Пенсильванский заезд - продолжение.

В конце концов мы зарулили в заведение, которое у них называется diner. А вообще-то что-то типа столовой или большого кафе. Народу было полно, а когда мы уходили, даже стояла очередь. Мы не догадались спросить, это по поводу пятницы, или у них к вечеру каждый день так. Еда была простая, вкусная, обильная и очень дешевая. Очень хорошо они решили вопрос оформления интерьера. Модульное здание какими-то намеками, сделанными с помощью тряпочек, деревяшек и веточек, превратилось в уютный милый уголок.

Посетители – местные жители, которые все друг друга знали и приветствовали каждого следующего посетителя одобрительнм ревом. Немолодые пары, семьи с детьми, молодежь у барной стойки – все излучали добродушие и спокойствие. Короче, мы там «размякли» и застряли, особенно когда стали приходить менониты. Им, оказалось, это можно. Мы сразу пошли в туалет, чтобы пройти мимо них туда и обратно. Дети в цветастых платьях, точно как у нас в деревне или в таборе, а женщины – в батистовых наколочках на аккуратных пучочках.

Так как время уже клонилось к вечеру, стали думать, куда двигаться дальше.

Известно, что природа стремится к энтропии, а мы с Сусанной всегда стремимся к опозданию.

Мы сидели в кафе до тех пор, пока точно не стало ясно, что мы никак не можем успеть на театрализованное шоу, показывающее противостояние американских и английских солдат в ходе войны за независимость США. Тогда мы двинулись в путь.

Действие проходило с 6 до 8 часов вечера. Мы прибыли на место без 15 минут 8. Это абсолютно противоречило нашей природе, поэтому мы просто вынуждены были убить последние 15 минут. Среди кромешной тьмы мы увидели стоявший на холме хорошо освещенный нарядный сортир. И мы двинулись. И там второй раз за день у на появился повод в голос крикнуть, что «великая страна Америка»!

Я такого извращения в жизни еще не видела. Мало того, что они делают в каждом уличном сортире специальные кабинки для инвалидов-колясочников,  мало того, что везде есть откидной стол, чтобы перепеленать ребенка, так в горделивом строении, венчающем холм, была оборудована особая кабинка для мамочки с малолетним ребенком. . Для мамы – стульчак, а для ребенка – креслице, к которому его можно пристегнуть, чтобы не начал ползать по полу. А можно креслице и сложить, и тогда влезет коляска.


Пол, кстати, был обыкновенный для Америки, то есть такой же чистый, как в операционной.

Когда я захожу в американский сортир, я всегда вспоминаю одну из мыслей Андрея Кончаловского. По какому-то поводу он сказал, что наши станционные сортиры – это не отсутствие культуры. Это и есть наша культура.

Приходится с ним согласиться.

Хотя обидно.

Дождавшись восьми часов и заметив некоторе движение публики и машин, покидающих стоянку, мы пошли «на позиции».
Дождь приостановился, но было мокро, льдисто и пронзительно холодно. Вдоль дороги еле угадываличь во тьме силуэты небольших строений с острой крышей, от которых отделялись редкие фигуры в странных накидках. Они проплывали в тумане мимо нас к своим автомобилям и таяли в темной пелене. Почти Гарри Потер в действии.

Наш час пришел, и мы двинулись в противоположном направлении. Нашей жертвой стали немногочисленные участники представления, который еще не успели или не захотели выйти «из образа».

Маленькие строения при рассмотрении вплотную оказались разновидностью избушек, срубленных из вековых деревьев. Щели снаружи были замазаны чем-то типа цемента (интересно, был ли тогда цемент?). Внутри были трехъярусные полати на 12 человек, поразительно короткие для долговязых американцев. У стены напротив входа был тусклый очаг, почти не меняющий температуры внутри помещения, а справа от входа стояло несколько бочек, на которых тлели масляные лампы.

Думаю, что именно эти бочки и сыграли главную роль в поддержании боевого и физического духа инсургентов, а именно их содержимое, а также возможность кинуть кости на круглом днище. Никакого другого занятия я не смогла придумать, очутившись внутри промозглого помещения.

Любители, застрявшие в 18 веке, все оказались женского пола. Мужики уже наверняка расползлись греться по примеру героических предков.

Синегубые и красноносые дамы нам, как ни странно, обрадовались. Особенно им польстил мой русский акцент. Надо же, из Москвы, а доплыла до лагеря, и еще любопытствует! Оказалось, что они намеренно открывают свое представление именно в то время, когда лагерь реально функционировал, чтобы максимально приблизить условия к боевым.

На женщинах были одежды полусолдатского образца, жутко неудобные и продуваемые всеми ветрами пенсильванских просторов. Как они жили раньше?

Не хотела бы я оказаться в машине времени. Жизнь без света, ванны и батарей для меня совершенно немыслима.

А потом мы сначала поплыли, а потом поскользили домой, в «ридну Ньюйорщыну». Совершенно незаметно дождь превратился в снег, вода на дороге - в лед, лужи стали торосиками, и мы как на коньках въехали в пределы Бруклина.

С утра мне прозвонили все друзья, которые хотели узнать, как закончилось наше вполне легкомысленное предприятие. Пришлось еще раз весело подтвердить, что дуракам везет. Это очевидно следовало из нашего вчерашнего опыта.

Бисмарк как-то сказал, что Бог любит пьяниц, дураков и американцев. Мы очевидно вписались в определение по ряду параметров и скромно рады тому, что подтвердили наблюдения великого человека

Реклама