Живий Журнал
 
  • Страница 1 из 1
  • 1
Модератор форума: Admin, zirka  
Зачем информационный мусор ?
ВнеДата: Сб, 17.12.2011, 21:08:36 | Сообщение # 1
Полковник
Сообщений: 181
Репутация: 58
Награды: 10

Непал, Римотиж
Offline (Украина)  
  Блог пользователя Вне   
ВнеДата: Сб, 17.12.2011, 22:02:54 | Сообщение # 2
Полковник
Сообщений: 181
Репутация: 58
Награды: 10

Непал, Римотиж
" Массовая псевдокультура, развившаяся как уродливое проявление технократической цивилизации, основанной на культе потребления, создает систему ложных ценностей, где почти не остается места здоровому человеку с благополучной семьей. Активно навязываясь в СМИ и рекламе, болезненно искажает картину мировосприятия и мироощущения, патологически влияет на душу человека. В информационно-психологическом поле, как никогда прежде, сказывается зависимость каждого члена социума не только от информации, но и от тех эмоциональных потоков, которые несут СМИ. Тенденции работы СМИ сегодня - это отбор преимущественно отрицательных, сомнительных фактов, событий, связанных с разрушительными проявлениями, направленных на сильные переживания и острые отрицательные эмоции страха, ужаса, либо на шокирующие зрительные образы и описания, связанные с областью секса. Это отражает концепцию работы СМИ: информация должна вызывать очень сильный, резкий отклик человека, она должна его выводить из уравновешенного состояния, будоражить. Средства массовой информации фокусируются на деструктивных событиях насилия и разрушения. В результате создается ложная стрессовая реальность, виртуальный трагический мир который насыщен опасностью, угрозой, агрессией. Эмоциональный спектр у человека складывается из ощущений угрозы, тревоги, страха, обиды, недоумения, бессилия, разочарование, и зависти провоцируемой скандальными сведениями о жизни сильных мира сего. Все это приводит к торможению интеллектуальной, творческой, нравственной, активности человека, замедляют или искажает его личностный рост и формирование независимой индивидуальности. Таким образом, выполняется заказ на человека потребительской цивилизации - "невротизированного" человека, тревожного, постоянно чем-то неудовлетворенного, разбалансированного, завидующего и алчущего, - для того, чтобы он постоянно искал способы купирования духовной неустойчивости, которая в нем должна поддерживаться. Инстинкты должны не просто развязаться в человеке - они должны бушевать в нем, бороться, пожирать: жажда успеха, экзотических сексуальных впечатлений, напитков и продуктов, тяга к сверхкомфорту и погоня за модой. Идеальный потребитель для рынка - человек не просто мечущийся, потерянный в вихре неограниченных возможностей, а раздавленный и охваченный шквалом соблазнов - патологический - больной.
Культура есть система формирования потребностей. И высокая культура влияет на повседневность человека таким образом, что она сокращает, преобразует его физиологические потребности, развивая потребности информационные, эмоциональные, интеллектуальные, нравственные, эстетические и т.д. Культура работает как система трансформации потребностей, переводя потребности низшего типа, в более осмысленные, чисто человеческие потребности, из которых главная потребность быть и оставаться человеком. Многие потребности, развиваемые культурой, оказываются внебиологическими, культура высвобождает человека из плена инстинктов и вожделений, возводя его в сферу прозрений и сопереживаний. Многие культуры напрямую табуируют физиологическое потребление, вводя, например, посты или запреты на определенного рода еду, отношения, одежду или поступки.
Такой самодостаточный, аскетичный человек в принципе не подходит цивилизации безудержного потребления, она вступает с ним в глубинное противоречие, поведенческий и ценностный конфликт.
Рыночной цивилизации нужен человек жадный и простодушный, завистливый и зависимый. Заведомо слабая духовно и пораженная физически личность будет рваться, чтобы купить то, чем хвастает более богатый и успешный. Реклама ведет такого человека к неистовому потреблению, постоянно превышающему физиологические потребности и возможности организма. Такую цивилизацию совершенно справедливо назвать "индустрией инстинктов", "фабрикой соблазнов". Она - голосом и лицом рекламы - ежечасно призывает потребителя: ешь это, жуй то, запивай этим, отдыхай там-то, носи то-то. Человек мятущийся, взволнованный хаотично хватает то и это, всё пробует, ко всему стремится, мечется, разрываясь на части между желаниями и возможностями, снова и снова беря больше, чем ему нужно. Приобретая вещь или услугу, человек, тем самым, преодолевает свою тревожность. Э.Фромм [5], отметил, что "индивид оказывается "свободным" в негативном смысле, то есть одиноким и стоящим перед лицом чуждого и враждебного мира. Одним из механизмов "бегства от свободы" и подавления тревоги является "автоматизирующий конформизм", "индивид перестаёт быть собой; он полностью усваивает тип личности, предлагаемый ему общепринятым шаблоном, и становится точно таким же, как все остальные, и таким, каким они хотят его видеть". Другое название, которое можно дать современной российской псевдо - рыночной цивилизации - "невротическая" цивилизация: постоянная тревога, агрессия, неутолимое желание, ощущение упущенных возможностей, уходящего времени.
Современную деструктивную культуру можно назвать, вслед за Л. Н. Гумилевым [1], - "химерой" или "чёрной" культурой [2], или культурой желтой прессы или псевдокультурой. Это не примитивные поделки, не ошибки, не художественная "халтура". Это, специально сделанные, грамотно выполненные произведения, создаваемые по определённым правилам, на базе определённых знаний и навыков. Это особый комплекс воздействий, в основе которых лежат, наш взгляд, несколько основных принципов.
Ориентация на личностную дисгармонию, на дисбаланс, на духовную и душевную анестезию искусственными способами, выраженная через лозунг "новизны". Прокламация "новизны" как таковой - необходимость нарушить какие-то границы, выйти ещё в какую-то запретную зону, то есть, обязательно вызвать потрясение. Других существенных критериев в оценке произведений для представителей этого направления нет. Поклонение "новизне" как принципу: товар должен быть новым, произведение должно быть новым каждый день, должно происходить смещение во времени, то есть должна быть постоянная тотальная неустойчивость человека во времени.
Любая эстетическая и прочая ценность подменяется культом искусственности - сделанности - то, что обозначается как критерий "навороченности". Не важно, насколько это удобно в употреблении, не важно, красиво - не красиво, злое это или доброе. Оценивается не смысл, не эстетическое или нравственное содержание, не духовная ценность произведения - все содержательные оценки здесь выражены минимально, на первый план выходят оценки того, сколько средств вложено, какая техника задействована, сколько трюков исполнено - то есть важен объем усилий и технических навыков - сумма сделанного.
И, наконец, - это ставка на игру с дисгармонией и антиэстетикой.- что можно назвать критерием гадливости или тошнотворности.
Сама по себе система псевдокультуры или деструктивной культуры работает на нескольких принципах.
1. Подмена естественных форм реагирования. То есть, нарушение, разрушение естественной эмоциональности человека, его естественной контактности, разрушение естественных, органичных, природных эмоциональных связей. В этой культуре одобряется нарушение отношений между людьми, разрушение эмоциональной среды.
2. Любое произведение представляет собой структуру, которая построена определенным образом. Любое произведение искусства есть некая ловушка: человек должен войти в нее, пережить определенный эмоциональный и энергетический вираж, и выйти в другом состоянии. Это известный "катарсис": очищение через сострадание. Некий эмоциональный сдвиг предполагается и в деструктивной культуре, но происходит он на другом механизме -эмоционального шока. Причем этот шок приводит не к очищению, а к очень сильному деструктивному переживанию. Самая яркие ситуации, которая передается в деструктивной культуре - это бесконечные сцены драк, насилия, погонь, - ситуация, когда человек ставится в патовое положение. Например, на экране действуют двое - жертва и мучитель. Законом катарсиса человек должен отождествлять себя с кем-то. Зритель, который смотрит, как садист мучает жертву, не желает идентифицировать себя ни с тем, ни с другим, потому что он не хочет представить себя жертвой, и в то же время он не может стать палачом, потому что это жестоко, аморально и т.д. Человек переживает, не сопереживая, происходит эмоциональная сшибка. Эти произведения действуют как своеобразная анестезия - люди как бы глохнут, у них теряется чувство естественного резонансного взаимодействия.
