Мужчина выжил после страшной аварии и неудачной операции

 — «Одинаковые имена — плохая примета!» — сокрушалась перед свадьбой соседка, — вспоминает Александра, маленькая худенькая молодая женщина. — Я тогда подумала: очередные бабьи предрассудки.

Мы встречались недолго, меньше года. У моего Саши — золотые руки. Стольким людям отремонтировал квартиры! Вот так однажды он появился и в нашем доме. И теперь мы оба знаем: любовь с первого взгляда действительно существует.

В июле прошлого года Александр и Александра отгуляли свадьбу. Мама жениха, которая шестой год трудится на заработках в Израиле, купила молодым в подарок полдома в Малине. Хоть это громко сказано. Скорее молодым досталась хибарка. Старая, запущенная. На что-то получше не хватало денег. Саша едва успел перекрыть дом новым шифером. Жить пока там нельзя.

 — Мы и о такой хатке не мечтали, — продолжает рассказ Саша. — Главное, у нас появилось отдельное жилье. Саша его до ума довел бы. Так радовались будущему гнездышку.

За подаренные на свадьбе деньги молодожены купили и старую вазовскую «шестерку». Казалось, счастливее пары не сыщешь. А когда Саша узнал, что его молодая жена беременна, прямо на улице подхватил ее на руки и закричал: «У меня будет сын!»

 — «А может, дочечка?» — спросила я тогда, слегка обидевшись, — вспоминает Саша. — «Нет, я точно знаю. Сын!» — с уверенностью сказал он.

Беременность протекала не совсем гладко. Чтобы не потерять малыша, медики посоветовали молодой женщине лечь на сохранение в областной Центр матери и ребенка. И 20 октября муж повез Сашу в Житомир.

 — Не прошло и часа, как мы попрощались с Сашей, — вспоминает Александра. — Вдруг сыночек больно толкнул меня изнутри. Потом еще и еще. «Ну чего ты, маленький?» — пыталась я его успокоить, поглаживая живот. А у самой сердце заколотилось, едва не вылетало из груди — меня охватила тревога. Набираю номер Сашиного мобильного — не отвечает. Другая мобилка тоже молчит. Маме своей позвонила — ничего не говорят. Лишь под вечер узнала, что Саша попал в страшную аварию…

Трагедия произошла на трассе Житомир — Коростень возле села Андреевка за Черняховом.

 — Моросил дождик, — вспоминает Александр. — Поэтому я ехал не быстро, километров 60-70 в час. В зеркале заднего вида увидел, что меня догоняет сине-зеленая «Славута». И сдал чуть-чуть в сторону. Навстречу ехала то ли «Хонда», то ли «Хюндай». Дорога там узкая, однорядное движение. Когда мы поравнялись с «Хондой», эта «Славута» оказалась между нами. Ее начало вдруг носить из стороны в сторону. Наверное, своим задом она ударила меня в крыло. Я слетел в кювет, перевернулся и врезался в дерево.

Придя в себя, попытался выбраться, но ноги не слушались. Сразу понял: случилось что-то серьезное. По трассе проезжало много машин, но ни одна не останавливалась. Я уже думал, что там и умру. Не знаю, сколько времени прошло, когда притормозил грузовик. Из кабины выскочили водитель и девушка. Моя спасительница — аспирантка Житомирского агроэкологического университета

Ира Гелевер — вызвала «скорую». Спросила, кому из родни позвонить. Я сказал: брату. Предупредите, чтобы жене ничего не говорил, я только отвез ее в больницу…

 — «Скорая» из Черняхова приехала минут через сорок, хотя оттуда до места, где произошло ДТП, километров восемь, не более, — продолжает рассказ Александр. — Доктор сделал мне обезболивающий укол. У меня, казалось, болело все тело.

В приемном отделении райбольницы милиционер, который приехал, наверное, по моему ДТП, первым делом почему-то вынул у меня из кармана кошелек и отдал медработнице. Там всего лишь гривен шестьдесят было — все деньги оставил Саше в больнице. Увидев, что денег совсем немного, медичка изменилась в лице. «Не бойтесь, — убеждала Ира сотрудницу больницы. — Пока родные приедут, я заплачу за необходимые лекарства, сколько нужно».

Помню, то ли приехавшие из Житомира, то ли местные врачи говорили, думая, что я без сознания и не слышу: «Жить этому парню осталось три-четыре дня. Да таких даже из машины не выносят, а сразу везут в морг!» Но мне было ради кого жить. Я решил побороться.

Наверное, повезло, что рядом оказалась Ира. Когда меня перевезли в Житомирскую областную больницу, она почти каждый день приходила ко мне, носила еду, кормила с ложечки. Медики поначалу даже подумали, что Ира — моя жена. Ведь моя Саша в это время была в больнице.

— Как медики относились к вам?

 — В основном хорошо, внимательно. Однажды, правда, я попросил нянечку закрыть форточку, чтобы не дуло из окна. Если бы еще и простудился — точно не выжил бы. А она мне: рот закрой — не будет дуть. Говорят, они бывают злыми из-за маленьких зарплат.

Узнав, что со мной приключилось, моя Саша тут же написала докторам расписку, что самовольно покидает медучреждение и бросилась ко мне.

