Защищая украинский язык, украинцы борются за свои человеческие права

«Странная ситуация: власть всюду заявляет, что она вроде как «не против украинского языка, а только за повышение статуса русского». От чего ж люди выходят на митинги с лозунгами «Не дамо вбити мову!» - пишет в своем блоге Алексей Кляшторный.

«На самом деле, законопроект «Об основах государственной языковой политики» с юридической точки зрения весьма похож на другой скандально нашумевший и ПОКА ЕЩЕ не принятый проект – Трудового кодекса. В обоих этих проектах, как в неком «зазеркалье», все вещи так «перевернуты с ног на голову», что РЕАЛЬНЫЙ смысл содержащихся в них законодательных норм не только не совпадает с как бы декларируемым, а наоборот – в большинстве случаев прямо ему противоположен.

Начнем с КЗоТа, или, по-новому, ТКУ. В университете всякий студент учит, что трудовое право для того и отделилось от общего цивильного, что основоположный для всякого частного права вообще принцип равенства сторон в нем нарушен (вернее – ограничен) в пользу «более слабой стороны» - то есть наемного работника. И именно этому служат все важнейшие, имеющие основное значение нормы любого нормального КЗоТа – о максимальном рабочем дне, минимальном отпуске, минимальной зарплате, гарантиях работнику при увольнении и т. д. Работников как бы лишают права «добровольно» согласиться работать по 12 или 14 часов в день, без выходных и защитной спецодежды, или - на оплату, ниже установленной минимальной. Что, по мнению некоторых «прогрессивных мыслителей» очень несправедливо по отношению к собственникам капитала, но, тем не менее, принято во всем ЦИВИЛИЗОВАННОМ мире.

Украинский же проект ТКУ, отличается от этого самого общепринятого как раз тем, что права и возможности «более сильной стороны» – работодателей расписаны в нем чрезвычайно подробно, старательно и, я сказал бы, «возведены в культ», в то время как «права работников» изложены так, что они только КАК БЫ есть, а практически их – нету. Например, пресловутый «восьмичасовый рабочий день» в ст. ст. 131, 139 «как бы есть», а уже в статье 143 оказывается, что в принципе-то его можно и не придерживаться. И каков, в конечном итоге, ОКОНЧАТЕЛЬНЫЙ МАКСИМУМ продолжительности рабочего дня и недели не написано… нигде. Из чего адекватный человек может сделать для себя лишь один вывод: что НИКАКИХ ограничений рабочего дня и недели в предлагаемом новом Трудовом кодексе НЕТ, а что «что-то такое там как бы написано», то это, извините, типичный коммунистический «чёс» – о «процветании», «всемерном возрастании», «стирании границы между городом и селом» и прочей «заботе о человеке». Иными словами – заведомо лживый пропагандистский бред.

Совершенно аналогичным является и предлагаемое украинскому народу законодательство о языках: на уровне ДЕКЛАРАЦИЙ «свободное развитие и использование» всех языков при «государственном» статусе украинского, фактически ж – жесточайшее искоренение этого самого «государственного языка» с УГОЛОВНЫМ ПРЕСЛЕДОВАНИЕМ лиц, нагло желающих и далее на нем изъясняться. При таком (реалистическом) взгляде на вещи удивляться, конечно же, приходится не тому, что сохранившиеся носители украинского вопиют об их дискриминации и протестуют против такого законопроекта (это не более странно, чем протесты профсоюзных активистов против «рабского КЗоТа»), а тому, что никто из них в отчаянии не взял еще в руки двустволку или просто молоток да и не «пришил» автора данных норм где-нибудь под зданием Верховного Совета.


Ведь для чего В НОРМАЛЬНОМ ГОСУДАРСТВЕ принимаются «основы законодательства о языках»? Для защиты меньшинств? – Конечно же. Но только ВО ВТОРУЮ (ИЛИ ТРЕТЬЮ) ОЧЕРЕДЬ. В первую же – ДЛЯ СОХРАНЕНИЯ И ЗАЩИТЫ СВОЕГО СОБСТВЕННОГО НАЦИОНАЛЬНОГО КУЛЬТУРНОГО НАСЛЕДИЯ. А также, что тоже вполне логично, для обеспечения естественных прав КОРЕННОГО БОЛЬШИНСТВА.


