Один из самых знаменитых карманников СССР попался в Житомире

В начале 30-х годов прошлого века в Житомире на месте нынешнего Дома правосудия периодически устраивался так называемый «Красный базар» — эдакое подражание знаменитой Сорочинской ярмарке на Полтавщине.

Инициатива в его создании принадлежала местным властям, поскольку на этом же месте до революции существовал огромный, едва ли не самый крупный на территории нынешней Украины оптовый продовольственный рынок и властям хотелось показать, что Житомир, мол, ничем не хуже Полтавщины.

Следует заметить, что Красный базар действительно был немаленьким — как по оборотам товара, так и по занимаемой площади.

Как только начинался базарный день, в Житомир со всех окрестностей и даже из Киева съезжались как продавцы, так и покупатели. Для предотвращения разного рода проявлений уголовщины на рынке постоянно дежурил наряд милиции, усиленный оперативниками уголовного розыска.

Такие меры, как оказалось, были просто необходимы: на рынке орудовал вор-карманник, или ширмач, выражаясь воровским жаргоном. А шел зловещий 1937 год. Как сотрудники милиции ни пытались поймать вора, поначалу все их потуги были напрасны. Тем временем в горотдел милиции валом поступали заявления от обворованных граждан — посетителей базара: у кого документы украли, у кого — деньги, а у кого — и то, и другое. Сколько «врагов народа» разоблачили чекисты — тысячи, а тут какого-то карманника не в состоянии поймать…

О том, как ловили этого карманника, нам расскажут воспоминания бывшего участкового инспектора милиции 1-го отделения милиции г. Житомира Григория Шусты (умер в 1985 г.), который находился на упомянутой должности с 1931 по 1937 год:

«…Однажды милиционер задержал и доставил в горотдел по подозрению в краже денег у колхозника из села Левков двух парней. Допросив пострадавшего и подозреваемых, я пришел к выводу, что парни не могли совершить кражу, и отпустил их с миром. Это очень возмутило жителя Левкова. Он прямо в глаза мне заявил, что милиция покрывает преступников и даже, если сам их поймаешь, отпускает. Конечно, больно было слышать такие слова, а еще больнее, что кражи на базаре продолжались.

Наконец милиционер и военный привели в дежурную комнату милиции неизвестного, который, по их словам, пытался забраться в карман крестьянина. Однако вытащить ему ничего не удалось. Доказательства, правду говоря, были слабоваты, ведь свидетелям это могло и показаться. По своему внешнему виду задержанный не был похож на карманного вора: новый костюм, ботинки, галстук, рубашка, плащ — все было с иголочки и подобрано со вкусом. Абсолютно не волнуясь, он предъявил мне паспорт, книжку ударника труда, партийный билет и пропуск на один из винницких заводов. Все было в порядке, мне оставалось только извиниться и отпустить невиновного.

Однако что-то меня сдерживало. Сначала я даже не понял, что именно. Потом дошло: руки! Они у задержанного были холеные, с длинными тонкими, как у пианиста, пальцами, которые постоянно двигались, словно ножницы или щипцы. Такие руки никак не могли быть руками рабочего-ударника. Они скорее выдавали профессиональную примету вора-ширмача. Несмотря на энергичные протесты и угрозы пожаловаться „куда следует", задержанного обыскали. Во всех карманах были найдены деньги, причем помятые, а также билет государственного займа с написанной в уголке фамилией уже знакомого мне крестьянина из Левкова. На вопрос, сколько у него денег, задержанный назвал сумму, которая была в три раза меньше изъятой у него при обыске.

На запрос в Винницу тамошняя милиция сообщила, что паспорт, который предъявил задержанный, украден у местного жителя по фамилии Фридман. Теперь оставалось лишь установить личность ширмача. Тут очень помогла дактилоскопическая экспертиза. По данным, которые поступили из Москвы, он оказался вором-гастролером, неоднократно задерживался по подозрению в кражах в Москве, Харькове, Киеве, Одессе, Виннице, однако ни разу ввиду отсутствия доказательств дело до суда не доходило. И вот этот „неуловимый" вор-карманник впервые попался на горячем в Житомире».

О навыках заезжего карманника говорят следующие факты. Допрашивать ширмача прибыл офицер НКВД, сержант Госбезопасности Маслов. В его обязанности входило установить, не был ли задержанный причастен к кражам, имеющим отношение к государственной тайне, то бишь  не воровал ли он у кого-либо секретных документов. Вор сидел за столом, Маслов прошел у него за спиной, сел за стол. В кабинет вошел милиционер и с ним двое понятых. На столе были разложены веером украденные вором денежные купюры, несколько паспортов и удостоверений.

Предстояло оформить протокол изъятия. Милиционер стал вслух произносить названия приготовленных к изъятию вещей и демонстрировать их понятым. Маслов писал протокол. И когда милиционер взял в руки одно из удостоверений, развернул его и прочитал понятым: «Сержант Государственной безопасности Маслов Валерий Францевич», чекист подскочил, словно ужаленный, стал хлопать себя по карманам, после чего обнаружил, что удостоверения при нем нет, хотя лежало оно в левом кармане гимнастерки, перед тем как чекист вошел в кабинет. Вор презрительно ухмыльнулся, мол, знай наших! Удивительно, однако он умудрился незаметно вытащить «корочку» у сержанта всего за долю секунды, когда тот проходил у него за спиной, да так, что чекист ничего не почувствовал и не заметил!

Одним словом, это был один из самых знаменитых воров-карманников Союза. И отрадно, что взяла его все-таки житомирская милиция.