3. Подмена материала изображения. Объектами воспроизведения оказываются маргинальные, криминальные или патологические обстоятельства: акты насилия, кровь, трупы - все эти зоны боли и смерти. Шоковые объекты переживания вводятся в повседневный оборот, неумеренно тиражируются, варьируются, приобретая всё более откровенный, то грубый, то изощрённый характер. Современный зритель видит сцены насилия и/или слышит о них более сотни раз в сутки. Прицельная демонстрация ужасов и насилия приводит к тому, что можно обозначить как кризис сочувствия. Многожды перейдя порог восприимчивости, человек эмоционально оглушается, его запас эмоций истощён, он растрачивает природную сострадательность, утрачивая жар живой реакции - он становится не просто холоден, но в него закладывается полное и глубокое равнодушие к проявлениям зла. Сам по себе множественный показ убийств и трупов, смерти - угроза для психического здоровья. Он подрывает уравновешенность психического состояния, смещая его в сторону тревожности, ощущения опасности, безъисходности, подавленной агрессии. Суть деструктивной культуры - призыв к смерти, обессмысливание и обесценивание жизни, не просто массированное и безразличное тиражирование смерти, но культивирование этой идеи.
4. Патологическое воображение, болезненное видение. Демонстрируется бесконечное количество видений, напоминающих галлюцинации, бредовые переживания, то есть людей заставляют переживать состояния, схожие с продуктивной психопатологической симптоматикой и другими проявлениями, которые свойственны тяжелой психической патологии.
5. Отсутствие сокровенных вещей. Один из принципов, по которому развивается любая культура - тайнодействие. Любая культура основана на принципе тайных вещей, которые не могут быть предметом повседневного касания. Псевдокультура снимает все тайные покровы. Открытость и доступность всего приводит к таким вещам, как цинизм. Все дозволено, все открыто. Рядом с цинизмом присутствует такое качество, как аморализм. Хорошо то, что делает сильный, то есть, победитель. Поэтому часто элемент шока основан на том, что показывается победа вероломства. Воспевается предательство - тот, кто стал более страшным хищником, тот и прав. Еще одно качество этой культуры - это эротизм и открытый показ, постоянная демонстрация интимных сторон человеческой жизни. Об этом писал О. Шпенглер [6] в "Закате Европы". Он говорил, что один из признаков кризиса и распада цивилизации - превращение всех сторон человеческой жизни в спорт. Политика - спорт, наука - спорт, любовь - секс, спорт. Как спортивные фигуры, показываются интимные моменты человеческой жизни.
6. Еще одно качество псевдокультуры, - механистичность. Каждое произведение не является единственным, уникальным и неповторимым, органически выращенным произведением. Существуют некие принципы, по которым можно снять боевик, сериал и т.д. Он может быть сфабрикован поточным способом и человек не ждет индивидуальной работы, а ждет новых комбинаций, узнаваемых блоков, которые будут бить по тем же точкам в его разрушающемся сознании. Связанный с этим серьезный момент - тенденция упрощения отношения к жизни, к людям, отказ от высоких чувств, высмеивание высоких переживаний. Сложные структуры человеческого сознания становятся не нужны. Происходит интеллектуальная редукция, огрубление, упрощение и уплощение сознания. И вместе с этим заложен большой заряд недоверия к интеллектуализму, к умным образованным людям. Это культура, которая насмехается над ребенком, который хорошо учится.
7. Важнейший момент - разрыв связи между поколениями. Поддерживается система подростковых субкультур, "тинейджерского" общения, особого языка - жаргона - "слэнга", которые делают эти группы обособленными, замкнутыми на себя, самодостаточными. Нередко подросток целенаправленно противопоставляется родителям. У нас звучала реклама "не говори родителям!". Всегда социальная политика во всех странах противостояла тенденции отрыва детей от родителей, потому что эта связь - основа устойчивости государства и гражданского общества. Антикультура работает на поддержание подросткового нигилизма, более того, усугубляет его тем, что "тинейджерская" субкультура, которая формируется - в СМИ, и особенно в рекламе, чрезвычайно затратна. Все атрибуты полноценности подростка в его среде, подчеркивающие его престиж, дорого стоят - дорогая одежда, дорогая обувь, дорогие игрушки. Это ставит подростка в конфликтное отношение с экономическим положением его семьи, когда самой дорогой статьей расходов становится не просто одевание ребенка - семья должна оплатить его место в социуме. Слабые в экономическом отношении семьи интеллектуалов, "бюджетников" оказываются самым уязвимым звеном и их конфликт с подростками становится наиболее острым, поэтому подростки из семей рабочих госпредприятий и интеллигенции, ситуационно, оказываются во враждебной позиции к своим родителям. Это очень серьезный механизм подрыва не только естественного единства этноса, но и остановки или прерывания традиций, в том числе и духовных, препятствие к интеллектуальной преемственности поколений, когда быть сыном или дочерью образованных, порядочных, работящих - невыгодно и не престижно.
8. Эта антикультура основана на принципиальном отсутствии низшего и высшего, отсутствии или извращении высших ценностей. Любая традиционная культура мира, строится на системе вертикали. Есть обыденные вещи, есть низшие вещи, есть высшие вещи в структуре восходящей, работающей здоровой культуры. Антикультура не признает высших вещей в принципе. Всё, что находится выше уровня понимания "обычного", "простого" человека - смешно, недостойно. Поэтому обращение с высшими ценностями здесь высмеивается и опошляется. Эта антикультура вообще не предполагает высшего ранга человеческих отношений. Она создает клише поведения.
Говоря о росте культуры, З. Фрейд [4] писал, что культура возникает между двумя полюсами, располагаясь между "табу" и "тотемом". То есть, когда есть храм, куда человек может пойти, и есть то, чего он сделать не может, что запрещено.
9. Один из главенствующих принципов антикультуры - принцип тотального отторжения, дисгармонии: человека с человеком, человека с миром и человека с самим собой. Любое культурное явление представляет собой самовоспроизводящуюся структуру, в основе которой лежит четкая система координат. В основе устойчивых, здоровых культур, лежат такие точки, как вера и любовь. В основе деструктивной культуры тоже есть реперные - опорные точки. Вместо веры - одержимость, вместо любви - удовольствие. Что получается результате таких подмен? Вера - в кого? Одержимость - чем? Любовь - к кому? Удовольствие - от чего? То есть подменяется личностные отношения предметными. Не кто к кому, в кого, с кем, а кто - к чему, во что, с чем. Происходит подмена систем пассионарности. К чему она приводит? Вера и Любовь - это отношения, обращенные от человека к человеку, то есть они поддерживают устойчивую структуру целостной связи людей. Одержимость и удовольствие имеют иную природу - человек завязан на отделенном качестве или свойстве. Так происходит разодушевление мира и человека в нем. Создалась открытая структур, когда индивид сосредоточен на своем собственном отдельном состоянии, настроении или желании. Он всегда, постоянно будет неустойчивой конструкцией, поглощенной предметной средой - значит нуждающейся во внешней опоре.
Так формируется постоянно стрессированный, человек, обладающий таким сочетанием качеств как незащищенность перед движением агрессивного мира и постоянной собственной внутренней неустойчивостью. То есть он тревожен, мнителен, подвержен страхам с одной стороны, а с другой стороны - у него исчерпан кризис сочувствия, то есть он тотально безразличен и полон страхов и агрессии. Это сочетание качеств может быть отнесено к характеристике психологии раба. Таким образом, антикультура или псевдокультура - это особое явление в цивилизации, она формирует психологию раба вне социального рабства. Человек становится рабом своего состояния, своего положения, своего желания, своей прихоти и т.д. То есть это человек, которым можно управлять средствами создавшей его псевдокультуры, и манипулировать с помощью множества социальных, психологических и информационных технологий.
В настоящий исторический момент информационная агрессия рекламы представляет собой особый аспект национальной угрозы.
Очевидно, что реклама алкоголя и табака противоречит национальным интересам. Постоянная реклама пива формирует психическую зависимость от алкоголя: формирует стойкое убеждение, что любой отдых, встреча с друзьями, ожидание транспорта, спортивные игры, прогулки - все связано с пивом. В результате мы видим новый сформировавшийся стереотип подросткового поведения - бездумного, отупляющего, нетворческого, бездуховного, а часто и аморального и криминального. Последнее убедительное доказательство - массовое криминальная вспышка при просмотре телевизионной трансляции футбола в Москве на Манежной площади в толпе массивно алкоголизированной пивом, спровоцированная показом деструктивной антиобщественной рекламы поведения футбольных "фанатов". Или вот еще реклама: двое мужчин сидят пьют пиво, а за окном женщина тяжело работает - пропалывает огород. Герои рекламного ролика передвигают бутылку так, чтобы не видеть работающую. Возможно, что кому- то становится весело. Но ведь веселые негодяи - все равно негодяи.