То есть, если национальным языкам разных народов мира засилье, скажем, английского угрожает, например, в сфере «популярной музыки», то принимаются законы, создающие административный и/или, финансовый механизм, обеспечивающий в национальном теле-радио «эфирном пространстве» признанный «минимально достаточным» уровень присутствия национального языка. Если люди хотят видеть информацию о лежащих на полках магазинов товарах на своем собственном языке – то, снова-таки, национальное законодательство им это гарантирует. И если, с другой стороны, речь идет об обслуживании НА АНГЛИЙСКОМ англо-говорящего человека в Великобритании, США или, скажем, Австралии, то законодательство гарантирует ему такое право – даже в китайском, латиноамериканском, итальянском или ином «национальном квартале». То есть, отгородить кусочек территории Соединенных Штатов Америки и сделать из них такой «маленький Шанхай» (или Мехико) в котором «белый американец англо-саксонского происхождения» стал бы «человеком второго сорта» НИКТО НЕ ДАСТ. И это представляется как рациональным, так и справедливым.

Итак, начиная со времен древнего Рима и до сего дня в определении взаимных прав и обязанностей сосуществующих на одной территории этно-культурных сообществ во всем мире справедливыми считаются два принципа, конкретное соотношение между которыми определяется конкретными же обстоятельствами: принцип «большинства» и принцип qua terra – чья земля?

То есть, если в Южной Африке большинство населения составляют негры разных народностей банту, то существование там порядков, при которых под видом официально ЗАДЕКЛАРИРОВАННОГО «равенства» они ФАКТИЧЕСКИ оказывались в положении явной дискриминации, было осуждено всем мировым сообществом и, со временем, под влиянием протестов этого самого большинства – ликвидировано. Если же в Малайзии коренные малайзийцы оказались, благодаря длительное время проводившейся колонизаторами политике в меньшинстве по отношению к массово переселившимся в их страну китайцам и индусам, то введенные там принципы «коренизации» никем с южно-африканским «апартеидом» не отождествляются, на одну доску не ставятся и благополучно существуют до сих пор, принося свои полезные результаты.

Соответственно, с точки зрения здравого рассудка и чувства справедливости, надлежит, решить и вопрос соотношения прав разных языков и на Украине. То есть, без нарушения чьих бы то ни было прав (в том числе – прав украиноязычных украинцев, которые, как это ни странно кое для кого звучит, тоже являются людьми, имеют свое достоинство и право требовать, чтобы и их права были защищены), и с учетом:

1) во-превых почти трехсотлетней истории ограничения использования украинского языка и насаждения «великорусского», весьма жестко проводившегося ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТЬЮ. В связи с чем украинский требует СПЕЦИАЛЬНЫХ ЖЕ ГОССУДАРСТВЕННЫХ МЕР ДЛЯ ЕГО ВОССТАНОВЛЕНИЯ ИЛИ «ВОЗРОЖДЕНИЯ»;

2) во-вторых – того самого «давления процессов глобализации», которому вынуждены сегодня при помощи специально принятой государственной политики противостоять практически все страны мира – от Африки, до той же России.

Как же, конкретно, решаются эти вопросы например Российской Федерации, о которой справедливо говорят, что она является одной из тех стран, где национальный (он же – государственный) язык защищается весьма эффективно и последовательно?

