ОНА вошла, робко опустив глаза, и сказала: — Я прочла вашу статью… Это как раз про меня. — Простите, Катя, какую именно?
— Ну ту, где муж… Словом, у меня муж именно такой, как у вас там сказано.
Молодая женщина густо краснеет, и именно ее смущение дает мне нужный ключ:
— То есть вы хотите сказать, что ваш муж — гомосексуалист?
Она упорно и напряженно всматривается в узоры паласа у себя под ногами и еле слышно бормочет:
— Да… Мне стыдно в этом признаться…
— Катя, это не стыдно, а просто печально.
— Для меня и для свекрови это трагедия. Но я поздно поняла, в чем дело. Собственно говоря, не представляла, как это бывает. Я думала, если он… ну, словом, если мужчина «голубой», то он на женщин и не смотрит.
Казалось бы, еще недавно в нашей стране действовала статья Уголовного кодекса, карающая за мужеложство, и вдруг, чуть ли не в одно мгновение все изменилось. Теперь уже все знают, что гомосексуализм — самое обычное явление, что среди нас живут «голубые» и лесбиянки. Более того, почувствовав наконец свободу самовыражения, голубая часть артистической богемы эпатирует общество своим, мягко сказать, оригинальным поведением, и рядовые зрители, дивясь на чудных «детей порока» на экране телевизора, никак не могут соотнести этих разукрашенных и расфуфыренных особ с теми вполне на первый взгляд обычными парнями, которые живут рядом с нами, но любят мужчин, а не женщин. Они и есть обычные — во всем, кроме направленности своего полового влечения.
Раньше врачи думали, что, как и любое извращение, мужской гомосексуализм поддается лечению. Теперь мы убедились в том, что гомосексуализм — не извращение, не болезнь, а естественное состояние души и тела, а потому искусство медиков тут бессильно. По какому-то капризу природы около 4% мужчин проявляют гомосексуальные наклонности; впрочем, я лично думаю, что настоящих, «ядерных», гомосексуалистов, которые ни при каких условиях не могут сменить свою ориентацию, в действительности меньше, а в это число входят и бисексуалы, которые стали «голубыми» под влиянием воспитания и среды.
Но вернемся к Кате. Она вышла замуж не слишком рано, в 24 года, и несколько лет ей и в голову бы не пришло жаловаться на супруга. Он был внимателен, прекрасно заботился о ней и родившемся через год после свадьбы ребенке, а их сексуальная жизнь ее тоже вполне устраивала («Мой Сергей никогда не был половым гигантом, у меня до него были мужчины и получше, но он был так нежен!»). А потом с ним что-то случилось… Катя перестала привлекать его как женщина, их интимная жизнь становилась все менее регулярной. Сначала Катя связывала это с тем, что муж устроился на вторую работу и сильно уставал. Она была уверена, что соперницы у нее нет — у Сережи не было привычки смотреть на женщин, и он всегда предпочитал мужскую компанию.
Но однажды вечером она решила устроить своему благоверному приятный сюрприз — прихватив из дома только что испеченный пирог, явилась в контору, где Сергей служил ночным сторожем. Увы… в служебном вагончике он был не один, а с приятным молодым человеком. Нет, все было в рамках приличий, но у ее мужа странно блестели глаза, а его приятель смотрел на нее волком… и Катя сразу же почувствовала себя третьей лишней.
Эта встреча вызвала у нее определенные подозрения, она стала размышлять и читать литературу по психологии. В конце концов, ей удалось «расколоть» мужа, и он во всем признался. Да, до нее он никогда не влюблялся в девушек, только в молодых людей. Да, когда он женился, то надеялся, что все это осталось в прошлом. И несколько лет так и было — до тех пор, пока он не встретил Мишу…
Была душераздирающая сцена, и несчастный, буквально рыдающий в голос Сережа обещал, что это никогда больше не повторится. Он ушел из сторожей и примерно год был идеальным мужем и отцом — только супружеские обязанности выполнял все реже и реже. А потом настал день, когда в его жизни появился молодой бармен из соседнего кафе, — и все завертелось по новой…
Катя своим обостренным нюхом что-то почуяла — вид у Сергея был какой-то шальной, влюбленный. Она устроила разбор полетов и поставила ему ультиматум: или он завязывает со своими странными наклонностями, или в тот же час убирается восвояси и никогда больше не увидится ни с ней, ни с дочкой. С тех пор прошло три месяца; Сергей сидит дома, никуда не выходит и пребывает в состоянии мрачной депрессии. И, конечно, не спит с Катей.