 — Увиденное шокировало меня, — рассказывает сквозь слезы молодая женщина. — Сплошные трубки, которыми муж в реанимации был буквально опутан, аппараты… У Саши, кроме позвоночника, сломанными оказались грудина, ребра, ключица. Плюс ушиб легких и сердца. Такие травмы, говорили врачи, не совместимы с жизнью. Мы с мужем, конечно, боролись. И в то же время в глубине души боялись, что отпущенные нам дни вот-вот закончатся.

Но прошла неделя, а Саша жил! Третьего ноября ему сделали первую операцию на позвоночнике, но при этом не заметили, что один из позвонков остался вывихнут! К сожалению, об этом мы узнали позже, уже в Киеве. Там, посмотрев сделанные после операции снимки, нейрохирург Евгений Черныш покачал головой: «После такой операции ваш муж не то что ходить — сидеть не сможет. А если и сможет, его будут преследовать боли».

Один из четырех винтов, скрепляющих позвонки и позвонок-имплантат, был установлен неправильно и угрожал жизни парня. Для устранения недоработок житомирских медиков Саше пришлось снова и снова ложиться на операционный стол.

Домой Александра привезли перед Новым годом, 31 декабря. Тогда он впервые увидел своего новорожденного сына, которому к тому времени исполнился почти месяц. Когда супруга поднесла к нему крошечного Ростика, у Саши из глаз брызнули слезы. «Теперь и умирать можно», — сказал он.

Сегодня этой хрупкой женщине приходится ухаживать и за пятимесячным Ростиком, и практически беспомощным 26-летним мужем.

 — Сразу из больницы Сашу привезли к его бабушке, — рассказывает Александра. — У бабушки жилье попросторнее, есть ванная. Каждый день — в снег, мороз — я брала коляску с сыном и ехала туда, чтобы побыть возле мужа, покормить, поухаживать за ним. Но вскоре поняла, что надолго меня не хватит. И мы с мамой решили перевезти Сашу к себе. Хотя у нас и так, словно в рукавичке: мои родители, бабушка — все живем в небольшом домике.

Если бы только теснота. Для ежедневной стирки воду носим из колодца. Стиральной машины в семье тоже нет. Стирать приходится руками.

Увидев, как она мучится, Саша попросился назад к бабушке. Там хоть ванная есть и вода в доме. Но бытовые неудобства для молодой семьи оказались не самым страшным.

 — «Что дальше?» — спрашивали мы медиков, когда выписывались из больницы, — продолжает печальный рассказ Саша. — «Дальше — продолжительный курс реабилитации, — сказали доктора. — И надежда на Бога. Если он оставил Александру жизнь, значит, и дальнейшая судьба в его руках. Молитесь…»

Мы молимся. Только вот на реабилитацию средств нет. За одни лишь три операции заплатили около 140 тысяч гривен. Сашиной маме пришлось влезть в долги. И теперь она отрабатывает их, ухаживая в Израиле за 90-летним лежачим дедушкой. Продали бы машину, но она после аварии ремонту не подлежит. Деньги, полученные за рождение ребенка, пришлось потратить не на малыша, а на лекарства. Того, что зарабатывают мои родители, хватает только на еду, памперсы и одежду для сына. Сейчас оформляем Саше пенсию по инвалидности.

*Недавно супруги крестили маленького Ростика

Единственная надежда у этой молоденькой сильной женщины, что мир не без добрых людей и на их беду откликнутся неравнодушные читатели.

 — Первые месяцы я не могла спокойно наблюдать, как Саша лежит и целыми днями смотрит в потолок, — рассказывает Александра. — Хорошо бы, подумала я, купить ему ноутбук, чтобы хоть чем-нибудь себя занял, отвлекся от грустных мыслей. Но, опять же, за что?

Выручила совершенно незнакомая тетя Алла из Харькова. Она с семьей переехала жить в Израиль. Узнав о нашей беде, прислала деньги. Теперь Сашина жизнь стала интереснее. И собес выделил нам инвалидную коляску. Только в тесном доме на ней развернуться негде. Из-за этого Саша на улице нечасто бывает.

Я за ноги стаскиваю его с кровати. Саша руками отталкивается. Так и выбираемся на крыльцо.

 — Не знаю, откуда у этой девочки берутся силы, — не может сдержать слезы Александр. — Говорил ей не раз: зачем я тебе, такая обуза? Ты молодая, красивая…» А она сердится: «Ты же говорил, что любишь. Мы ведь клятву давали перед Богом — и в горе, и в радости…»

Чтобы Александру встать на ноги, нельзя было медлить с курсом реабилитации в санатории имени Бурденко в Саках.

Но оказалось, что бесплатную путевку туда инвалиду надо ждать бог весть сколько времени. А платная стоит 15 тысяч гривен. Чтобы Саша смог этим летом поехать на реабилитацию, часть этой суммы — более шести с половиной тысяч гривен — на путевку собрали земляки. Остальные снова одолжила у чужих людей мама. Их придется отрабатывать. Доктора сказали, что одного курса будет мало.

P.S. Наших читателей, которые имеют возможность помочь семье Нестеренко, просим обращаться в редакцию по телефону (044) 486-97-98.

Светлана ВОЖДАЙ, специально для «ФАКТОВ», Владимир ШУНЕВИЧ, «ФАКТЫ» (Житомир—Киев)