В соответствии со статьей 3 закона Российской Федерации «О государственном языке Российской Федерации» Государственный язык Российской Федерации (русский) «…подлежит обязательному использованию:

1) в деятельности федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, иных государственных органов, органов местного самоуправления, организаций всех форм собственности, в том числе автоматизация делопроизводства;

2) в наименованиях федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, иных государственных органов, органов местного самоуправления, организаций всех форм собственности;

3) при подготовке и проведении выборов и референдумов;

4) в конституционном, гражданском, уголовном, административном судопроизводстве, судопроизводстве в арбитражных судах, делопроизводстве в федеральных судах, судопроизводстве и делопроизводстве у мировых судей и в других судах субъектов Российской Федерации;

5) при официальном опубликовании международных договоров Российской Федерации, а также законов и иных нормативных правовых актов;

6) во взаимоотношениях федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, иных государственных органов, органов местного самоуправления, организаций всех форм собственности и граждан Российской Федерации, иностранных граждан, лиц без гражданства, общественных объединений;

7) при написании наименований географических объектов, нанесении надписей на дорожные знаки;

8) при оформлении документов, удостоверяющих личность гражданина Российской Федерации, за исключением случаев, предусмотренных законодательством Российской Федерации, изготовлении бланков свидетельств о государственной регистрации актов гражданского состояния, оформлении документов об образовании, выдаваемых имеющими государственную аккредитацию образовательными учреждениями, а также других документов, оформление которых в соответствии с законодательством Российской Федерации осуществляется на государственном языке Российской Федерации, при оформлении адресов отправителей и получателей телеграмм и почтовых отправлений, пересылаемых в пределах Российской Федерации, почтовых переводов денежных средств;

9) в деятельности общероссийских, региональных и муниципальных организаций телерадиовещания, редакций общероссийских, региональных и муниципальных периодических печатных изданий, за исключением деятельности организаций телерадиовещания и редакций периодических печатных изданий, учрежденных специально для осуществления теле- и (или) радиовещания либо издания печатной продукции на государственных языках республик, находящихся в составе Российской Федерации, других языках народов Российской Федерации или иностранных языках, а также за исключением случаев, если использование лексики, не соответствующей нормам русского языка как государственного языка Российской Федерации, является неотъемлемой частью художественного замысла;

10) в рекламе;

11) в иных определенных федеральными законами сферах.»

Причем, частью второй этой же статьи специально установлено, что «в случаях использования в сферах, указанных в части 1 настоящей статьи, наряду с государственным языком Российской Федерации государственного языка республики, находящейся в составе Российской Федерации, других языков народов Российской Федерации или иностранного языка тексты на русском языке и на государственном языке республики, находящейся в составе Российской Федерации, других языках народов Российской Федерации или иностранном языке, если иное не установлено законодательством Российской Федерации, должны быть идентичными по содержанию и техническому оформлению…», «звуковая информация» – то же самое.

Я специально пространно цитирую данную весьма детальную (дабы ничего, ненароком, «не забыть» и «не упустить») статью русского закона, чтобы дать наглядное представление, что русское государство считает необходимым законодательно гарантировать ДЛЯ СЕБЯ (то есть – для РУССКИХ), ПРИ ТОМ, ЧТО РУССКИЙ ЯЗЫК УЖЕ НЕВЕСТЬ СКОЛЬКО СОТЕН ЛЕТ В РОССИИ БЕСПРЕРЫВНО БЫЛ И ЕСТЬ ЕДИНСТВЕННЫМ И «ДОМИНИРУЮЩИМ», И «ОФИЦИАЛЬНЫМ». И чего НЕ ПРЕДУСМОТРЕНО в законопроекте «Об основах языковой политики», предлагаемом Партией Регионов (Киваловым,  Колесниченко,  Ефремовым, но, в конечном счете все-таки именно ЯНУКОВИЧЕМ) для украинского языка на Украине.

Обратим внимание, в РФ, «многонациональной» никак не менее Украины, да еще и «федеративной» никто и не думает позволять, чтобы какой-то «региональный язык» (в том числе – язык коренного населения любой из «национальных республик») ЗАМЕНЯЛ государственный русский язык на какой бы то ни было территории государства. В Российской Федерации живет множество «национальностей», имеется множество «автономных» и «суверенных» «субъектов Федерации», но «основные акценты», тем не менее, расставлены совершенно четко: Россия – государство русских, и именно русский человек (и соответственно – русский язык) являются основным, «первенствующим» и пользующимся безусловным приоритетом на всей его территории.  