Менее очевидно то, что огромная часть рекламы "рекламирует" совсем не то, что она демонстрирует. Например: учитель спрашивает подростков: "Кто принес в класс бутылку с рекламируемым (кстати, безвредным) напитком? Кажется, что они все будут вставать и говорить: я! - Так как бутылка есть у каждого. И вдруг подростки стали вставать и говорить: "он, он, он", показывая пальцем на попавшегося. Т.о. детей учат подличать, лгать, сваливать вину на другого, учат избегать ответственности. Это не реклама безалкогольного напитка, - это обучение модели аморального антиобщественного поведения. Еще пример: девушка летит в космические ракете, на нее нападают убийцы. Девушка зовет спасателей, но спасатели, услышав призыв о помощи, выключают экран, чтоб никто не мешал пить рекламируемый напиток. У любого нормального человека возникает естественное чувство негодования и протеста. Подросткам показывают, как профессиональные спасатели бросили человека в беде. Любой должен кинуться на помощь, а уж вооруженные специалисты - тем более: за неоказание помощи профессионалами следует уголовное наказание. Не товар рекламируют, а подлость! Что это: случайность, ошибка, халатность? Нет! Там, где действуют законы рынка, нет места "случайностям". Видимо, целенаправленно изучалась результативность при помощи фокус-групп, маркетинговых исследований, и были предоставлены наблюдения и рекомендации, - чем ближе реклама к делинквентному, уголовному языку, поведению, мироощущению, сознанию, - тем легче попасть в резонанс с сегодняшними "тинейджерскими" особенностями психического восприятия. Или вот еще пример: командир экипажа идет в хвост самолета. Один из пассажиров спрашивает: "Все в порядке?" Вместо ответа летчик, улыбаясь, протягивает конфету и идет, как оказывается, прыгать с парашютом. Пассажиры остаются в счастливом неведении, но мысль летчика прозрачна - необходимо любым путем устранить препятствие для своих целей. Даже своеобразный гуманизм - можно не стрелять, а отвлечь конфетой, - что бы избежать паники. Неужели это реклама конфет? Может быть, так проявляется чувство юмора? Но ведь всегда были, как известно, неприемлемые - подлые шутки. Рекламы переполнено такими шутками. Постепенно после сотни повторений поднимается порог восприятия - срабатывает защитный механизм. Так формируется толерантность к подлости. Телекомпании получают деньги только от рекламодателя. Его цель - продать как можно больше. Для этого нужно сделать так, чтобы всеобщим желанием стало съедать или выпивать как можно больше и чаще. Многочисленные опросы общественного мнения показывают: обществу хочется порядка. И вот на экране возникает чавкающая голова, а мужественный голос за кадром говорит: "Съел - и порядок". Демонстрируются бесконечные сериалы, которые специально ориентированы на женщин в возрасте от 25 до 50 лет. Потому что они главные покупатели косметики, средств гигиены, стиральных порошков, продуктов быстрого приготовления. Вот такой критерий на телевидении решает судьбу художественных произведений для их публикации, и судьбу затрат времени зрителями и слушателями. Более того, хозяева телевидения заставляет всех смотреть всю рекламу. (Выключение звука неэффективная защита). Реклама забирает время - хоть смотри, хоть не смотри. Эти перерывы, потерянное в любом случае время. Дети, говорившие в Росии языком сказок фразами Пушкина, теперь изъясняются безграмотными "слоганами". Показывается реклама и вполне приемлемая по языку и по интонациям. Однако, при этом, она внушает, что лучше пить и жевать, чем говорить. Руководители телевещания в "момент истины" - после аварии Останкинской телебашни заявили, что оно погибнет без рекламы, а телевидение многим людям доставляет огромное удовольствие, но ведь наркотики алкоголь и проституции тоже многим людям, доставляет постоянное и единственное удовольствие. С этим не мирится ни одна культурная страна! Постоянные показы "МММ"ов и прочих жульнических пирамид привели к огромному количеству депрессий, других психических расстройств и трагедий. Как следствие, - в виртуальном мире нашего современного телевидения нет героев в прежнем понимании, общепринятом в мировой цивилизации. В этом, упорно навязываемом, мире нет чести, справедливости, достоинства, ума, сочувствия и сострадания. Человеческие добродетели отняты у людей и приписаны товарам. В зрительном ряду толпа с застывшими восторженными лицами идет за ними. Они ничего не читают, да и не работают. В значительной части рекламных роликов интонации не зависят от товара. Демонстрируется как будто бы краска для волос, вроде бы дезодорант, голова, жующая конфету или жвачку, а интонации, придыхания - эротические. Эти взгляды, улыбки, жесты, голоса не оставляют сомнений - это мягкое порно, а товар только декорация. Реклама показывается и звучит целый день. И дети перенимают не только убогие тексты. Они впитывают и язык интонаций и жестов. Кроме эротической самая употребимая интонация - агрессивная. Мужской голос с угрожающей интонация то предлагает товар, то анонсирует фильм. Рекламируются не средства от перхоти, шампуни, лосьоны, рекламируется одна и та же абсолютно примитивная модель: намажься этим дезодорантом, жуй (и молчи) - и все женщины (или мужчины) - твои. Вот такого - низменного ранга модели встраивает реклама в психику подростков. Предлагается не жвачка, и даже не "волшебный ключик", а воровская "отмычка", которая откроет дверь в подростковое счастье (именно подростки жуют, пьют, и готовы любым способом добыть денег на эту отмычку). Им внушаются чудовищные вещи: модели подлого поведения и извращенный образ мыслей.
Псевдокультура направлена на разрушение традиционных устойчивых культурных форм и связей между людьми, на формирование человека, которым можно управлять средствами создавшей его псевдокультуры, и манипулировать с помощью множества социальных, психологических и информационных технологий.
Она воспитывает в человеке тревогу и многочисленные конкретные страхи и проистекающее из него равнодушие к жизни, хамство в поведении, грубость чувств, эмоциональную выхолощенность. То есть деструктивная культура нацелена на стагнацию личности, она заглушает и выжигает тонкие духовные движения, обездушивает человека, превращает в раба силы. Сочетание системы информационного давления и антикультуры формирует скрытым образом новый тип рабства - психическое рабство. Происходит снижение и искажение поисковой активности человека и падение энергии пассионарности этноса.
Опасность антикультуры состоит в том, что она претендует быть своего рода "идеологией", предлагает свое объяснение мира и свою систему антиценностей: (Любовь примитивна, тесно связана с насилием, удовлетворение достигается посредством насилия. Верность имеет смысл только в отношении команды, реже - в отношении корпорации или профессиональной группы. Добро выглядит смешным чудачеством и слабостью. Зло постоянно побеждает, поскольку на его стороне сила. Личность способна выстоять в этом мире, только действуя вне морали, применяя насилие и обман. Выиграть может только коварный и "крутой". Подросток - "тинейджер", который стремится к знаниям и образованию - "слабак, придурок и ботаник".). Такая версия жизни активно вторгается в сознание людей, тем самым расшатывая и разбалансируя их отношения друг с другом. и равновесный гармоничный мир внутри сознания человека.
На почве кризиса культуры развивается поляризация общества, усиливается его расслоение. Если этапы становления культуры проходит на чувствах восторга, восхищения, то этапы усталости и кризиса культуры развиваются как энергетика скепсиса, то есть культура движется как человек - от восхищения к иронии. Все, что делается в восходящей культуре, соотносится с понятием естественности, и культура здоровая, воспринимает себя как активную созидательную силу трансформации человека. А вот культура, которая входит в фазу надлома, не работает с естественностью, не преломляет ее, она воспринимает ее как новую данность, то есть, происходит вторичная вандализация человека, вторичная варваризация общества как выход из общего и личного тупика. Декларируется превосходство естественности над культурностью. Одобряется высвобождение всех природных инстинктов, всей природной необузданности человека, разгул инстинктов и агрессии. Эта естественная природность воспринимается как сила доминирующая, универсальная, единственно верная. Идет своего рода фетишизация естественных склонностей, потребностей, отправлений человека. Итак, происходит вторичное одичание человека, победа цивилизованного технократического варварства над культурным духовных творчеством человека.
Одновременно наблюдается следующая закономерность - рост мистического мироощущения, тяга к оккультным знаниям, из-за ощущения растерянности и невозможности познать законы, по которым живет человек и общество. В какой-то момент может произойти разрыв духовного содержания "посвященных" и масс. Катастрофы во многих цивилизациях произошли потому, что массы, потеряв связь с духовностью и истинными знаниями, сами отдавали свою культуру и страну другим культурам, гораздо ниже организованным сообществам, смысл действий которых им был более понятен и прост. "
Безносюк Е.В., Князева М.Л. Психопатология современной культуры

