Голодовка в Житомире двух сестер дала результат. ФОТО

Голодовка в Житомире двух сестер, Натальи и Беаты-Марии Биляк, дала результат: их борьба с произволом чиновников признана законной. Чиновники не могут поверить в это чудо…

Победа или смерть

Утром 11 сентября у подножия житомирского «белого дома» расположился трогательный пикет. Русоволосая женщина и девочка с косичкой, по виду - мама и дочь, надели повязки с надписью «Голодаю», установили рядом стенд с требованиями и замерли в ожидании событий…

Давно уже «белый дом» не испытывал подобных осад. И вот когда окрестные улицы украсились ликами политиков из разных лагерей, среди которых на оранжевом фоне сиял улыбкой молодой губернатор Юрий Павленко, действующей власти нанесли удар под дых!

Охрана сработала четко - доложила о ЧП «наверх». Вскоре участливые и сердечные, как ангелы, сотрудники областной администрации стали спускаться на ступеньки. И расспрашивать, что привело сюда горожанок. Впрочем, в канцелярии обнаружили чин по чину зарегистрированное накануне письмо-предупреждение о том, что сестры Биляк - тридцатидвухлетняя Наталья и Беата-Мария одиннадцати лет - начинают бессрочную акцию протеста, пока их прикованной к постели маме не дадут причитающуюся денежную компенсацию (после увечья на рабочем месте Геля Станиславовна стала инвалидом).

Посланцы сверху перелистывали ворох медицинских заключений, актов и писем в разные инстанции (о Боже, как же скучно их читать, если дело не касается вас или ваших близких!) и в лад качали головами:

- Хм, даже президенту жаловались! И в Министерство юстиции, и в Генпрокуратуру… Действительно, права нарушены. Ну, теперь проблема разрешится, губернатор уже дал указание! Так что сворачивайте, пожалуйста, акцию.

Наталья не соглашалась. Тон сострадающих становился жестче:

- Пожалейте ребенка - отпустите в школу! И позвольте ей горячего поесть! Сестра-опекун называется… У девочки больные суставы - дисплазия, нарушен обмен веществ (о младшей, Беате-Марии, навели справки в гимназии номер три, где она учится). На улице похолодало, ветер. Дождетесь, что тоже сляжет!

По лицу Натальи дождем катились слезы. Если дома был бы хоть минимальный достаток, а не огромная беда, не рисковала б она Беаткой! Та лишь хмурилась:

- Никуда не уйду и есть не стану. Помогите маме.

Инвалид труда? Докажи!

Почему 52-летнюю Гелю Биляк обошли в свое время званием матери-героини - лично для меня загадка. Сама же она не добивалась положенного по закону, считая, видимо, что и без того ее земное счастье огромно: с юности и до очень зрелых лет рожала от любимого мужа. Как в сказке: три сына, три дочери.

Богато семья не жила никогда. Но и не бедствовали: отец работал в строительной организации, мать, в перерывах между декретами, - то на льнокомбинате, то уборщицей, то кондуктором в трамвайно-троллейбусном управлении.

Ее портрет висел в ТТУ на доске почета. А пассажиры на маршруте издалека узнавали по номеру «троллейбус Гали» (так, на привычный манер, переделали польское имя Геля) и предпочитали ехать в нем даже в тесноте, но не в обиде. С водителем, который просил уступать место старшим, и с ласковой светлоглазой женщиной в форменном жилете.

Кто скажет, что невелика, мол, тяжесть - билетики продавать, пусть пожует хотя бы месяц этот кусок хлеба, с подъемом по будильнику среди ночи, со стылой зимней теменью дороги, с тряской в летний зной, да в две смены, поскольку кондукторов не хватает…

Удар настиг Гелю Станиславовну в 2000 году. Инсульт, третья группа инвалидности.

Врач потом на медосмотре спросила: «Увольняетесь или как?» Ну и снова вышла Геля на смену. Даже больничный лишний раз боялась попросить при простуде. А перевода на «легкий труд» - за те же деньги кассиром в будочку на остановке - никто не предлагал: от старых советских привычек, намекнули, надо отвыкать.

В 2001-м обрушился удар второй - умер муж. Удар в декабре 2003-го оказался роковым. Троллейбус резко затормозил: прямо перед ним столкнулись машины. Кто-то в салоне сумел удержаться на ногах, кто-то грохнулся на пол, увлекая за собой соседа. В крике и толчее не сразу обратили внимание на кондуктора. Женщину развернуло в рывке и бросило на спину, на металлический поручень…

Старшая дочь застала маму уже дома. Она лежала неподвижно, будто спала. Стон был не громче дыхания. «Мама, что болит?» - всполошилась Наташа. «Все», - прошелестело в ответ. Вызвали «скорую».

