«Межэтнические конфликты преступных сообществ»

А. Калинин
«Межэтнические конфликты преступных сообществ»
Мы несём свой крест чистоты воровской жизни
Вася Бриллиант
Никогда не связывайтесь с уголовниками
Григорий Котовский
К нам обратилась группа молодых соратников с просьбой осветить такую интересную в историческом и современном плане тему, как межэтнический конфликт в преступном мире. Не претендуя, ни в коем случае, на всю полноту освещения данного вопроса, всё же постараемся рассмотреть его в данном исследовании.
Итак, время от времени в нашем Движении, проявляются взгляды, которые, кроме как, несколько настораживающими, не назовёшь. Некоторая часть соратников, особенно это характерно для нового поколения, задаётся вопросом: если существуют преступные сообщества, разделённые по этническим признакам, то нет ли возможности использования в интересах Движения, конфликтов на межэтнической почве между ними. Эти взгляды являются благодатной почвой для вредных иллюзий, которые могут захлестнуть воображение молодых соратников.
Опасность этого, вызвана ещё и тем, что данная тема слабо разработана как в идеологической составляющей нашего Движения, так и в отечественной криминалистике, вообще. Причины этого, на наш взгляд, кроются в лживо-порочной идеологии интернационализма, господствовавшей в советском и, коммунистическом, вообще, мировоззрении и обществе. В настоящее же время, её, эту идеологию, с успехом заменяют не менее лживо-порочные взгляды либерализма и толерантности, которые так же не приветствуют исследования подобных тем.
Действительно, насколько нам удалось определить, исследованиями подобной темы никто специально не занимался. Единственные вкрапления встречаются в работах отечественных исследователей: Вячеслава Разинкина и Александра Тарабрина «Цветная масть – элита преступного мира», Александра Кучинского «Преступники и преступления» и Сергей Дышева «Воры в законе и авторитеты». Но, данные исследователи, занимались вопросами разработки темы преступных сообществ, в целом, лишь слегка затрагивая интересующую нас проблему. Что же до мемуарно-художественных работ Александра Солженицына и Варлама Шаламова, то они эту тему если и не обходили старательно стороной, то старались, не затрагивать, поскольку их исследования носили другой идеологический посыл. С целью, несколько заполнить существующий по теме пробел, и написана данная работа.
Исследование данной темы актуально сегодня ещё и потому, что позволит избавить наших соратников, особенно нового поколения, от вредных иллюзий, лишить их необоснованных надежд, на возможную поддержку Движения этнически родственным криминалом.
В нашей работе, мы пользовались, как открытыми материалами, так и теми, доступ к которым ограничен. Сразу предупреждаем, что ссылок на последние даваться не будет по вполне понятным причинам.
I
Итак, приступая к изложению данной темы, в самом начале следует совершить небольшой экскурс в историю и познакомить читателя с таким любопытным явлением в отечественной криминальной среде, как т.н. «воры в законе».
В настоящее время одной из устоявшихся мифологем отечественной криминалистики, считается приписывание создания «воров в законе» органам НКВД. Несмотря на то, что мифологема эта успешно развенчана современными исследователями, как и любой другой миф, она на редкость устойчива и продолжает использоваться не только в идеологическом противостоянии, но и в достаточно серьёзных работах.
Не являясь её приверженцами или ниспровергателями, постараемся изложить взгляды на данную мифологему с обеих позиций на паре примеров. Основой мифологемы является утверждение, что НКВД нуждалось в помощниках среди арестантов для того, что бы:
1. Держать в повиновении основную массу заключённых по политическим статьям.
2. Обеспечивать условия для бесперебойной работы заключённых и выполнения ими производственных заданий.
Именно для этого определённая часть авторитетных уголовников получила некоторые послабления в режиме содержания (свободное передвижение, получение известий с воли и т.п.). В принципе, это подтверждается,
во-первых, самим отношением большевиков (особенно в предреволюционные и революционные, а так же в 20-е гг.) к уголовникам, которых считали «социально-близкими пролетариату» слоями;
во-вторых, личностью и деятельностью одного из идеологов системы хозрасчётных отношений советских мест заключения.