"Когда ты молод и смотришь телевизор, то думаешь, что телекомпании сговорились и хотят сделать людей тупыми. Но потом ты взрослеешь и приходит понимание — люди сами этого хотят. И это гораздо более пугающая мысль. Заговор — это не страшно, ты можешь пристрелить ублюдков, начать революцию. Но нет никакого заговора, телекомпании просто удовлетворяют спрос, к сожалению, это правда."
Стивен Пол Джобс

Offline (Украина)  
  Блог пользователя Вне   
wizardДата: Сб, 17.12.2011, 22:08:38 | Сообщение # 3
Вне, многа букаф. ссылку запостить коран не позволяет?


Сообщение отредактировал wizard - Сб, 17.12.2011, 22:08:52
(Украина)  
  Блог пользователя wizard   
ВнеДата: Сб, 17.12.2011, 22:24:57 | Сообщение # 4
Полковник
Сообщений: 181
Репутация: 58
Награды: 10

Непал, Римотиж
wizard, Не...я просто люблю копировать и вставлять большие сообщения... и ни от одной из существующих конфессий религиозного экстаза не испытываю.

P.S. А ШО ???
Offline (Украина)  
  Блог пользователя Вне   
wizardДата: Сб, 17.12.2011, 22:45:07 | Сообщение # 5
Лев Толстой
Война и мир
Том первый
Часть первая
I
— Eh bien, mon prince. Gênes et Lucques ne sont plus que des apanages, des поместья, de la famille Buonaparte. Non, je vous préviens que si vous ne me dites pas que nous avons la guerre, si vous vous permettez encore de pallier toutes les infamies, toutes les atrocités de cet Antichrist (ma parole, j'y crois) — je ne vous connais plus, vous n'êtes plus mon ami, vous n'êtes plus мой верный раб, comme vous dites 1. Ну, здравствуйте, здравствуйте. Je vois que je vous fais peur 2, садитесь и рассказывайте.
Так говорила в июле 1805 года известная Анна Павловна Шерер, фрейлина и приближенная императрицы Марии Феодоровны, встречая важного и чиновного князя Василия, первого приехавшего на ее вечер. Анна Павловна кашляла несколько дней, у нее был грипп, как она говорила (грипп был тогда новое слово, употреблявшееся только редкими). В записочках, разосланных утром с красным лакеем, было написано без различия во всех:
«Si vous n'avez rien de mieux à faire, Monsieur le comte (или mon prince), et si la perspective de passer la soirée chez une pauvre malade ne vous effraye pas trop, je serai charmée de vous voir chez moi entre 7 et 10 heures. Annette Scherer» 3.
— Dieu, quelle virulente sortie! 4 — отвечал, нисколько не смутясь такою встречей, вошедший князь, в придворном, шитом мундире, в чулках, башмаках и звездах, с светлым выражением плоского лица.
Он говорил на том изысканном французском языке, на котором не только говорили, но и думали наши деды, и с теми, тихими, покровительственными интонациями, которые свойственны состаревшемуся в свете и при дворе значительному человеку. Он подошел к Анне Павловне, поцеловал ее руку, подставив ей свою надушенную и сияющую лысину, и покойно уселся на диване.
— Avant tout dites-moi, comment vous allez, chère amie? 5 Успокойте меня, — сказал он, не изменяя голоса и тоном, в котором из-за приличия и участия просвечивало равнодушие и даже насмешка.
— Как можно быть здоровой... когда нравственно страдаешь? Разве можно, имея чувство, оставаться спокойною в наше время? — сказала Анна Павловна. — Вы весь вечер у меня, надеюсь?
— А праздник английского посланника? Нынче середа. Мне надо показаться там, — сказал князь. — Дочь заедет за мной и повезет меня.
— Я думала, что нынешний праздник отменен, Je vous avoue que toutes ces fêtes et tous ces feux d'artifice commencent à devenir insipides 6.
— Ежели бы знали, что вы этого хотите, праздник бы отменили, — сказал князь по привычке, как заведенные часы, говоря вещи, которым он и не хотел, чтобы верили.
— Ne me tourmentez pas. Eh bien, qu'a-t-on décidé par rapport à la dépêche de Novosilzoff? Vous savez tout 7.
— Как вам сказать? — сказал князь холодным, скучающим тоном. — Qu'a-t-on décidé? On a décidé que Buonaparte a brûlé ses vaisseaux, et je crois que nous sommes en train de brûler les nôtres 8.
Князь Василий говорил всегда лениво, как актер говорит роль старой пиесы. Анна Павловна Шерер, напротив, несмотря на свои сорок лет, была преисполнена оживления и порывов.
Быть энтузиасткой сделалось ее общественным положением, и иногда, когда ей даже того не хотелось, она, чтобы не обмануть ожиданий людей, знавших ее, делалась энтузиасткой. Сдержанная улыбка, игравшая постоянно на лице Анны Павловны, хотя и не шла к ее отжившим чертам, выражала, как у избалованных детей, постоянное сознание своего милого недостатка, от которого она не хочет, не может и не находит нужным исправляться.
В середине разговора про политические действия Анна Павловна разгорячилась.
— Ах, не говорите мне про Австрию! Я ничего не понимаю, может быть, но Австрия никогда не хотела и не хочет войны. Она предает нас. Россия одна должна быть спасительницей Европы. Наш благодетель знает свое высокое призвание и будет верен ему. Вот одно, во что я верю. Нашему доброму и чудному государю предстоит величайшая роль в мире, и он так добродетелен и хорош, что Бог не оставит его, и он исполнит свое призвание задавить гидру революции, которая теперь еще ужаснее в лице этого убийцы и злодея. Мы одни должны искупить кровь праведника. На кого нам надеяться, я вас спрашиваю?.. Англия с своим коммерческим духом не поймет и не может понять всю высоту души императора Александра. Она отказалась очистить Мальту. Она хочет видеть, ищет заднюю мысль наших действий. Что они сказали Новосильцеву? Ничего. Они не поняли, они не могли понять самоотвержения нашего императора, который ничего не хочет для себя и все хочет для блага мира. И что они обещали? Ничего. И что обещали, и того не будет! Пруссия уже объявила, что Бонапарте непобедим и что вся Европа ничего не может против него... И я не верю ни в одном слове ни Гарденбергу, ни Гаугвицу. Cette fameuse neutralité prussienne, ce n'est qu'un piège 9. Я верю в одного Бога и в высокую судьбу нашего милого императора. Он спасет Европу!.. — Она вдруг остановилась с улыбкой насмешки над своею горячностью.
— Я думаю, — сказал князь, улыбаясь, — что, ежели бы вас послали вместо нашего милого Винценгероде, вы бы взяли приступом согласие прусского короля. Вы так красноречивы. Вы дадите мне чаю?
— Сейчас. A propos, — прибавила она, опять успокоиваясь, — нынче у меня два очень интересные человека, le vicomte de Mortemart, il est allié aux Montmorency par les Rohans 10, одна из лучших фамилий Франции. Это один из хороших эмигрантов, из настоящих. И потом l'abbé Morio; 11 вы знаете этот глубокий ум? Он был принят государем. Вы знаете?
— А! Я очень рад буду, — сказал князь. — Скажите, — прибавил он, как будто только что вспомнив что-то и особенно-небрежно, тогда как то, о чем он спрашивал, было главной целью его посещения, — правда, что l'impératrice-mère 12 желает назначения барона Функе первым секретарем в Вену? C'est un pauvre sire, ce baron, à ce qu'il paraît 13. — Князь Василий желал определить сына на это место, которое через императрицу Марию Феодоровну старались доставить барону.
Анна Павловна почти закрыла глаза в знак того, что ни она, ни кто другой не могут судить про то, что угодно или нравится императрице.
— Monsieur le baron de Funke a été recommandé à l'impératrice-mère par sa sur 14, — только сказала она грустным, сухим тоном. В то время как Анна Павловна назвала императрицу, лицо ее вдруг представило глубокое и искреннее выражение преданности и уважения, соединенное с грустью, что с ней бывало каждый раз, когда она в разговоре упоминала о своей высокой покровительнице. Она сказала, что ее величество изволила оказать барону Функе beaucoup d'estime 15, и опять взгляд ее подернулся грустью.
Князь равнодушно замолк, Анна Павловна, с свойственною ей придворною и женскою ловкостью и быстротою такта, захотела и щелкануть князя за то, что он дерзнул так отозваться о лице, рекомендованном императрице, и в то же время утешить его.
— Mais à propos de votre famille, — сказала она, — знаете ли, что ваша дочь, с тех пор как выезжает, fait les délices de tout le monde. On la trouve belle comme le jour 16.
Князь наклонился в знак уважения и признательности.
— Я часто думаю, — продолжала Анна Павловна после минутного молчания, придвигаясь к князю и ласково улыбаясь ему, как будто выказывая этим, что политические и светские разговоры кончены и теперь начинается задушевный, — я часто думаю, как иногда несправедливо распределяется счастие жизни. За что вам дала судьба таких двух славных детей (исключая Анатоля, вашего меньшого, я его не люблю, — вставила она безапелляционно, приподняв брови), — таких прелестных детей? А вы, право, менее всех цените их и потому их не сто́ите.
И она улыбнулась своею восторженной улыбкой.
— Que voulez-vous? Lafater aurait dit que je n'ai pas la bosse de la paternité 17, — сказал князь.
— Перестаньте шутить. Я хотела серьезно поговорить с вами. Знаете, я недовольна вашим меньшим сыном. Между нами будь сказано (лицо ее приняло грустное выражение), о нем говорили у ее величества и жалеют вас...
Князь не отвечал, но она молча, значительно глядя на него, ждала ответа. Князь Василий поморщился.
— Что ж мне делать? — сказал он наконец. — Вы знаете, я сделал для их воспитания все, что может отец, и оба вышли des imbéciles 18. Ипполит, по крайней мере, покойный дурак, а Анатоль — беспокойный. Вот одно различие, — сказал он, улыбаясь более неестественно и одушевленно, чем обыкновенно, и при этом особенно резко выказывая в сложившихся около его рта морщинах что-то неожиданно-грубое и неприятное.
— И зачем родятся дети у таких людей, как вы? Ежели бы вы не были отец, я бы ни в чем не могла Упрекнуть вас, — сказала Анна Павловна, задумчиво поднимая глаза.
— Je suis votre верный раб, et à vous seule je puis l'avouer. Мои дети — ce sont les entraves de mon existence 19. Это мой крест. Я так себе объясняю. Que voulez-vous?.. 20 — Он помолчал, выражая жестом свою покорность жестокой судьбе.
Анна Павловна задумалась.
— Вы никогда не думали о том, чтобы женить вашего блудного сына Анатоля. Говорят, — сказала она, — что старые девицы ont la manie des mariages 21. Я еще не чувствую за собою этой слабости, но у меня есть одна petite personne, которая очень несчастлива с отцом, une parente à nous, une princesse 22 Болконская. — Князь Василий не отвечал, хотя с свойственной светским людям быстротой соображения и памятью движением головы показал, что он принял к соображению это сведенье.
— Нет, вы знаете ли, что этот Анатоль мне стоит сорок тысяч в год, — сказал он, видимо не в силах удерживать печальный ход своих мыслей. Он помолчал.
— Что будет через пять лет, ежели это пойдет так? Voilà l'avantage d'être père 23. Она богата, ваша княжна?
— Отец очень богат и скуп. Он живет в деревне. Знаете, этот известный князь Болконский, отставленный еще при покойном императоре и прозванный прусским королем. Он очень умный человек, но со странностями и тяжелый. La pauvre petite est malheureuse comme les pierres 24. У нее брат, вот что недавно женился на Lise Мейнен, адъютант Кутузова. Он будет нынче у меня.
— Ecoutez, chère Annette 25, — сказал князь, взяв вдруг свою собеседницу за руку и пригибая ее почему-то книзу. — Arrangez-moi cette affaire et je suis votre вернейший раб à tout jamais (рап — comme mon староста m'écrit des 26 донесенья: покой-ер-п). Она хорошей фамилии и богата. Все, что мне нужно.
И он с теми свободными и фамильярными грациозными движениями, которые его отличали, взял за руку фрейлину, поцеловал ее и, поцеловав, помахал фрейлинскою рукой, развалившись на креслах и глядя в сторону.
— Attendez 27, — сказала Анна Павловна, соображая. — Я нынче же поговорю Lise (la femme du jeune Болконский) 28. И, может быть, это уладится. Ce sera dans votre famille que je ferai mon apprentissage de vieille fille 29.
1
Ну, князь, Генуя и Лукка — поместья фамилии Бонапарте. Нет, я вам вперед говорю, если вы мне не скажете, что у нас война, если вы еще позволите себе защищать все гадости, все ужасы этого Антихриста (право, я верю, что он Антихрист), — я вас больше не знаю, вы уж не друг мой, вы уж не мой верный раб, как вы говорите (франц.).
(В дальнейшем переводы с французского не оговариваются. Здесь и далее все переводы, кроме специально оговоренных, принадлежат Л. Н. Толстому. — Ред.)
2
Я вижу, что я вас пугаю.
3
Если у вас, граф (или князь), нет в виду ничего лучшего и если перспектива вечера у бедной больной не слишком вас пугает, то я буду очень рада видеть вас нынче у себя между семью и десятью часами. Анна Шерер.
4
Господи, какое горячее нападение!
5
Прежде всего скажите, как ваше здоровье, милый друг?
6
Признаюсь, все эти праздники и фейерверки становятся несносны.
7
Не мучьте меня. Ну, что же решили по случаю депеши Новосильцева? Вы все знаете.
8
Что решили? Решили, что Бонапарте сжег свои корабли, и мы тоже, кажется, готовы сжечь наши.
9
Этот пресловутый нейтралитет Пруссии — только западня.
10
Кстати, — виконт Мортемар, он в родстве с Монморанси чрез Роганов.
11
аббат Морио.
12
вдовствующая императрица.
13
Барон этот ничтожное существо, как кажется.
14
Барон Функе рекомендован императрице-матери ее сестрою.
15
много уважения.
16
Кстати, о вашем семействе... составляет наслаждение всего общества. Ее находят прекрасною, как день.
17
Что делать! Лафатер сказал бы, что у меня нет шишки родительской любви.
18
дурни.
19
Я вас... и вам одним могу признаться. Мои дети — обуза моего существования.
20
Что делать?..
21
имеют манию женить.
22
девушка... наша родственница, княжна.
23
Вот выгода быть отцом.
24
Бедняжка несчастлива, как камни.
25
Послушайте, милая Анет.
26
Устройте мне это дело, и я навсегда ваш... как мой староста мне пишет.
27
Постойте.
28
Лизе (жене Болконского).
29
Я в вашем семействе начну обучаться ремеслу старой девицы.