- С позвоночником плохо, - поморщился врач, сделав инъекцию того препарата, которым в подобных ситуациях облегчают страдания неимущих пациентов, - анальгина. - Займитесь срочно, а то парализует.

У семьи тогда не оказалось даже лишних 150 гривен на диагностику…

Не рискну дальше пересказывать события столь же подробно по одной причине - меня берет зло, а это чувство - плохой помощник объективности.

Что живописать: как в родном трамвайно-троллейбусном управлении вдруг усомнились, что травма, полученная кондуктором Биляк, - производственная? Как мучительно долго длились медицинские освидетельствования: «достойна» ли Геля Станиславовна первой группы инвалидности или слишком жирно будет? Как директор местного Фонда социального страхования от несчастных случаев на производстве Владимир Пихуля подал в суд на врачей, вынесших в конце концов такой вердикт? И правда, что ж это начнется, если каждый увечный кондуктор повадится залезать к государству в карман, вытягивая оттуда гроши компенсаций, пенсий, пособий и прочих льгот! Растащат страну - ничего серьезным людям не останется!

К тому же ни сама пострадавшая, ни ее родные не подсуетились с самого начала. Не написали в срок заявления, не собрали свидетелей ДТП. В общем, повели себя легкомысленно и теперь на снисхождение бюрократической машины рассчитывать просто не могли.

«Я тебе маму не вылечила, а подлечила, - призналась Наташе врач-невропатолог в стационаре, которая по доброте душевной назначила у кровати Гели Станиславовны круглосуточный сестринский пост: - Чтоб хоть меньшую вашу успела поднять…»

Тогда еще брезжила надежда: вот-вот появятся страховые суммы на дорогие спасительные лекарства, на профессоров, возможно, на операцию. Но время утекало, как физраствор из капельницы.

В 2005-м сыновья и дочки набрали долгов и свозили мать на консультацию в Киев, в НИИ геронтологии. Там тяжких диагнозов лишь добавили.

- Сердце - как протершаяся марля, - попыталась сейчас пересказать суть Наталья и осеклась. Напряженное лицо Беатки стало мучнисто-серым. Маму не спасут?!

Пятиклассница тут, на площади, много чего уже понаслушалась от взрослых. Одни подходили - шантажистками обзывали, другие просили не сдаваться ради других инвалидов: подобных трагедий - масса, и все связаны с городским Фондом страхования от несчастных случаев на производстве, который защищает не права пострадавших, а, наоборот, деньги работодателей. В «доле» он с ними, что ли?

Честно говоря, я не сомневалась в том, что Наталья Биляк позволит мне повидаться с матерью. Напечатанное в «Комсомолке» фото до срока постаревшей женщины, которая тоже отказалась от пищи и не хочет принимать бесполезные таблетки: «Нет сил дальше мучиться и мучить близких!» - разорвало бы перед выборами остатки репутации виноватых чиновников на клочки, как бомба. И деньги, деньги, много денег - из избирательных и благотворительных фондов, из частных «коллекций» гуманных олигархов, от правительства и оппозиции, от президента и его супруги посыпались бы на страдалицу и ее семью, и пролились бы потоки просьб о прощении - потому что не смеет власть вот так, каменным истуканом, возвышаться над этой парализованной, безгласной, беспомощной, много рожавшей и много работавшей единицей электората!

Наташа заплакала и сказала «нет». Дочь не торговала болью матери - даже для пользы дела.

Положение хуже губернаторского

Накануне выборов двери высоких кабинетов открыты. Житомирский губернатор Юрий Павленко встретился с корреспондентом «КП» экспромтом, в разгар торжества. (Область праздновала свое семидесятилетие без народных гуляний, зато с официальной частью и банкетом для самых достойных представителей народа. Пресс-секретарь сперва отказала: «Это абсолютно невозможно! Столько высоких гостей!» Потом перезвонила: «Юрий Алексеевич ждет вас!»)