Да, очень неприятная история. Можно сказать, трагическая — по крайней мере, для трех сторон: Кати, Сергея и его матери, которая в курсе всего.
— Ну зачем же он тогда женился на мне, зачем говорил, что любит? — риторически вопрошает меня Катя. А вопрос на самом деле вовсе не риторический. Почему Сергей, сознавая свои наклонности, так стремился к браку с женщиной? Потому что больше всего на свете он хотел быть, как все. Гомосексуалы в массе своей чувствуют себя неуютно в нашем гетеросексуальном мире, несмотря на все достижения борцов за права сексуальных меньшинств.
КАК-ТО раз, в разгар перестройки и упоения гласностью, телерепортеры проводили опрос прямо на улицах Москвы — как вы относитесь к гомосексуалистам? Два молодых парня, по внешнему виду явно из артистической среды, шедших в обнимочку, с гордостью ответили: «Нормально относимся. Мы сами — гомосексуалисты!» Так вот, это все эпатаж. Очень трудно в нашем обществе вырасти гомосексуалистом и при этом не приобрести кучу комплексов и страхов. Человек все-таки по природе своей животное социальное (можно выразиться и сильнее — стадное), и одобрение-неодобрение поведения индивида членами его стаи имеет для него громадное значение, даже если он это и пытается отрицать.
Но вернемся к Сергею. Всю свою двадцатипятилетнюю жизнь он страдал оттого, что был особенным, не таким, как все. И тут он встречает Катю, которая ему нравится; более того, она возбуждает его сексуально — не так сильно, как юноши, но все-таки достаточно, чтобы почувствовать себя рядом с ней настоящим мужчиной. После первой же ночи, которая прошла удачно, в отличие от предыдущих его попыток завязать сексуальные отношения с женщинами, он просит ее выйти за него замуж. Он торопится — ему не терпится побыстрее завести свой собственный домашний очаг. Кстати, это очень характерно для данного типа мужчин — делать предложение наутро. Они так не уверены в себе, что хватаются за первую женщину, с которой все удалось, как за спасательный круг; им некогда, да и не хочется экспериментировать дальше.
Конечно, он рисковал, рисковала и Катя, о том не ведая. Надо сказать, что в ряде случаев такой риск вполне оправдан; я знаю несколько бывших «голубых», которые влюбились в существо в юбке, переметнулись в стан сексуального большинства и вполне успешно исполняют роль отца и супруга (конечно же, речь в данном случае идет не об истинных гомосексуалах, а о бисексуалах).
Увы, бывает все и наоборот. Молодой человек, познав в периоде юношеской гиперсексуальности контакты с представителями одного с собой пола (а, по статистике, такие контакты в этом возрасте бывают довольно часто, и это еще ни о чем не говорит), женится, заводит детей и только в зрелые годы обнаруживает, что его непреодолимо тянет к мужчинам. Тогда семья его либо сохраняется чисто формально, ради социального статуса и интересов детей, либо он целиком уходит в гомосексуальное сообщество. Иногда только любимая женщина — и она же предпочтительная сексуальная партнерша — удерживает такого мужчину на гетеросексуальной стезе.
УВЫ, в случае с Сергеем это не сработало, любимая женщина не смогла его удержать возле себя надолго. И винить его в этом невозможно, природа оказалась сильнее. Так же, как и Катя ни в чем не виновата, разве что, может, не стоило ей так поспешно выходить замуж. Такая часто встречающаяся ситуация — хочется найти козла отпущения, а его нет! И не на кого вылить накопившиеся злость и обиды.
Хотя… Есть один человек, на которого можно возложить вину за то, что Сережа вырос именно таким, хотя бы частично. Это Катина свекровь, Елизавета Викентьевна. Но она не ведала, что творила.
