Сталинградская Мадонна. Не в силе Бог, а в правде.

«Над заметенными следами погибших, умерших с голоду, замерзших немецких солдат никогда не станет крест, не будет водружен надгробный камень». Эти строки о сокрушительном для захватчиков финале Сталинградской битвы позднее написал генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн. По его словам, осталась только память о непередаваемых страданиях и смерти.

Таким был конец для одной из лучших в германском вермахте 6-й армии, которой командовал генерал-фельдмаршал Фридрих Паулюс. Беспримерная по масштабам, ожесточенности и военно-политическим последствиям Сталинградская битва 2 февраля 1943 года завершилась полной победой советских войск. Те из солдат 6-й армии Паулюса, кто, пройдя через плен, вернулся домой и дожил до наших дней, рассказывают о видении, посетившем их в ночь на Рождество 1942 года. Там, в сталинградском «котле», в траншеях и занесенных снегом землянках, перед их взором предстала икона Божией Матери.Изможденные холодом и голодом, охваченные чувством обреченности люди поначалу восприняли ее как мистическое видение, а кое-кто из офицеров решил, что это галлюцинация. Но икона действительно была. По просьбе своих ослабевших «камераден» ее создал военный врач из 16-й танковой дивизии Курт Ройбер. Это был интеллигент, широко образованный человек: доктор, художник, теолог. В дивизии он выполнял еще и обязанности пастора. На обороте русской географической карты для школьников Ройбер нарисовал Богоматерь со спящим маленьким Иисусом. Дева Мария держит младенца на руках, бережно прижимая его к себе, чтобы согреть. По периметру нарисованной углем иконы надпись: «Свет, жизнь, любовь. Рождество в «котле». Крепость Сталинград, 1942».

 Позднее икону Ройбера стали называть «Сталинградская мадонна». Но еще до того, как сослуживцы попросили Курта нарисовать икону, он как пастор внутренне уже был готов к этому, видя не только их лишения, но и страдания местного населения. «Я постоянно всматриваюсь в их лица, – делился своими чувствами Ройбер в письмах родным. – Русский человек во всем остается для меня загадкой. Постоянно оказываешься перед славянской душой как перед непроницаемой стеной тумана. И никогда не знаешь, что увидишь, когда она разомкнется: мягкий теплый свет или еще большую тьму». Ройбер воспринимал душой молитвы мирных жителей о спасении. В молитвах же пастора, по воспоминаниям немецких ветеранов, звучала мысль о том, чтобы человечество научилось различать добро и зло. Но когда он приступил к написанию «Мадонны», о спасении пришлось молиться уже его соотечественникам.

Кольцо окружения в Сталинграде вокруг 6-й армии неумолимо сжалось. Танковые соединения под командованием генерал-полковника Германа Гота попытались прорвать советское кольцо и деблокировать окруженную группировку Паулюса. Но в ходе проведенных советскими войсками Котельниковской и Среднедонской операциях были не только остановлены, но и далеко отброшены. 23 декабря 1942 года, в канун католического Сочельника, надежда на помощь извне рухнула.

 Поначалу Ройбер вывесил свое творение в своем блиндаже. Вот как он сам отозвался о реакции сослуживцев: «Когда открылась дверь и вошли мои товарищи, они остановились как вкопанные в благоговейном молчании, пораженные висящей на глиняной стене картиной, под которой горел огонек на вбитом в земляную стену полене. Весь рождественский праздник прошел под впечатлением рисунка и слов, обрамляющих его: свет, жизнь, любовь». Блиндаж, где находилась «Мадонна», стал местом паломничества немецких солдат. А затем врач и священник Ройбер стал обходить с иконой другие промерзшие солдатские блиндажи,чтобы таким образом подбодрить их перед Рождеством.

 Казалось бы, позднее для десятков тысяч пленных немецких солдат армии Паулюса уже было не до иконы Ройбера. Последние из них вернулись в послевоенный фатерланд только в 1956 году. Но все эти годы о ней помнили, говорили в лагерных бараках долгими зимними вечерами. Сам же автор «Сталинградской мадонны» тоже оказался в советском плену. Его направили в лагерь НКВД № 97 в районе Елабуги. Это небольшой старинный город в Татарии, окруженный лесами, на правом берегу Камы, в 215 км к востоку от Казани. Там, под Елабугой, 20 января 1944 года Курт Ройбер умер.

 Друг Курта Ройбера, получивший ранение, в числе других раненых офицеров был эвакуирован из Сталинграда. Он-то и вывез икону из сталинградского «котла» на последнем самолете в Германию. В 1983 году родственники Ройбера передали ее берлинской Протестантской церкви Кайзера Вильгельма. Она известна как Храм поминовения. Икона Курта Ройбера признана канонической. Ее освятили церковные иерархи трех городов Европы: архиепископ Вольский и Саратовский Пимен и церковные представители городов, серьезно пострадавших во время Второй мировой войны: английского Ковентри (побратима Волгограда) и немецкого Берлина.