Признание большевиками криминального мира «социально-близким» строилось на определении уголовников, данным ещё Михаилом Бакуниным. Да, более он известен, как один из основоположников анархизма, но не будем забывать, что именно Бакунин был первым переводчиком на русский язык «Манифеста Коммунистической партии», написанного Карлом Марксом и Фридрихом Энгельсом. Так, что связи прослеживаются вполне отчётливые.
Бакунин придумал для уголовников термин «люмпен-пролетариат» (от нем. Lumpen — «лохмотья») для обозначения низших слоев общества, обычно деклассированных и деморализованных слоев пролетариата, неспособных к самостоятельному, организованному социальному самовыражению в рамках принятых социальных норм. Ориентировавшиеся на пролетариат большевики, конечно же, не могли пройти мимо такой благодатной среды.
Идеологом и, практически, создателем экономической системы мест заключения, стал, по-своему, очень незаурядный человек Нафталий Аронович Френкель. Он был осуждён на 10 лет, и в тогдашний СЛОН (Соловецкий лагерь особого назначения) его, в числе небольшой партии заключённых, доставил пароход «Глеб Бокий», на котором с инспекцией, к слову, приехал сам Глеб Бокий, возглавлявший тогда Специальный (шифровальный) отдел ОГПУ СССР, первую криптоаналитическую службу СССР, которая, несмотря на то, что организационно входила в состав ОГПУ, напрямую подчинялась ЦК партии. Всё бы ничего, но эта же партия заключённых занесла в СЛОН сыпнотифозную вошь. Остро встал вопрос о профилактических мероприятиях и гигиене. Тогда-то и проявил себя Френкель, организовав постройку бани за одни (!) сутки. Для этого он использовал ссыльных матросов – участников Кронштадтского восстания и стариков. Расчет был поистине талмудический (а какой же ещё?) - матросы трудились быстрее, жалея инвалидов.
Ну, а далее Френкеля от этапа отделяют, назначают начальником экономической части (привилегии вольного), поселяют в каменной будке вне черты монастыря, приставляют к нему для услуг дневального и разрешают свободное передвижение по острову. Таким образом, можно признать, что родился первый «вор в законе» советского образца. В дальнейшем, Френкель, через год оказавшись уже в Кеми, создаёт из заключённых, артель по производству обуви и кожгалантереи и поставляет модельную обувь и кожгалантерею в фирменный магазин на Кузнецком мосту . Выручку с продаж снимает ГПУ. Так опальный резидент-миллионер сумел доказать свою нужность компетентным органам. Но замыслы Нафталия простирались гораздо дальше башмачного бизнеса.
В беседах с лагерным начальством заключенный Френкель постоянно выдвигал проекты расширения «тюремного производства», делился планами, как на дармовом зековском труде можно зарабатывать большие деньги.
«Размах Френкеля был широк и его организационные способности, несомненно, велики. Если до него распорядители Соловецкой рабсилы в большинстве случаев не знали, куда девать прибывавших каторжников, то теперь людей и особенно техников всех специальностей не хватало. В отправленных в Москву планах и схемах значилась потребность в десятках, сотнях тысяч… ОГПУ удовлетворяла ее в срочном порядке» .
Начальство, как и положено, об этих разговорах по команде докладывало наверх. И в конце концов эти доклады достигли своей цели: в 1929 году Френкеля на самолете срочно вывезли в Москву, где помыли в бане, приодели и доставили к Сталину. Содержание их беседы осталось в тайне. По убеждению А. Солженицына, в планах, которые излагал перед Сталиным предприимчивый Френкель, были теория «зачетов», досрочного освобождения за хорошую работу, «система хлебной шкалы» и «хлебного приварка».
Из кабинета вождя Френкель вышел «начальником работ Беломорско-Балтийского канала», которому к началу работ была дарована свобода. Так взошла черная звезда идеолога и неутомимого практика гулаговской эры Нафталия Френкеля. Высшим законом архипелага становится его формула: «От заключенного нам надо взять все в первые три месяца, а потом он нам не нужен!».
Противники версии создания «воров в законе» по инициативе органов, приводят множество возражений. Из них мы выбрали три, наиболее на наш взгляд характерные.