Итак, в если я, скажем, татарин из Казани, а мой деловой партнер, тоже татарин, – владелец фирмы в Набережных Челнах, то любое официальное письмо я, даже в границах «государства» Республика Татарстан, ОБЯЗАН писать ему по-русски: чтобы, значит, ни у одного русского («надзирателя» из налоговой или полиции, либо же просто наемного работника моей же фирмы), в случае чего, с пониманием текста проблем не возникало. Кто такие после этого в Казани – татары, вопрос, в общем то, риторический: Россия – государство русских!

Как долго представители нерусских коренных народов РФ будут терпеть это положения, фактически, «граждан второго сорта» на собственной своей земле – момент уже третий. Но что здесь наиболее важно ДЛЯ НАС, так это то, что пока Татарстан или Якутия есть частью Российской Федерации, русские не потерпят и не допустят того, чтобы на их территории русский человек был поставлен в положение хуже татарина или якута.

Как же подходит к аналогичным вопросам НА УКРАИНЕ законопроект «Об основах государственной языковой политики» авторства формально – двух депутатов ВС, а фактически, как это каждому понятно, всего существующего ныне на Украине правительства или «режима» Партии регионов?

Если говорить коротко, то все – «как в новом Трудовом кодексе»: русскоговорящим на территории Украины – все права, украинцам же – ФОРМАЛЬНЫЙ статус «державної мови» и… дырка от бублика.

Оформлено сие так: «государственный» язык как бы и так «основной» никаких проблем с ним КАК БЫ НЕТУ, а посему все даже весьма хлипкие существующие МЕХАНИЗМЫ его защиты из действующего законодательства последовательно вычищаются:  в 33 (!) пунктах «заключительных положений» все это с педантичной скрупулезностью расписано, чтобы, не приведи Боже, где-то каких то РЕАЛЬНЫХ прав у украино-язычного украинца на Украине случайно не осталось.

ВМЕСТО ЭТОГО вводятся жесточайшие предписания по защите ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО «регионального языка» с УГОЛОВНЫМ преследованием за их неисполнение.

ТРЕБОВАТЬ устного и письменного обращения к себе на своем «региональном языке» русскоязычный человек – вправе, украиноязычному же сие «не предусмотрено».

Рассмотрим это на практическом примере.

Допустим, я – государственный чиновник где-нибудь в Киеве, Полтаве или Виннице, где русский, после принятия законопроекта Колесниченка-Кивалова, автоматически становится «региональным». Приходить ко мне посетитель и говорит: «Да шо ты мне тут на своей собачьей «мове» шо-то гундосишь? Говори по-русски! И ответ мне письменный чтобы на русском был!» Я, значит, ему отвечаю: «Простите, но я считаю что на своей земле имею право говорить на своем языке…» – «Ах, так? Ну, я тебе покажу, сволочь бандеровско-петлюровска. И «В МОРДУ» МНЕ КУЛАКОМ…» И что вы думаете по «закону Кивалова» после этого будет? Хамлюге-хулигану – ничего. А меня… – в тюрьму.

Не верится? А зря! Что он меня и «сволочью» обозвал и язык мой «собачьим» - это статья 161 Уголовного Кодекса, «Порушення рівноправності громадян залежно від їх расової, національної належності або релігійних переконань» - БЕЗ «отягощающих вину обстоятельств». Что в лицо «заехал» - ст. 126 («побои»), то же самое, «дело приватного обвинения». ТЕОРЕТИЧЕСКИ хулигана могут оштрафовать на 3400 гривен, но ПРАКТИЧЕСКИ – кому из «ментов» интересно такой «мелочевкой» заниматься?