У меня нет оснований подозревать, что Павленко нарочито демонстрировал демократизм - он и сестрам Биляк уделил время, пусть на четвертый день их пребывания на ступеньках обладминистрации. И вообще учредил горячую телефонную линию, по которой каждый житель Житомирщины может напрямую пожаловаться губернатору на обидчиков, коррупционеров и бюрократов:

- Звонит женщина прямо из родзала. Говорит, что доктор вымогает тридцать гривен за укол. Отвечаю: ну-ка, дайте ему трубочку… Меня по голосу узнают - от начальников жэков до руководства области, включая их родных, близких и любовниц! - рассмеялся не без удовольствия Юрий Алексеевич, показывая, как глубоко успел проникнуть в жизнь вверенного ему региона.

Но семья Биляк к новому губернатору прежде с жалобами не обращалась. И теперь Павленко не скрывал разочарования: Наталья и Беата-Мария сначала прервали, а затем продолжили голодовку - даже после того максимума, что он сделал для них за короткий отрезок времени.

Оперативно собрали заседание Хозяйственного суда. Тот же судья, который полтора года затягивал дело не в пользу пострадавшей, вдруг «прозрел» и отказал в иске противоположной стороне, Фонду соцстраха , обязав его выплатить долгожданное единоразовое пособие - 22 тысячи гривен. Деньги срочно нашлись и улетели на открытый не без нервотрепки банковский счет Гели Биляк. Все, победа! Главному же обидчику кондуктора и его детей , директору Фонда Владимиру Пихуле, плечистый Павленко при свидетелях пообещал : «Вот возьму и вместе со столом вытащу на асфальт! Голодай вместе с девчатами!»

Ну, Пихуля и подал заявление «по собственному»…

По отзывам очевидцев, произошедшее повергло аппаратчиков в шок. Крут молодой губернатор не по летам… Интересно, кто за ним стоит?

- Только девушки доброту Юрия Алексеевича не оценили! - не выдержала и вступилась за шефа хрупкая пресс-секретарь Юлия Головлева. - Мы сразу списали семье долги по коммуналке , денег дали на лекарства, я продуктов купила - курицу, суповой набор, финики! А они продолжают листовки с гадостями о губернаторе вывешивать и даже самоубийством грозят. Очередное требование: пусть Пихулю уволят по статье за нарушения! Уже торгуются о размере ежемесячной пенсии для матери, чуть не тысячу триста гривен требуют. Аппетит приходит во время еды...

Павленко на этой фразе согласно кивнул, затянулся «Мальборо» - он полагал, что в этой истории достаточно «белых пятен»:

- Наглядная агитация обновляется ежедневно и распечатана на принтере. Вряд ли в бедном доме - собственная оргтехника! Юридическое сопровождение очень ощутимо. Протестом руководят со стороны, нагнетают ситуацию. То ли политические противники их руками меня решили убрать, то ли семья попалась на крючок аферистам и половиной «отвоеванных» денег пообещала поделиться, - предположил Павленко.

В стихийность борьбы за справедливость, которая выводит людей на площадь - поодиночке или вместе, на революцию! - здесь, похоже, не верили. Было над чем задуматься…

Продолжение следует

Еще в областной администрации мне рассказали о даме, которая неотступно сопровождает сестер Биляк и представляется их дальней родственницей, хотя на самом деле таковой не является. И о том, что Наталья, человек глубоко верующий, долго работала секретарем у предстоятеля одного из католических храмов города. И о нескольких мобильных телефонах - «знакомые пожертвовали на время, чтоб держать связь!» - непрерывно звонящих в карманах у старшей сестры.

«Ну и что здесь подозрительного?» - рассуждала я про себя, когда мы с девушками (Наташа то и дело односложно общалась по мобилкам или принимала сообщения) и неотступной дамой по имени Валентина пили чай в кафетерии на втором этаже гастронома. К пирожным никто, кроме меня, не прикасался. «Маме отнесу…» - не поддавалась на уговоры Беата. Разве плохо, когда за спиной - друзья, явные или тайные?

Пресса тоже уделила немало внимания драме, развернувшейся в Житомире. Подробней и жестче остальных СМИ голодовку сестер Биляк освещал некий независимый местный интернет-ресурс. Что-то неуловимо знакомое напоминала его лексика с проклятьями в адрес «госАДминистрации» и прочих «ублюдков»…

С сестрами я распрощалась поздно вечером, чуть не с объятиями. А утром позвонила Наталья. В ее голосе опять звенели слезы и напряжение:

- Пани Оля, вы задавали много странных вопросов! О чем напишете? Кого поддержите? Меня тут проконсультировали… Я официально предупреждаю - пришлите статью по факсу немедленно!

Кажется, теперь начнется выяснение, кто стоит за мной…