1. В биографии легендарного «вора в законе» Василия Степановича Бабушкина («Васи Бриллианта»), к личности, которого мы ещё обратимся, поскольку он имеет непосредственное отношение к теме нашего исследования, утверждается, что «корону [т.е. звание «вора в законе» - А.К.] он получил от воров ещё дореволюционной формации» .
2. Один из постулатов воровского «закона» требовал от исповедующих его, неприятия любых отношений с властью, начиная с неучастия в октябрятах.
3. Всячески стремившаяся к тотальному охвату всего советского общества карательная система, сама создаёт слабо контролируемую организованную преступную группу?
Если отнестись с доверием в информации о Бабушкине, а причин не доверять ей, мы не видим, то возникает вопрос: «Откуда взялись, короновавшие Бриллианта «воры дореволюционной формации», если они были созданы только при Советской власти? »
Если даже октябрятская звёздочка могла стать препятствием для «коронации» (не говоря уже о пионерском галстуке, тем более о комсомольском значке), то, как расценить пусть своеобразное, но всё же сотрудничество наиболее авторитетных уголовников, лидеров преступного мира, а никем другим «воры в законе», впоследствии, не являлись, с администрацией?
На третий вопрос предлагаю ответить самостоятельно.
Но, вернёмся к теме нашего исследования.
В основу своих взаимоотношений «воры» берут не национальность, а приверженность «воровской» идее, правилам и традициям преступного мира. Вместе с тем следует отметить их уважение к национальным обычаям и традициям своих собратьев. Все это подтверждает вывод о существовании "воровского интернационализма", который значительно облегчает деятельность преступного сообщества, обеспечивает его приспособляемость к условиям самых разных регионов и государств.
"Воровская община" признает вором всякого, кто разделяет "воровской закон", обязуется беспрекословно его выполнять, живет только за счет воровства в рамках своей «специализации» и примыкает к одной из общин. При этом национальность, возраст и другие индивидуальные особенности роли не играют. Примерно так характеризовал "воров в законе" один из специалистов-практиков по рецидивной преступности конца 40-х – начала 50-х годов В.И. Монахов .
Однако, этнический характер организованных преступных сообществ представляет криминологический интерес. Исследователи выявили определенную специализацию в центральной части России этнических группировок.
Однако национальные особенности все-таки не включают какой-то преступной направленности. Преступность по своей сути интернациональна. Другое дело, что преступники или лица, склонные к совершению преступлений, принадлежа к одной этнической группе и находясь в условиях, где они являются национальным меньшинством, быстро объединяются в преступные сообщества. Важное значение при этом имеют общность языка и традиций, ментальность, присущие тем или иным этническим группам.
Существование этнических групп преступников - показатель социальной неустроенности многих граждан на своей родине, безработицы, полулегального положения в местах временного проживания и т. п.
Косвенным подтверждением первой версии может так же служить то обстоятельство, что примерно до 60-х гг. ХХ века большинство «воров в законе» составляли этнические евреи. Не забудем, кто по национальности был первый идеолог ГУЛага. А сколько над созданием образа еврея-уголовника потрудилась еврейская же «интеллигенция» от Исаака Бабеля с его «Одесскими рассказами» и до Александра Розенбаума с его «одесским» песенным циклом. Кинематограф, впрочем, тоже не отставал.
С таким утверждением, однако, не все согласны. Например, в своих мемуарах один из авторитетов, а позже знатный артельщик-золотодобытчик Вадим Туманов описывает «воров» в начале 50-х в лагерях Колымы и Восточной Сибири. В книге он упоминает имена-фамилии 50-60 воров в законе. Среди них почти все – русские. 5-6 человек – евреев, ещё 5-6 – татары плюс армяне . Спорить не будем. Возможно, и, даже, наверное, там, где отбывал наказание автор, именно так дело и обстояло. Однако, общая статистика даёт другие показатели.
Итак, с примерно 60-х гг. еврейское большинство среди воров в законе сменяется славянским. На смену приходят преступники из Сибири и Дальнего Востока. Тогда же, появляется ещё одно очень любопытное криминальное образование, т.н. «шершни» . Последние ещё ждут своего исследователя, тем более, что просторы европейской части России их не очень привлекли. А вот преступникам славянской национальности удаётся перехватить скрипку у евреев. Однако уже с 70-х гг. набирают вес закавказские преступники.