Муж ее трагически погиб, когда маленькому Сереженьке исполнился год. На его могиле она поклялась, что в ее жизни больше не будет мужчин и она всю себя посвятит воспитанию сына. И это свое обещание она выполнила. Все ее заботы, вся любовь и нежность доставались Сереже. Болезненный мальчик, он рос тихим и спокойным; ей завидовали, говорили, что у нее «не ребенок, а дом отдыха». Сереженьке не нравились бурные забавы с мальчишками, он предпочитал общество двух своих подружек, дочерей ближайших соседей. С ними он играл в девчоночьи игры — дочки-матери, доктора и больного, не возражал, если его переодевали в девичье платье, солдатикам и конструкторам предпочитал куклы. Когда Сережа подрос, он все так же сторонился шумных мальчишеских компаний; он был неспортивным и домашним. Мама приобщала его к достижениям человеческой культуры, вместе с ним ходила в консерваторию и на балет, отдала его в музыкальную школу, где он с удовольствием учился играть на пианино. Конечно, Елизавета Викентьевна баловала сына, не без этого — но он же у нее был единственный… Дефицит общения со сверстниками Сергей компенсировал за счет необычайно сильной духовной связи с матерью; они понимали друг друга без слов — казалось, что они могут общаться телепатически.
КАЗАЛОСЬ бы, Елизавета Викентьевна сделала все, что было в ее силах, чтобы воспитать достойного члена общества. И Сергей действительно достойный человек, вот только сексуальная ориентация у него не та, какая устроила бы его маму. Возможно, он все равно стал бы гомосексуалом, даже если бы мама воспитывала его правильно, сейчас об этом судить трудно. Но Елизавета Викентьевна сделала все ошибки, которые были возможны в ее положении. Ей бы надо огорчаться, что маленький сын такой тихоня и не любит мальчишеских забав, — она этому радовалась. Ей надо было бы побудить вялого мальчика заниматься хоть каким-нибудь спортом — она же добывала ему справки, освобождавшие от уроков физкультуры. Наконец, его пристрастие к девичьим играм и куклам ничуть ее не насторожило.
Но девичьи игры — это еще цветочки. Елизавета Викентьевна совершила еще одну, пожалуй, самую главную ошибку: постаравшись заменить собой для Сергея весь остальной мир, она чересчур крепко привязала его к себе. Единственный сын, обожающий свою мамочку, часто вообще не женится, вне зависимости от своих сексуальных предпочтений, потому что мама не может им, драгоценным, поделиться с какой-то другой женщиной. Но Елизавета Викентьевна не желала сыну судьбы старого холостяка и заранее заставила себя смириться с тем, что когда-нибудь ее место в его жизни займет другая женщина. Более того, торопила сына, просила его побыстрее завести семью, чтобы она успела еще поднять на ноги внуков. И с Катей, хоть у нее и были к невестке претензии, она постаралась подружиться.
Гены или нет, но доказано, что очень часто гомосексуалистами становятся единственные любимые сыновья одиноких матерей. Очевидно, при этом нарушается процесс идентификации; Фрейд считал, что в этом случае молодой человек идентифицирует себя с матерью и переносит на других юношей те чувства, которые мать испытывает по отношению к нему.
Но говорить обо всем этом Елизавете Викентьевне уже поздно и жестоко — я пишу эти строки для тех мам, кого еще можно предостеречь. Елизавете Викентьевне остается только смириться с тем, что произошло, принять сына таким, каков он есть, и не делать из этого трагедии. Хотя это очень тяжело.
— Понимаете, насколько унизительно мое положение? — вопрошает меня Катя. — Он променял меня не на соперницу — нет, на какого-то мужика! Я всегда считала себя достаточно привлекательной женщиной, можно сказать, сексапильной — а теперь мне кажется, что я отталкивающая уродина!
Я ее, как ни странно, понимаю. Когда от тебя уходит мужчина, это всегда унизительно и, чтобы это пережить, надо преодолеть не только чувство утраты, но и оскорбленное самолюбие. Но, когда мужчина уходит не к другой женщине, а к мужчине, это воспринимается многими женщинами как шок, и они долго после этого не могут прийти в себя.
— Как я ненавижу этих гомиков! — продолжает свой отчаянный монолог Катя.
Я пытаюсь ее успокоить. Ведь ей сейчас предстоит принятие «ответственного решения», касающегося не только ее одной, а такие важные вещи нельзя делать ни в состоянии аффекта, ни в депрессии, когда эмоции затуманивают разум. Ясно, что долго такое существование, как у них с Сергеем сейчас, длиться не может, и ей надо либо решиться на расставание, либо жить ради дочки с мужем, как с другом, и закрывать глаза на его тайную интимную жизнь. А ненависть — самый плохой советчик в мире.
Ненавидеть гомосексуалистов так же глупо, как испытывать недобрые чувства по отношению к любому творению природы. Они не виноваты, что они такие. Это я рассуждаю на уровне разума. А где-то на уровне эмоций я ее понимаю…
Украина, Житомир