Добавлено (17 Декабрь 2011, 20:42:53)
---------------------------------------------
II
Гостиная Анны Павловны начала понемногу наполняться. Приехала высшая знать Петербурга, люди самые разнородные по возрастам и характерам, но одинаковые по обществу, в каком все жили; приехала дочь князя Василия, красавица Элен, заехавшая за отцом, чтобы с ним вместе ехать на праздник посланника. Она была в шифре и бальном платье. Приехала и известная, как la femme la plus séduisante de Pétersbourg 1, молодая, маленькая княгиня Болконская, прошлую зиму вышедшая замуж и теперь не выезжавшая в большой свет по причине своей беременности, но ездившая еще на небольшие вечера. Приехал князь Ипполит, сын князя Василия, с Мортемаром, которого он представил; приехал и аббат Морио и многие другие.
— Вы не видали еще, — или: — вы не знакомы с ma tante? 2 — говорила Анна Павловна приезжавшим гостям и весьма серьезно подводила их к маленькой старушке в высоких бантах, выплывшей из другой комнаты, как скоро стали приезжать гости, называла их по имени, медленно переводя глаза с гостя на ma tante, и потом отходила.
Все гости совершали обряд приветствования никому не известной, никому не интересной и не нужной тетушки. Анна Павловна с грустным, торжественным участием следила за их приветствиями, молчаливо одобряя их. Ma tante каждому говорила в одних и тех же выражениях о его здоровье, о своем здоровье и о здоровье ее величества, которое нынче было, слава Богу, лучше. Все подходившие, из приличия не выказывая поспешности, с чувством облегчения исполненной тяжелой обязанности отходили от старушки, чтоб уж весь вечер ни разу не подойти к ней.
Молодая княгиня Болконская приехала с работой в шитом золотом бархатном мешке. Ее хорошенькая, с чуть черневшимися усиками верхняя губка была коротка по зубам, но тем милее она открывалась и тем еще милее вытягивалась иногда и опускалась на нижнюю. Как это бывает у вполне привлекательных женщин, недостаток ее — короткость губы и полуоткрытый рот — казались ее особенною, собственно ее красотой. Всем было весело смотреть на эту полную здоровья и живости хорошенькую будущую мать, так легко переносившую свое положение. Старикам и скучающим, мрачным молодым людям казалось, что они сами делаются похожи на нее, побыв и поговорив несколько времени с ней. Кто говорил с ней и видел при каждом слове ее светлую улыбочку и блестящие белые зубы, которые виднелись беспрестанно, тот думал, что он особенно нынче любезен. И это думал каждый.
Маленькая княгиня, переваливаясь, маленькими быстрыми шажками обошла стол с рабочею сумочкой на руке и, весело оправляя платье, села на диван, около серебряного самовара, как будто все, что она ни делала, было partie de plaisir 3 для нее и для всех ее окружавших.
— J'ai apporté mon ouvrage 4, — сказала она, развертывая свой ридикюль и обращаясь ко всем вместе.
— Смотрите, Annette, ne me jouez pas un mauvais tour, — обратилась она к хозяйке. — Vous m'avez écrit que c'était une toute petite soirée; voyez comme je suis attifée 5.
И она развела руками, чтобы показать свое, в кружевах, серенькое изящное платье, немного ниже грудей опоясанное широкою лентой.
— Soyez tranquille, Lise, vous serez toujours la plus jolie 6, — отвечала Анна Павловна.
— Vous savez, mon mari m'abandonne, — продолжала она тем же тоном, обращаясь к генералу, — il va se faire tuer. Dites-moi, pourquoi cette vilaine guerre 7, — сказала она князю Василию и, не дожидаясь ответа, обратилась к дочери князя Василия, к красивой Элен.
— Quelle délicieuse personne, que cette petite princesse! 8 — сказал князь Василий тихо Анне Павловне.
Вскоре после маленькой княгини вошел массивный, толстый молодой человек с стриженою головой, в очках, светлых панталонах по тогдашней моде, с высоким жабо и в коричневом фраке. Этот толстый молодой человек был незаконный сын знаменитого екатерининского вельможи, графа Безухова, умиравшего теперь в Москве. Он нигде не служил еще, только что приехал из-за границы, где он воспитывался, и был первый раз в обществе. Анна Павловна приветствовала его поклоном, относящимся к людям самой низшей иерархии в ее салоне. Но, несмотря на это низшее по своему сорту приветствие, при виде вошедшего Пьера в лице Анны Павловны изобразилось беспокойство и страх, подобный тому, который выражается при виде чего-нибудь слишком огромного и несвойственного месту. Хотя действительно Пьер был несколько больше других мужчин в комнате, но этот страх мог относиться только к тому умному и вместе робкому, наблюдательному и естественному взгляду, отличавшему его от всех в этой гостиной.
— C'est bien aimable à vous, monsieur Pierre, d'être venu voir une pauvre malade 9, — сказала ему Анна Павловна, испуганно переглядываясь с тетушкой, к которой она подводила его. Пьер пробурлил что-то непонятное и продолжал отыскивать что-то глазами. Он радостно, весело улыбнулся, кланяясь маленький княгине, как близкой знакомой, и подошел к тетушке. Страх Анны Павловны был не напрасен, потому что Пьер, не дослушав речи тетушки о здоровье ее величества, отошел от нее. Анна Павловна испуганно остановила его словами:
— Вы не знаете аббата Морио? Он очень интересный человек... — сказала она.
— Да, я слышал про его план вечного мира, и это очень интересно, но едва ли возможно...
— Вы думаете?.. — сказала Анна Павловна, чтобы сказать что-нибудь и вновь обратиться к своим занятиям хозяйки дома, но Пьер сделал обратную неучтивость. Прежде он, не дослушав слов собеседницы, ушел; теперь он остановил своим разговором собеседницу, которой нужно было от него уйти. Он, нагнув голову и расставив большие ноги, стал доказывать Анне Павловне, почему он полагал, что план аббата был химера.
— Мы после поговорим, — сказала Анна Павловна, улыбаясь.
И, отделавшись от молодого человека, не умеющего жить, она возвратилась к своим занятиям хозяйки дома и продолжала прислушиваться и приглядываться, готовая подать помощь на тот пункт, где ослабевал разговор. Как хозяин прядильной мастерской, посадив работников по местам, прохаживается по заведению, замечая неподвижность или непривычный, скрипящий, слишком громкий звук веретена, торопливо идет, сдерживает или пускает его в надлежащий ход, — так и Анна Павловна, прохаживаясь по своей гостиной, подходила к замолкнувшему или слишком много говорившему кружку и одним словом или перемещением опять заводила равномерную, приличную разговорную машину. Но среди этих забот все виден был в ней особенный страх за Пьера. Она заботливо поглядывала на него в то время, как он подошел послушать то, что говорилось около Мортемара, и отошел к другому кружку, где говорил аббат. Для Пьера, воспитанного за границей, этот вечер Анны Павловны был первый, который он видел в России. Он знал, что тут собрана вся интеллигенция Петербурга, и у него, как у ребенка в игрушечной лавке, разбегались глаза. Он все боялся пропустить умные разговоры, которые он может услыхать. Глядя на уверенные и изящные выражения лиц, собранных здесь, он все ждал чего-нибудь особенно умного. Наконец он подошел к Морио. Разговор показался ему интересен, и он остановился, ожидая случая высказать свои мысли, как это любят молодые люди.
1
самая обворожительная женщина в Петербурге.
2
Моей тетушкой?
3
Увеселение.
4
Я захватила работу.
5
не сыграйте со мной злой шутки; вы мне писали, что у вас совсем маленький вечер. Видите, как я укутана.
6
Будьте покойны, Лиза, вы все-таки будете лучше всех.
7
Вы знаете, мой муж покидает меня. Идет на смерть. Скажите, зачем эта гадкая война.
8
Что за милая особа, эта маленькая княгиня!
9
Очень мило с вашей стороны, мосье Пьер, что вы приехали навестить бедную больную.

