Житомирское мороженое

Начало этой истории мне много раз рассказывала моя мама. Это была одна из самых драматических страниц еежизни

Надо сразу сказать, что мама имела случай родиться в Житомире в 1920 году последним четвертым ребенком в большой теплой и весьма состоятельной семье.

Сразу стало ясно, что она красива как ангелочек и такая же кроткая и послушная. Благодаря этому ей дали имя Зиселе, что в переводе с еврейского означает сладенькая, сладкая.

И она его полностью оправдывала.

Однако время, в которое эта сладкая девочка появилась на свет, ну никак сладким назвать на удается.. В 1923 году от жестокого воспаления легкихвнезапно умер ее совсем молодой отец, и бабушка осталась с четырьмя детьми на руках, без всяких средств к жизни.

Рояля, брильянтов и горностаевой накидки хватило ненадолго, и семья впала в самую откровенную нужду. Хорошо, что бабушка умела шить и вскоре стала популярной среди непманских жен модисткой. Об излишествах, к которым в том числе стало принадлежать и мороженое, следовало забыть. Но моей пятилетней маме это никак не удавалось. Отступая от рассказа, я должна с казать, что мороженое мама любила всю жизнь, и мы всегда старались удивить ее новым сортом или порадовать каким-то знакомым, который она уже одобрила.

Так вот, твердым голосом, как под присягой, даже с оттенком речитативности в разгар самого сладостного слизывания нежной массы,мама клялась и утверждала, что самое вкусное мороженое, которое она имела счастье отведать, производилось в Житомире в 20-е годы. Она даже называла фамилию человека, который формально был мороженщиком, а по сути сверхчеловеком, продающим за деньги райское наслаждение!

Попробовав это мороженое один раз, ты делался рабом его лавки, гдев больших цилиндрахзамешивалось нежное, сладкое, жирное, мягкое, ароматное мамино счастье.

Заметив смиренную девочку, которая часами как завороженная стояла у входа, не смея попросить порцию бесплатно, мороженщик спросил: «что, нет денег?»

Мама крупно проглотила слюну и кивнула, не отрывая глаз от его лотка. Тогда он легко сказал: «Ну, возьми в долг, а мама потом расплатится».

Наверно, если бы моей маме было тогда не пять лет, она бы нашла в себе силы отказаться от такого угощения. Она даже не успела растянуть удовольствие и съела маленькую порцию в мгновение ока. Даже не дав ему потечь по рукам.

Если кто не помнит, мороженое продавалось следующим образом.

У мороженщика была тележка на колесиках, в которой стояли цинковые цилиндры с мороженым разных сортов. На дне тележки был насыпан колотый лед, который исправно таял. Цилиндры закрывались крышками с широкими ручками, чтобы можно было ухватить рукой в варежке.

Следующим инструментом была мерная ложка, и по тому, дают ли тебе «с походом или не докладывают», вы сразу могли судить и о самом мороженщике и об его отношении к вам.

Мороженое накладывалось в маленький цилиндр, на дно которого предварительго укладывалась круглая хрустящая вафелька. Цилиндрик утрамбовывался, больше как прием торговой вежливости-хитрости, сверху укладывалсь еще одна вафелька, и готовая порция выдавливалась поршеньком, который и составлял дно мерного цилиндрика.

Весила эта порция грамм 50, по виду походила ка бочоночек, держали ее большим и средним пальцем, и есть надо было быстро, облизываяоткрытые бока, иначе по рукам и за манжеты очень быстро начинал течь липкий густой поток.

Не имея сил бороться со сладким искушением, мама исправно являлась к его лавке, и время от времени продавец радости угощал ее комочком холодящего детского счастья. На все на свете когда-нибудь кончается. А райское блаженство – быстрее всего другого. И неожиданно мама услышала вопрос, когда он получит деньги за съеденное лакомство.