МОИ действия по защите своего человеческого достоинства – в соответствии с законопроектом 9073 и действующим УК – то же самое, но уже «с отягощающими», ч. 2, ст. 161, бо я «должностное лицо». Пять лет колонии. За попытку говорить в Киеве В ПРИСУТСТВИИ РУССКОГО в госучреждении «по-хохляцки»! ;-) А вы как думали? «Кончилась ваша бандеровщина, теперь Президент НАШ – Янукович!»

«Откидываюсь» я, значит, через пять лет «на волю», домой и прихожу в том же самом Киеве, Полтаве или Виннице в какое-нибудь учреждение, скажем – ЖЕК, и снова очень вежливо так прошу: а нельзя ли мне по-украински справочку о составе семьи и месте проживания оформить? – А мне: «не морочьте голову, НЕКОГДА мне тут Вам двойную работу делать». И, с точки зрения, «тетечки в окошке» – правильно: на русском-то писать ее ПОД УГРОЗОЙ ПОБОЕВ И ТЮРЬМЫ УЖЕ ЗАСТАВИЛИ, на украинском теперь зачем?

Выхожу из ЖЕКа, захожу в любое кафе – меню на русском есть (потому что такая ОБЯЗАННОСТЬ в законе прямо прописана, см. ч. 7 ст. 7 законопроекта), на украинском – нету. Потому что четкой обязанности – использовать «государственный» – в качестве хотя бы дополнения к «региональному» НЕТ. Сказано, что он «используется» (ну может где-то каким-то «энтузиастом», это, слава Богу, ЕЩЕ не запрещено), но что кто-то ОБЯЗАН его использовать – этого нет, и ОТВЕТСТВЕННОСТИ никакой за игнорирование – тоже нет (см. статью 6 законопроекта и другие его положения, посвященные украинскому языку)…

То есть о русском языке, именуемом «региональным» - во всех статьях все «предельно четко расписано»: кто что ОБЯЗАН. Об украинском – какая-то «манная каша на киселе»: размытые декларации, не возлагающие ни на кого конкретно практически никаких четко определенных обязанностей и не опирающиеся ни на какой механизм осуществления в реальной жизни.

Ну, просто как «работодатели» и «работники» в ТКУ…

Итак, если кратко, ЧТО ЖЕ ИМЕННО не удовлетворяет «украино-язычных украинцев» (и, смею предположить, ВСЯКОГО адекватного УКРАИНЦА вообще) в законопроекте р. № 9073 и что, соответственно, должно быть в нем изменено, если уж СУЩЕСТВУЮЩИЕ права и гарантии для русского языка, предусмотренные с советских времен Законом «О языках в Украинской ССР» вдруг стали слишком малы?

Позволю себе сформулировать по этому поводу ТРИ ПРИНЦИПА, могущие и, логически, долженствующие быть положены в основу дальнейшей дискуссии о статусе УКРАИНСКОГО языка и его носителей, а не только русского:

1. Прежде всего, всякому здравомыслящему (а не умственно поврежденному манией болезненной украино-фобии) человеку должен быть понятен и приемлем принцип:«региональный язык» РЯДОМ с государственным, а не ВМЕСТО него.

То есть, введение где бы то ни было русского языка в качестве регионального не должно являться основанием для ОТКАЗА в обслуживании на украинском, неизготовления решений органов власти на украинском,  размещения информации о товаре на его упаковке на русском ВМЕСТО украинского, изготовления печатных бланков документов ТОЛЬКО НА РУССКОМ ВМЕСТО УКРАИНСКИХ и т. д.

Украиноязычный украинец не должен быть на Украине «человеком второго сорта».

Но именно это, придание украинцам, «упрямо» желающим сохранять свой «никому не нужный» язык и предлагает законопроект Колесниченка-Кивалова в его редакции, принятой Верховным Советом 05 июня. Ибо в соответствии с ним на «региональном языке» все «гарантированно-обязательно» должно делаться, а на «государственном» - в качестве факультатива, «как получится».

2. Во-вторых, логическим и демократичным представляется, что «меньшинство не должно диктовать большинству». И что украинцы на Украине не должны быть «людьми второго сорта», по отношению к русским.