Добавлено (17 Декабрь 2011, 20:43:13)
---------------------------------------------
III
Вечер Анны Павловны был пущен. Веретена с разных сторон равномерно и не умолкая шумели. Кроме ma tante, около которой сидела только одна пожилая дама с исплаканным, худым лицом, несколько чужая в этом блестящем обществе, общество разбилось на три кружка. В одном, более мужском, центром был аббат; в другом, молодом, — красавица княжна Элен, дочь князя Василия, и хорошенькая, румяная, слишком полная по своей молодости, маленькая княгиня Болконская. В третьем — Мортемар и Анна Павловна.
Виконт был миловидный, с мягкими чертами и приемами, молодой человек, очевидно, считавший себя знаменитостью, но, по благовоспитанности, скромно предоставлявший пользоваться собой тому обществу, в котором он находился. Анна Павловна, очевидно, угощала им своих гостей. Как хороший метрдотель подает как нечто сверхъестественно-прекрасное тот кусок говядины, который есть не захочется, если увидать его в грязной кухне, так в нынешний вечер Анна Павловна сервировала своим гостям сначала виконта, потом аббата, как что-то сверхъестественно-утонченное. В кружке Мортемара заговорили тотчас об убиении герцога Энгиенского. Виконт сказал, что герцог Энгиенский погиб от своего великодушия и что были особенные причины озлобления Бонапарта.
— Ah! voyons. Contez-nous cela, vicomte, — сказала Анна Павловна, с радостью чувствуя, как чем-то à la Louis XV отзывалась эта фраза, — contez-nous cela, vicomte 1.
Виконт поклонился в знак покорности и учтиво улыбнулся. Анна Павловна сделала круг около виконта и пригласила всех слушать его рассказ.
— Le vicomte a été personnellement connu de monseigneur 2, — шепнула Анна Павловна одному. — Le vicomte est un parfait conteur 3, — проговорила она другому. — Comme on voit l'homme de la bonne compagnie 4, — сказала она третьему; и виконт был подан обществу в самом изящном и выгодном для него свете, как ростбиф на горячем блюде, посыпанный зеленью.
Виконт хотел уже начать свой рассказ и тонко улыбнулся.
— Переходите сюда, chère Hélène 5, — сказала Анна Павловна красавице княжне, которая сидела поодаль, составляя центр другого кружка.
Княжна Элен улыбалась; она поднялась с той же неизменяющеюся улыбкой вполне красивой женщины, с которою она вошла в гостиную. Слегка шумя своею белою бальною робой, убранною плющом и мохом, и блестя белизной плеч, глянцем волос и бриллиантов, она прошла между расступившимися мужчинами и прямо, не глядя ни на кого, но всем улыбаясь и как бы любезно предоставляя каждому право любоваться красотою своего стана, полных плеч, очень открытой, по тогдашней моде, груди и спины, и как будто внося с собою блеск бала, подошла к Анне Павловне. Элен была так хороша, что не только не было в ней заметно и тени кокетства, но, напротив, ей как будто совестно было за свою несомненную и слишком сильно и победительно действующую красоту. Она как будто желала и не могла умалить действие своей красоты.
— Quelle belle personne! 6 — говорил каждый, кто ее видел. Как будто пораженный чем-то необычайным, виконт пожал плечами и опустил глаза в то время, как она усаживалась пред ним и освещала и его все тою же неизменною улыбкой.
— Madame, je crains pour mes moyens devant un pareil auditoire 7, — сказал он, наклоняя с улыбкой голову.
Княжна облокотила свою открытую полную руку на столик и не нашла нужным что-либо сказать. Она, улыбаясь, ждала. Во все время рассказа она сидела прямо, посматривая изредка то на свою полную красивую руку, легко лежавшую на столе, то на еще более красивую грудь, на которой она поправляла бриллиантовое ожерелье; поправляла несколько раз складки своего платья и, когда рассказ производил впечатление, оглядывалась на Анну Павловну и тотчас же принимала то самое выражение, которое было на лице фрейлины, и потом опять успокоивалась в сияющей улыбке. Вслед за Элен перешла и маленькая княгиня от чайного стола.
— Attendez-moi, je vais prendre mon ouvrage, — проговорила она. — Voyons, à quoi pensez-vous? — обратилась она к князю Ипполиту. — Apportez-moi mon ridicule 8.
Княгиня, улыбаясь и говоря со всеми, вдруг произвела перестановку и, усевшись, весело оправилась.
— Теперь мне хорошо, — приговаривала она и, попросив начинать, принялась за работу.
Князь Ипполит перенес ей ридикюль, перешел за нею и, близко придвинув к ней кресло, сел подле нее.
Le charmant Hippolyte 9 поражал своим необыкновенным сходством с сестрою-красавицею и еще более тем, что, несмотря на сходство, он был поразительно дурен собой. Черты его лица были те же, как и у сестры, но у той все освещалось жизнерадостной, самодовольной, молодой, неизменной улыбкой и необычайной, античной красотой тела; у брата, напротив, то же лицо было отуманено идиотизмом и неизменно выражало самоуверенную брезгливость, а тело было худощаво и слабо. Глаза, нос, рот — все сжималось как будто в одну неопределенную и скучную гримасу, а руки и ноги всегда принимали неестественное положение.
— Ce n'est pas une histoire de revenants? 10 — сказал он, усевшись подле княгини и торопливо пристроив к глазам свой лорнет, как будто без этого инструмента он не мог начать говорить.
— Mais non, mon cher 11, — пожимая плечами, сказал удивленный рассказчик.
— C'est que je déteste les histoires de revenants 12, — сказал князь Ипполит таким тоном, что видно было, — он сказал эти слова, а потом уже понял, что они значили.
Из-за самоуверенности, с которою он говорил, никто не мог понять, очень ли умно или очень глупо то, что он сказал. Он был в темно-зеленом фраке, в панталонах цвета cuisse de nymphe effrayée 13, как он сам говорил, в чулках и башмаках.
Vicomte рассказал очень мило о том ходившем тогда анекдоте, что герцог Энгиенский тайно ездил в Париж для свидания с m-lle George 14 и что там он встретился с Бонапарте, пользовавшимся тоже милостями знаменитой актрисы, и что там, встретившись с герцогом, Наполеон случайно упал в тот обморок, которому он был подвержен, и находился во власти герцога, которою герцог не воспользовался, но что Бонапарте впоследствии за это-то великодушие и отмстил смертью герцогу.
Рассказ был очень мил и интересен, особенно в том месте, где соперники вдруг узнают друг друга, и дамы, казалось, были в волнении.
— Charmant 15, — сказала Анна Павловна, оглядываясь вопросительно на маленькую княгиню.
— Charmant, — прошептала маленькая княгиня, втыкая иголку в работу, как будто в знак того, что интерес и прелесть рассказа мешают ей продолжать работу.
Виконт оценил эту молчаливую похвалу и, благодарно улыбнувшись, стал продолжать; но в это время Анна Павловна, все поглядывавшая на страшного для нее молодого человека, заметила, что он что-то слишком горячо и громко говорит с аббатом, и поспешила на помощь к опасному месту. Действительно, Пьеру удалось завязать с аббатом разговор о политическом равновесии и аббат, видимо, заинтересованный простодушной горячностью молодою человека, развивал перед ним свою любимую идею. Оба слишком оживленно и естественно слушали и говорили, и это-то не понравилось Анне Павловне.
— Средство — европейское равновесие и droit des gens 16, — говорил аббат. — Стоит одному могущественному государству, как Россия, прославленному за варварство, стать бескорыстно во главе союза, имеющего целью равновесие Европы, — и оно спасет мир!
— Как же вы найдете такое равновесие? — начал было Пьер; но в это время подошла Анна Павловна и, строго взглянув на Пьера, спросила итальянца о том, как он переносит здешний климат. Лицо итальянца вдруг изменилось и приняло оскорбительно притворно-сладкое выражение, которое, видимо, было привычно ему в разговоре с женщинами.
— Я так очарован прелестями ума и образования общества, в особенности женского, в которое я имел счастье быть принят, что не успел еще подумать о климате, — сказал он.
Не выпуская уже аббата и Пьера, Анна Павловна для удобства наблюдения присоединила их к общему кружку.
В это время в гостиную вошло новое лицо. Новое лицо это был молодой князь Андрей Болконский, муж маленькой княгини. Князь Болконский был небольшого роста, весьма красивый молодой человек с определенными и сухими чертами. Все в его фигуре, начиная от усталого, скучающего взгляда до тихого мерного шага, представляло самую резкую противоположность с его маленькою оживленною женой. Ему, видимо, все бывшие в гостиной не только были знакомы, но уж надоели ему так, что и смотреть на них и слушать их ему было очень скучно. Из всех же прискучивших ему лиц лицо его хорошенькой жены, казалось, больше всех ему надоело. С гримасой, портившею его красивое лицо, он отвернулся от нее. Он поцеловал руку Анны Павловны и, щурясь, оглядел все общество.
— Vous vous enrôlez pour la guerre, mon prince? 17 — сказала Анна Павловна.
— Le général Koutouzoff, — сказал Болконский, ударяя на последнем слоге zoff, как француз, — a bien voulu de moi pour aide-de-camp... 18
— Et Lise, votre femme? 19
— Она поедет в деревню.
— Как вам не грех лишать нас вашей прелестной жены?
— André, — сказала его жена, обращаясь к мужу тем же кокетливым тоном, каким она обращалась и к посторонним, — какую историю нам рассказал виконт о m-lle Жорж и Бонапарте!
Князь Андрей зажмурился и отвернулся. Пьер, со времени входа князя Андрея в гостиную не спускавший с него радостных, дружелюбных глаз, подошел к нему и взял его за руку. Князь Андрей, не оглядываясь, сморщил лицо в гримасу, выражавшую досаду на того, кто трогает его за руку, но, увидав улыбающееся лицо Пьера, улыбнулся неожиданно-доброй и приятной улыбкой.
— Вот как!.. И ты в большом свете! — сказал он Пьеру.
— Я знал, что вы будете, — отвечал Пьер. — Я приеду к вам ужинать, — прибавил он тихо, чтобы не мешать виконту, который продолжал свой рассказ. — Можно?
— Нет, нельзя, — сказал князь Андрей, смеясь, пожатием руки давая знать Пьеру, что этого не нужно спрашивать. Он что-то хотел сказать еще, но в это время поднялся князь Василий с дочерью, и мужчины встали, чтобы дать им дорогу.
— Вы меня извините, мой милый виконт, — сказал князь Василий французу, ласково притягивая его за рукав вниз к стулу, чтобы он не вставал. — Этот несчастный праздник у посланника лишает меня удовольствия и прерывает вас. Очень мне грустно покидать ваш восхитительный вечер, — сказал он Анне Павловне.
Дочь его, княжна Элен, слегка придержав складки платья, пошла между стульев, и улыбка сияла еще светлее на ее прекрасном лице. Пьер смотрел почти испуганными, восторженными глазами на эту красавицу, когда она проходила мимо его.
— Очень хороша, — сказал князь Андрей.
— Очень, — сказал Пьер.
Проходя мимо, князь Василий схватил Пьера за руку и обратился к Анне Павловне.
— Образуйте мне этого медведя, — сказал он. — Вот он месяц живет у меня, и в первый раз я его вижу в свете. Ничто так не нужно молодому человеку, как общество умных женщин.
1
Ах, да! Расскажите нам это, виконт... напоминающим Людовика XV.
2
Виконт был лично знаком с герцогом.
3
Виконт удивительный мастер рассказывать.
4
Как сейчас виден человек хорошего общества.
5
милая Элен. — Ред.
6
Что за красавица!
7
Я, право, опасаюсь за свое уменье перед такой публикой.
8
Подождите, я возьму мою работу... Что ж вы? О чем вы думаете? Принесите мой ридикюль.
9
Милый Ипполит. — Ред.
10
Это не история о привидениях?
11
Вовсе нет.
12
Дело в том, что я терпеть не могу историй о привидениях.
13
тела испуганной нимфы.
14
актрисой Жорж.
15
Прелестно.
16
народное право.
17
Вы собираетесь на войну, князь?
18
Генералу Кутузову угодно меня к себе в адъютанты...
19
А Лиза, ваша жена?