Произошло это вовсе не по каким-то «особым способностям» кавказцев, а проще и банальней. Дело в том, что хитрожопые черножопые быстро смекнули, что раз уж на сходках решает большинство, то пусть это большинство и будет у них. И начали практику … продажи воровской «короны» за деньги. Т.е. оказалось, что «вором в законе» стало можно стать просто внеся в «общак» крупный взнос. Суммы называются разные от 100 до 500 тыс. долларов, ясно одно, они очень большие. Впрочем, денег на Кавказе и в Закавказье всегда хватало. Это было проявлением подлой антирусской «ленинской национальной политики», стремившейся развивать инородческие окраины в ущерб Русскому народу.
Т. о. кавказские и, особенно, закавказские «воры в законе» очень скоро превосходят числом всех прочих своих коллег и начинают продавливать выгодные для себя решения на сходках. Впервые с проявлением такого этнического давления столкнулся в 1979 году уже упоминавшийся нами Василий Степанович Бабушкин – Вася «Бриллиант».
На сходке в Кисловодске «воры в законе» решали вопрос о своём отношении к т.н. «цеховикам». Последними называли людей, которые создавали подпольные «теневые» предприятия, на которых выпускали продукцию (в основном ширпотреб) без участия государства. Практически все 70-е годы число цеховиков в Советском Союзе росло, что не могло укрыться от криминального мира. В итоге параллельно росту цеховиков стремительно росло и число тех, которые этих самых цеховиков «трясли». А поскольку последние не желали так легко сдаваться на милость бандитам, всё чаще между ними стали происходить вооруженные разборки. В итоге ситуация приобрела угрожающий характер: обе системы несли потери, вместо того чтобы сообща делать деньги. Чтобы расставить все точки над "i" в этом конфликте, и был брошен клич собраться в Кисловодске и мирно "перетереть" все "непонятки". Воры выдвинули условия 20 % «налога с оборота», с которым предприниматели, немного посовещавшись, согласились. Взамен воры пообещали цеховикам своё покровительство. Именно, против этого выступил носитель и поборник «чистой воровской идеи» Вася Бриллиант. «хотите из волков сделать цепных псов?» - спросил он. К этому времени, Бриллиант уже был легендой преступного мира и обладал непререкаемым авторитетом. И впервые он оказался в меньшинстве. Воры, которые на сходке были представлены в основном кавказской и тюркской национальностями, его не поддержали. Они заранее договорились с цеховиками. Это, в принципе, можно считать, первым проявлением этнического характера преступности.
Бриллиант, будучи немного идеалистом, сразу не понял, с чем он столкнулся. Такого просто в воровском мире ещё никогда не происходило. Наоборот, «воровская идея» всячески подчёркивала интернациональный характер своего сообщества (Не иначе, как у большевиков переняли). Потребовалось ещё две сходки: Тбилисская 1982 года, на которой «воры в законе» собрались, чтобы обсудить, будут ли они внедряться во власть и Московская четыре года спустя, по тому же вопросу. И снова Бриллиант бросался в бой, отстаивая чистоту воровских принципов, согласно которым ни какого сотрудничества с властями быть не должно. И снова проиграл.
Мы не хотим сказать, что здесь был этнический конфликт, хотя на первый взгляд, можно подумать и так. Нет, конфликты на этих сходках, хотя и носили на первый взгляд ярко выраженный межэтнический характер (во всяком случае, с одной из сторон), но происходили в основном не из-за национальных различий, а по причине разных подходов к пониманию преступных обычаев и традиций, т. е. по идеологическим мотивам.
Еще чаще противоречия возникают из-за раздела сфер влияния, стремления урвать от чужого пирога кусок побольше и пожирнее. И первым таким конфликтом, который на первый взгляд тоже носил межэтнический характер, стала драка возле магазина «Белград» (г. Москва) между представителями азербайджанцев и начавшей набирать вес «ореховской ОПГ», которой руководил Сергей Иванович Тимофеев («Сивестр»). Победа, тогда осталась за «ореховскими». Несколько позднее азербайджанцы решили взять реванш и съехались в Орехово чуть ли не в количестве 100 человек, но Сильвестр от схватки с такой толпой благоразумно уклонился. Впоследствии «ореховцы» слились с «солнцевской ОПГ» и сумели, даже, потеснить чеченское преступное сообщество, отобрав у чеченов часть Южного порта.