Судя по тому, что этот рассказ волновал маму всю жизнь, именно в тот момент кончилось ее младенчество и началось детство, когда надо отвечать за свои поступки. В ее душе разыгралась трагедия вселенского масштаба. По подсчетам жестокого соблазнителя, она задолжалаему копеек восемь, которые были совершенно немыслимой суммой, поскольку денег у нее не было никаких, а признаться маме в своей растрате было абсолютно невозможно. В душе падкого на сладкое ангелочка поселился настоящий полномерный ад. Выхода не было никакого. А решать надо было быстро, потому что он мог сказать об ее ужасном проступке маме, и дальше думать было уже совершенно невозможно. После двух дней невыносимых страданий, раздавленная своей бедой, она пошла к нему, созналась в полной неплатежеспособности и предлжила отработать свой долг как-нибудь, как он предложит.Он посмотрела на рыдающего ангелочка, чье потупленное личико закрывали роскошные белокурые локоны, и предложил приходить крутить барабан, в котором смешивались волшебные компоненты.

И вот, каждое утро пятилетняя рабыня – растратчица стала являться к хозяину и крутить мешалку Он ей даже принес подставочку, чтобы ловчее было работать. Сколько длилась повинность, не помню. Маме показалось, что много дней, но думаю, это ее воображение совместило тяжесть проступка и тяжесть эпитимьи, и получалось, что всё было невыносимо тяжело и невыносимо долго. Но в один прекрасный день пришло спасение в облике моей бабушки, мамы Зиселе.

Она была тонкой, легкой, с лицом, похожим на нежное облачко. Короче, настоящая фея.

Правда, ей не сразу удалось восстановить нежность облика, когла она обнаружила свою маленькую кудрявую куколку в батраках в темной лавке, в которой пахло старым маслом, а земляной трамбованый пол был белесым и скользким от пролитого молока. Фея была потрясена запущенносью ситуации, ноей удалось немедленно выкупаить маленькую греховодницу из плена и крепко взяв за руку, отвести домой. Единственное, что она потрясенно спрашивала у дочки, это почему ты мне ничего несказала?

Ты должна, должна говорить мне о своих проблемах. Ну почему ты мне ничего не сказала!

На это можно было ответить много или ничего. У Зиселе лучше получилось ничего.

Но мороженое она стала любить еще больше. Мы объездили всю страну. Мама бывала в ресторанах и на приемах. Но никогда ей не не удавалось отведать мороженое, подобное тому, которое делал старый житомирский мороженщик.

С тех пор прошла вся мамина жизнь и половина моей. Неожиданныйс ветер занес меня в Америку, куда я приехала в гости на 20 дней, а живу в ней уже 10 лет. И конца этому не видно. Но я не об этом.

Я должна перейти ко второй части рассказа, но предварительно выкладываю на стол клубок связей нашего большого семейства и демонстративно тяну за одну из ниточек. Вытягивается воткакая шерстинка.

У мамы в Житомире жил любимый двоюродный брат – дядяТоля. У него была дочка, с которой мы всю жизнь дружим. Она вышла замуж за парня из своего города, из Житомира. Они эмигрировали в Америку в 1990 году, буквально успели на последний поезд.

Спустя пару лет после того, как они обосновались в Нью-Йорке, у ее мужа обнаружился американский родственник. Новоявленного кузена звали Гарри. Его дедушка и бабушкауехали из Житомира после революции и увезли с собой его будущую маму, которой тогда было около трех лет.Как многие из тех, кто попал в Америку ребенком, мама сумела использовать все свои возможности и стала певицей, миллионершей, хозяйкой популярной радиостанции, адоживала свой длинный век в собственном поместье в Нью-Джерси

И вот в новогодний праздничный вечер я была в гостях у моей кузины, когда туда заехал с поздравлениями Гарри. На столе был десерт. Мы ели американское мороженое и обсуждали его достоинства и недостатки. И вдруг Гарри говорит: «Моя мама очень большая лакомка, но всю жизнь она считает, что лучше мороженого, чем в Житомире, она никогда в жизни не пробовала».

Я растерялась настолько, что утратила свой английский. Пришлось просить повторить.

Гамлет как-то сказал, что «порвалась связь времён»

У меня на глазах с легким щелчком связь времён замкнулась .