Колесниченко,Кивалов, Ефремов и другие 231 депутат, голосовавшие за проект р. № 9073, прямо восстанавливают старый (образца УССР 1919 рода) советский принцип, когда восемь голосов украинцев приравнивались к одному голосу русского (только ТОГДА слова «украинец» и «русский» заменялись эвфемизмом «крестьянин» и «рабочий», а сейчас – будет что-то типа «носитель государственного языка» и «носитель регионального языка», и украиноязычние граждане соотносятся по своим правам уж не как 1/8, а как 1/9 полноправного русскоязычного человека).

Итак, если, скажем в детском садике, есть одна группа, в которой – 20 детей, но трое родителей написали заявление «прошу определить моего ребенка в группу с русским языком», то переведение всей группы (остальных 17 детей) на русский происходить не должно. А ведь именно это предписывает законопроект р. № 9073, ибо в нем права носителей «регионально языка» ГАРАНТИРОВАННЫ и их, под угрозой серьезных наказаний, «по любому нужно ИСПОЛНЯТЬ», а «государственного» - нет.


3. И, наконец, что введение региональных языков должно происходить в соответствующих территориальных громадах (городах, районах, областях и т. д.) ПО РЕШЕНИЮ ЭТИХ ГРОМАД ИЛИ «ОБЩИН», а не АВТОМАТИЧЕСКИ, вернее НАСИЛЬСТВЕННО, на основании «данных переписи», как этого, снова-таки, хотят Колесниченко, Кивалов, Янукович и их 232 «собрата».

Данные переписи, по-сути являються не более чем масштабным социологическим исследованием, со всеми вытекающими из этого последствиями. И то, что какой-нибудь житель Черкасс назвал «родным языком» русский СОВЕРШЕННО НЕ РАВНОЗНАЧНО, тому, чтобы он требовал коренной перестройки «под русский язык» всей жизни этого областного центра. (Не говоря уж о том, что процесс проведения переписи под каким-то серьезным общественным контролем не находится, и данные могут быть там «нарисованы» КАКИЕ УГОДНО.)

Какая уж тут «децентрализация» и «регионализация», о которой так любил разговаривать Янукович «со сподвижники», находясь в оппозиции? – Русский язык именно НАВЯЗЫВАЕТСЯ Украине, СВЕРХУ, «властью», по принципу, «один русский важнее девяти украинцев».

ОДНИМ СЛОВОМ: ПРОТЕСТУЯ ПРОТИВ ЗАКОНОПРОЕКТА КИВАЛОВА-КОЛЕСНИЧЕНКАУКРАИНОЯЗЫЧНЫЕ УКРАИНЦЫ БОРЮТСЯ ЗА СВОИ ЭЛЕМЕНТАРНЫЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ПРАВА, ЦИНИЧНО ПОПИРАЕМЫЕ РЕЖИМОМ ЯНУКОВИЧА.

Демагогия режима о том, что его политика – не целенаправленное издевательство и глумление над национальным достоинством КАЖДОГО украинца, проявляемое В ТОМ ЧИСЛЕ и в языковой сфере, а «защита прав русскоязычных граждан» не должна никого обмануть.

Или может быть я ошибаюсь, «сгущаю краски» и в Партии Регионов и Администрации Президента есть «здравомыслящие люди», подходы которых отличаются от подходов Колесниченка, Кивалова и Ефремова, «тупо отрабатывающих» русские «бабки»? Тогда где с ИХ стороны какой-то «учет интересов» нас, украинцев, не отрекшихся родного языка и своего «роду-племени»? Где любой «широкий общественный диалог», о котором они так любят говорить? И почему господин Ефремов тогда возглавляет фракцию ПР в Верховном Совете, ясли у него на те самые русские деньги давно уже создана «своя, карманная» партия, без рекламы которой за последние несколько месяцев стал немыслим ни телеэфир, ни улицы любого из украинских городов?», - пишет блогер.

Алексей Кляшторный, http://blogs.korrespondent.net/users/blog/olexiyklasztorny/a69598