Добавлено (17 Декабрь 2011, 20:43:33)
---------------------------------------------
IV
Анна Павловна улыбнулась и обещалась заняться Пьером, который, она знала, приходился родня по отцу князю Василью. Пожилая дама, сидевшая прежде с ma tante, торопливо встала и догнала князя Василья в передней. С лица ее исчезла вся прежняя притворность интереса. Доброе, исплаканное лицо ее выражало только беспокойство и страх.
— Что же вы мне скажете, князь, о моем Борисе? — сказала она, догоняя его в передней. (Она выговаривала имя Борис с особенным ударением на о). — Я не могу оставаться дольше в Петербурге. Скажите, какие известия я могу привезти моему бедному мальчику?
Несмотря на то, что князь Василий неохотно и почти неучтиво слушал пожилую даму и даже выказывал нетерпение, она ласково и трогательно улыбалась ему и, чтобы он не ушел, взяла его за руку.
— Что вам сто́ит сказать слово государю, и он прямо будет переведен в гвардию, — просила она.
— Поверьте, что я сделаю все, что могу, княгиня, — отвечал князь Василий, — но мне трудно просить государя; я бы советовал вам обратиться к Румянцеву, через князя Голицына: это было бы умнее.
Пожилая дама носила имя княгини Друбецкой, одной из лучших фамилий России, но она была бедна, давно вышла из света и утратила прежние связи. Она приехала теперь, чтобы выхлопотать определение в гвардию своему единственному сыну. Только затем, чтобы увидеть князя Василия, она назвалась и приехала на вечер к Анне Павловне, только затем она слушала историю виконта. Она испугалась слов князя Василия; когда-то красивое лицо ее выразило озлобление, но это продолжалось только минуту. Она опять улыбнулась и крепче схватилась за руку князя Василия.
— Послушайте, князь, — сказала она, — я никогда не просила вас, никогда не буду просить, никогда не напоминала вам о дружбе моего отца к вам. Но теперь, я Богом заклинаю вас, сделайте это для моего сына, и я буду считать вас благодетелем, — торопливо прибавила она. — Нет, вы не сердитесь, а вы обещайте мне. Я просила Голицына, он отказал. Soyez le bon enfant que vous avez été 1, — говорила она, стараясь улыбаться, тогда как в ее глазах были слезы.
— Папа́, мы опоздаем, — сказала, поворачивая свою красивую голову на античных плечах, княжна Элен, ожидавшая у двери.
Но влияние в свете есть капитал, который надо беречь, чтоб он не исчез. Князь Василий знал это, и, раз сообразив, что ежели бы он стал просить за всех, кто его просит, то вскоре ему нельзя было бы просить за себя, он редко употреблял свое влияние. В деле княгини Друбецкой он почувствовал, однако, после ее нового призыва, что-то вроде укора совести. Она напомнила ему правду: первыми шагами своими в службе он был обязан ее отцу. Кроме того, он видел по ее приемам, что она одна из тех женщин, особенно матерей, которые, однажды взяв себе что-нибудь в голову, не отстанут до тех пор, пока не исполнят их желания, а в противном случае готовы на ежедневные, ежеминутные приставания и даже на сцены. Это последнее соображение поколебало его.
— Chère Анна Михайловна, — сказал он с своею всегдашнею фамильярностью и скукой в голосе. — Для меня почти невозможно сделать то, что вы хотите; но чтобы доказать вам, как я люблю вас и чту память покойного отца вашего, я сделаю невозможное: сын ваш будет переведен в гвардию, вот вам моя рука. Довольны вы?
— Милый мой, вы благодетель! Я иного и не ждала от вас; я знала, как вы добры.
Он хотел уйти.
— Постойте, два слова. Une fois passé aux gardes... 2 — Она замялась. — Вы хороши с Михаилом Иларионовичем Кутузовым, рекомендуйте ему Бориса в адъютанты. Тогда бы я была покойна, и тогда бы уж...
Князь Василий улыбнулся.
— Этого не обещаю. Вы знаете, как осаждают Кутузова с тех пор, как он назначен главнокомандующим. Он мне сам говорил, что все московские барыни сговорились отдать ему всех своих детей в адъютанты.
— Нет, обещайте, я не пущу вас, милый благодетель мой.
— Папа, — опять тем же тоном повторила красавица, — мы опоздаем.
— Ну, au revoir 3, прощайте, видите...
— Так завтра вы доложите государю?
— Непременно, а Кутузову не обещаю.
— Нет, обещайте, обещайте, Basile, — сказала вслед ему Анна Михайловна, с улыбкой молодой кокетки, которая когда-то, должно быть, была ей свойственна, а теперь так не шла к ее истощенному лицу.
Она, видимо, забыла свои годы и пускала в ход, по привычке, все старинные женские средства. Но как только он вышел, лицо ее опять приняло то же холодное, притворное выражение, которое было на нем прежде. Она вернулась к кружку, в котором виконт продолжал рассказывать, и опять сделала вид, что слушает, дожидаясь времени уехать, так как дело ее было сделано.
— Но как вы находите всю эту последнюю комедию du sacre de Milan? 4 — сказала Анна Павловна. — Et la nouvelle comédie des peuples de Gênes et de Lucques qui viennent présenter leurs voeux à M. Buonaparte. M. Buonaparte assis sur un trône, et exauçant les voeux des nations! Adorable! Non, mais c'est a en devenir folle! On dirait que le monde entier a perdu la tête 5.
Князь Андрей усмехнулся, прямо глядя в лицо Анны Павловны.
— «Dieu me la donne, gare à qui la touche», — сказал он (слова Бонапарте, сказанные при возложении короны). — On dit qu'il a été très beau en prononçant ces paroles 6, — прибавил он и еще раз повторил эти слова по-итальянски: «Dio mi la dona, guai a chi la tocca».
— J'espère enfin, — продолжала Анна Павловна, — que ça a été la goutte d'eau qui fera déborder le verre. Les souverains ne peuvent plus supporter cet homme qui menace tout 7.
— Les souverains? Je ne parle pas de la Russie, — сказал виконт учтиво и безнадежно. — Les souverains, madame?