О последней ОПГ следует сказать особо, т.к. на наш взгляд, она может претендовать на почётный титул классического моноэтнического преступного сообщества. Действительно, если во всех прочих преступных группах, считающихся этническими, (казанская, дагестанская, грузинская и проч.) состав не титульной национальности может составлять 10, а в некоторых, хотя и довольно редких случаях, до 70%, то чеченцы исключительно однородны по составу. Что интересно, в чеченском сообществе всего два (!) «вора в законе». Произошло это ещё и потому, что чеченская группировка строится не на воровском «законе» или «понятиях» «братков», а на более традиционных кланово-тейповых, кровно-родственных и религиозных жизненных принципах, чем, отчасти, напоминают создателей американской «Коза Ностры», которые в массе своей сдёрнули в 20-х гг. с Сицилии от Муссолини. Подобный принцип строительства преступного сообщества сильно затрудняет оперативную работу в их среде.
Следует дополнить, что, впервые появившись в Москве, чечены сумели оттеснить, только-только начинавшие складываться славянские группировки, но уже вскоре им пришлось сдавать позиции. Пришлось провести две сходки – в июне 1994 года в Сочи и в декабре того же года в Москве, для улаживания конфликта между славянскими, кавказскими и закавказскими преступниками.
Ещё, хочу остановиться на личности другого авторитета – Вячеслава Иванькова («Ассирийский зять» «Слава Япончик»). Про него сложена и усиленно поддерживается легенда о том, что Иваньков является национально ориентированным авторитетом.
«Тут про Японца многое пишут. Когда в России все стало угасать воровское, стали воры выделять лидеров в преступном мире, которые могут подтянуть людей. И увидели в нем этого человека. Он имел сильный авторитет среди хулиганов, среди рэкетиров, да и он сам первый рэкетир был. И чтобы не угасло воровское, взяли, подтянули его в семью – на свою голову. И вот что произошло: он начал национализм внушать. Хотя грузинские воры первые его вором в законе сделали. А он сам нацистом и стал.»
На самом же деле никаким националистом, и уж тем более национал-социалистом Иваньков, конечно же, не являлся. Среди его друзей были и кавказцы и курды и евреи. А через свою жену-ассирийку, он был связан с ассирийской диаспорой.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что этнический характер конфликтов в криминальной среде является надуманным. Криминальный мир интернационален, поскольку ориентирован на собственные ценности, и никак не на национальные. В доказательство этого я приведём два примера:
1. В июне 1964 года в Брянске с подачи «вора в законе» Мираба Табагуа был «коронован» Олег Рогачёв («Рогачёнок»). По некоторым данным, на той сходке не было ни одного вора славянской национальности – исключительно кавказцы.
2. Одним из авторитетнейших людей грузинского преступного сообщества был недавно застреленный Аслан Усоян («Дед Хасан») по национальности курд.
Ну, и в заключение, хотим привести слова, уже упоминавшегося нами Васи Бриллианта, сказанные им, правда, по другому поводу.
«Братва должна понять, что нам грозит разложение, нас хотят натравить друг на друга. Откуда этот ветер дует? Похоже, с Запала. Видно, опасаются нашей идейной сплоченности и хотели бы нас разобщить. Сиволапые [антисоветчики - А. К.] топтали зоны, потом двинули за кордон. А там сообщили, что значит в России сила нашего братства. Вот вспомнилось! Я встречался с Буковским на централе во Владимире. Он хотел тогда втянуть братву в политику, чтобы преступный мир поддержал диссидентов. Но у нас нет хозяев, а у них у всех хозяева на Западе.»
Неужели вы думаете, что таких людей смогут привлечь наши идеи? Дорогие молодые соратники, не уподобляйтесь сподвижникам Остапа Бендера из «Союза меча и орала», никакой «Запад» , а в нашем случае, криминальный мир, нам не «поможет». Надеяться остаётся только на здоровые силы Нации. И самих себя.