(Украина)  
  Блог пользователя wizard   
kefirДата: Сб, 17.12.2011, 22:51:49 | Сообщение # 6
резонёр
Сообщений: 6367
Награды: 165

Украина, Житомир
Quote (Вне)
"бегства от свободы"

Фромм...именно тот уровень на котором приходит понимание происходящего вокруг, а информационный шум понятно, лишить эталонов, ключей, подменить...размножить до невообразимых пределов, в системах защиты информации есть такое понятие "honey server" хакеры думают что атакуют реальный объект, а на самом деле это просто обманка.
Offline (Украина)  
  Блог пользователя kefir   
telefonДата: Сб, 17.12.2011, 22:56:19 | Сообщение # 7
Генералиссимус
Сообщений: 6142
Репутация: 2161
Награды: 407

Украина, Житомир
Вне, скажите, а нельзя ли на основе вашего доклада сделать малогабаритный вечный двигатель?
Offline (Украина)  
  Блог пользователя telefon   
ВнеДата: Сб, 17.12.2011, 23:05:55 | Сообщение # 8
Полковник
Сообщений: 181
Репутация: 58
Награды: 10

Непал, Римотиж
telefon, Да.Можно. Только право его придумать даю вашему обостренному остроумию )))
Offline (Украина)  
  Блог пользователя Вне   
telefonДата: Вс, 18.12.2011, 00:00:52 | Сообщение # 9
Генералиссимус
Сообщений: 6142
Репутация: 2161
Награды: 407

Украина, Житомир
Вне, я - пас!
Ответ классный! biggrin
Offline (Украина)  
  Блог пользователя telefon   
SteamRollerДата: Вс, 18.12.2011, 00:28:16 | Сообщение # 10
Генерал-майор
Сообщений: 489
Репутация: 606
Награды: 70

Украина, Житомир
"Оруэлл сражался на стороне марксистов против фашистов (в Испании).
Однако самые известные произведения "Скотный двор" и "1984" (идиоты) считают антикоммунистическими."
- Так правильно.

Кому лень смотреть видео, можно быстро просмотреть это же в виде комикса:
http://www.liveinternet.ru/community/2281209/post135550908/

Автору +.
Offline (Украина)  
  Блог пользователя SteamRoller   
  • Страница 1 из 1
  • 1
Поиск: