http://pobeda.oper.ru/news/read.php?t=1051609177
16 ноября 70 лет назад начался второй решительный этап немецкой
операции «Тайфун». Начался и подвиг бойцов 316-й стрелковой дивизии.
Подвиг настолько яростный и массовый, что уже 17 ноября дивизия стала
Краснознамённой (то есть была награждена орденом Красного Знамени), а
на следующий день, 18 ноября, стала 8-й гвардейской. Увы, в этот день
первый командир дивизии генерал-майор Иван Васильевич Панфилов (бывший
военком Киргизской ССР) погиб от осколка немецкой мины. 23 ноября 8-й
гвардейской было присвоено его имя.
Кстати, «именных» дивизий в РККА было всего две: 8-я гвардейская
Режицкая Боевого Красного Знамени и ордена Суворова дивизия имени Героя
Советского Союза генерал-майора Ивана Васильевича Панфилова и 25-я
гвардейская стрелковая Синельниковско-Будапештская Краснознамённая
орденов Суворова и Богдана Хмельницкого дивизия имени Василия Ивановича
Чапаева.
Летом этого года в газете под дважды обманчивым названием «Комсомольская правда» было напечатано интервью с директором Госархива РФ д.и.н. Сергеем Мироненко. Человеком, который «делает прошлое».
Считаю правильным в этот день процитировать письмо человека, 70
лет назад, в ноябре 1941 года пошедшего в армию добровольцем,
прошедшего войну командиром стрелкового взвода и стрелковой роты и
ставшего последним Маршалом Советского Союза — Дмитрия Тимофеевича
Язова. Письмо было опубликовано в сентябре; полностью — в «Советской
России», и в сокращённом виде — во всё той же «КП».
http://www.sovross.ru/modules.php?name=News&file=article&sid=588848
.
Глубокоуважаемые читатели!
В декабре этого года не только народы России, но и все граждане
бывшего Советского Союза будут отмечать 70-ю годовщину разгрома
немецко-фашистских войск под Москвой.
Потерпев неудачу в попытке с ходу прорваться к Москве,
гитлеровское командование осенью 1941 года начало активную подготовку к
новому наступлению, главной целью которого была советская столица.
Директива на проведение этой операции, получившей кодовое наименование «Тайфун», была подписана Гитлером 6 сентября 1941 года.
Он видел это наступление как последний, завершающий удар
объединенной Европы по Советской России. «В полосе от Крайнего Севера
до Крыма стоите вы сегодня вместе с финскими, словацкими, венгерскими,
румынскими и итальянскими дивизиями... Испанские, хорватские и
бельгийские соединения присоединяются теперь, остальные последуют за
ними, — говорилось в обращении Гитлера от 2 октября к солдатам
Восточного фронта. — Предстоящее наступление, может быть, впервые будет
рассматриваться всеми нациями Европы как общая акция по спасению
континента... Сегодня, наконец, создана предпосылка для последнего
жестокого удара, который еще до начала зимы должен разгромить
противника, нанести ему смертельный удар...»
Началась историческая Московская битва, однако планам Гитлера
не суждено было сбыться. В конце октября наступательный порыв его войск
выдохся. Достигнув окраин Тулы, Серпухова, заняв Наро-Фоминск,
Волоколамск, Калинин, гитлеровские войска вынуждены были остановиться.
Гитлер срочно прилетел в ставку группы армий «Центр», стремясь
разобраться, почему происходит пробуксовка его планов. В результате на
московское направление началась переброска дополнительных сил и средств
с других участков фронта и из Германии. 16 ноября наступление на Москву
возобновилось, но и эта попытка овладеть столицей Советского
государства, как известно, закончилась неудачей. Гитлеровские войска
были остановлены на подступах к Москве, а затем отброшены на 100—250
километров. Под Москвой тогда были разбиты 11 танковых, 4
моторизованных и 23 пехотных немецких дивизий. Своих постов лишились 35
генералов вермахта, в том числе фельдмаршалы Браухич, Бок,
генерал-полковник Гудериан. Таковы бесспорные исторические факты.
Казалось бы, вопрос ясен. Благодаря беспримерной стойкости и
героизму советских бойцов и командиров, полководческому искусству
военачальников враг у стен Москвы в 1941 году был остановлен и повернут
вспять. Между тем в некоторых уважаемых периодических изданиях
появляются порой публикации, стремящиеся опорочить защитников Москвы,
поставить под сомнение их подвиг осенью 1941 года.
Так 7 июля этого года в «Комсомольской правде» под общим
заголовком «Тайны государственного архива» было опубликовано интервью с
директором этого архива доктором исторических наук Сергеем Мироненко,
который, отвечая на вопросы корреспондента, память защитников столицы
бессовестно осмеял, назвав подвиг двадцати восьми героев-панфиловцев
мифом, утверждая, «что не было никаких героически павших
героев-панфиловцев», ссылаясь на то, что после войны «один за одним
начали появляться люди, которые должны были лежать в могиле».
Оказалось, что не все «двадцать восемь» оказались погибшими.
Что из этого? То, что шестеро из двадцати восьми названных героев,
будучи раненными, контуженными, вопреки всему выжили в бою 16 ноября
1941 года, опровергает тот факт, что у разъезда Дубосеково была
остановлена танковая колонна врага, рвавшаяся к Москве? Не опровергает.
Да, действительно, впоследствии стало известно, что в том бою
погибли не все 28 героев. Так, Г.М.Шемякин и И.Р.Васильев были тяжело
ранены и оказались в госпитале. Д.Ф.Тимофеев и И.Д.Шадрин ранеными
попали в плен и испытали на себе все ужасы фашистской неволи. Непростой
была судьба Д.А.Кужебергенова и И.Е.Добробабина, также оставшихся в
живых, но по разным причинам исключённых из списка Героев и до
настоящего времени не восстановленных в этом качестве, хотя их участие
в бою у разъезда Дубосеково в принципе не вызывает сомнений, что
убедительно доказал в своем исследовании доктор исторических наук
Г.А.Куманев, лично встречавшийся с ними. Кстати, рекомендую С.Мироненко
ознакомиться с книгой Георгия Александровича Куманева «Подвиг и
подлог».
К слову сказать, судьба именно этих «воскресших из мертвых»
героев-панфиловцев послужила поводом для написания в мае 1948 года
письма Главного военного прокурора генерал-лейтенанта юстиции
Н.П.Афанасьева секретарю ЦК ВКП(б) А.А.Жданову, так шокировавшее
директора Госархива РФ.
Однако Андрей Александрович Жданов оказался более
объективным, чем С.В.Мироненко, назвавший себя в интервью
антисталинистом. Он сразу определил, что все материалы «расследования
дела 28 панфиловцев», изложенные в письме Главного военного прокурора,
подготовлены слишком топорно, выводы, что называется, «шиты белыми
нитками». Работники военной прокуратуры явно перестарались, стремясь
продемонстрировать политическому руководству страны свою
сверхбдительность. В результате дальнейшего хода «делу» дано не было, и
оно было отправлено в архив, где его и обнаружил историк Мироненко.
Кстати, корреспондент «Красной Звезды» А.Ю.Кривицкий, которого
обвинили в том, что подвиг 28 панфиловцев — плод его авторского
воображения, впоследствии, вспоминая о ходе расследования, сообщил:
«Мне было сказано, что если я откажусь от показания, что описание боя у
Дубосеково полностью выдумал я и что ни с кем из тяжелораненых или
оставшихся в живых панфиловцев перед публикацией статьи не
разговаривал, то в скором времени окажусь на Печоре или Колыме. В такой
обстановке мне пришлось сказать, что бой у Дубосеково — мой
литературный вымысел».
Как бы то ни было, подвиг 28 героев-панфиловцев в годы войны
сыграл исключительную мобилизующую роль. Он стал примером стойкости для
защитников Сталинграда и Ленинграда, с их именем наши бойцы отражали
яростные атаки врага на Курской дуге.
На мой взгляд, подвиг бойцов, остановивших врага у разъезда
Дубосеково, бесспорен. Сожжённые вражеские танки говорят сами за себя.
Другой вопрос, что число героев не следует ограничивать цифрой 28. В
полосе обороны 316-й дивизии, в том числе у разъезда Дубосеково,
эффективно сработала система противотанковой обороны, созданная под
руководством генерала Панфилова. Танкоопасные направления прикрывались
не только отрядами истребителей танков, но и артиллерией, и инженерными
препятствиями.
В результате только в полосе обороны 2-го батальона 1075-го
стрелкового полка в тот день было подбито и сожжено 24 вражеских танка
и более чем на 4 часа задержана танковая группировка противника. Были
уничтожены в то же время вражеские танки в районе деревни Петелино и в
ряде других мест.
Сегодня мы преклоняем колени перед светлой памятью бойцов и
командиров, оборонявших Москву осенью 1941 года, в том числе воинов
316-й стрелковой дивизии генерала И.В.Панфилова, сражавшихся рядом с
ней 32-й и 78-й стрелковых дивизий полковников В.И.Полосухина и
А.П.Белобородова, сводного курсантского полка училища им. Верховного
Совета РСФСР полковника С.И.Младенцева, многих других соединений и
частей.
Не нюхавший пороха «историк» Мироненко смеет называть мифом
подвиг бойцов и командиров Панфиловской дивизии, потерявшей в боях под
Москвой 9920 человек (3620 убитыми и 6300 ранеными) из 11700,
числившихся к началу сражения. К слову сказать, командующий 4-й
немецкой танковой группы генерал полковник Э.Гёпнер в одном из докладов
командующему группой армий «Центр» генерал-фельдмаршалу Ф.Боку назвал
панфиловцев «дикой дивизией, воюющей в нарушение всех уставов и правил
ведения боя, солдаты которой не сдаются в плен, чрезвычайно фанатичны и
не боятся смерти».
В боях под Москвой отдали свои жизни тысячи советских воинов.
Среди них Герой Советского Союза генерал-майор И.В.Панфилов, 22 из 28
известных защитников разъезда Дубосеково и многие, многие другие. И в
этом — историческая правда. Москву отстояли люди, многие из которых
сложили головы в этой страшной битве, это не «фантастика», как
утверждает С.Мироненко в беседе с корреспондентом уважаемой газеты, это
правда, это горькая правда.
Я намеренно поставил слово «историк» перед фамилией
С.Мироненко в кавычках, поскольку считаю, что человек, ненавидящий
историю своей Родины, а, судя по публикации «Комсомольской правды», это
именно так, вряд ли вправе именовать себя ученым-историком.
В газете интервью С.Мироненко проиллюстрировано репродукцией
картины В.Памфилова «Подвиг гвардейцев-панфиловцев» с припиской «Москву
в 1941-м защитили другие, настоящие, а не выдуманные герои». Что же,
назовите этих настоящих героев, расскажите о каждом — в этом и состоит
задача историка.
|
Так советский художник изобразил «Подвиг героев-панфиловцев», которого
не было, а Москву в 1941-м защитили другие, настоящие, а не выдуманные
герои. (с)Сергей МИРОНЕНКО |
|
Что же,
назовите этих настоящих героев, расскажите о каждом — в этом и состоит
задача историка.
Дмитрий ЯЗОВ, Маршал Советского Союза
------------------------------
Гитлеровские войска
были остановлены на подступах к Москве, а затем отброшены на 100—250
километров. Под Москвой тогда были разбиты 11 танковых, 4
моторизованных и 23 пехотных немецких дивизий.
Но подвига - не было. Угу.
Был бой. В районе Дубосекова. Существенно уступающими силами была остановлена колонна бронетехники. Большинство тех, кто непосредственно стоял на пути колонны - погибли. И все - герои.
Вот так мне излагали. С чем спорит "историк"? По сути только с деталями. Но этими деталями он пытается заменить основное: бой был, бой жесточайший, враг остановлен. Получается типичный прием демагогии - подмена тезиса.
(с)не моё)
Идет еврей с пейсами по улице. Навстречу ему алкаш. Алкаш с ходу бьет еврею в морду тот падает:
- За что?
- Вы Христа распяли!
- Но это же было 2000 лет назад...
- А я только что узнал.
Хотя конечно Мироненко не знать не мог. Он все знает и понимает. Страшно, что останется в архиве после такого руководства
художественное произведение, там выдуманные персонажи, но кто скажет, что это неправда?
Отчасти мифологизированным описание боя у Дубосеково оказалось благодаря журналистам.
Первая заметка, опубликованная в "Комсомольской правде" 26 ноября 1941 года, никаких
точных цифр не содержала. Но уже 28 ноября "Красная звезда" вышла с передовой статьей
"Завещание 28 павших героев". На чьей совести это "уточнение" можно только догадываться
по косвенным данным. Но ошибка не была сознательным мифотворчеством, там сработал
эффект "испорченного телефона". К тому же передовица готовилась в спешке, времени
перепроверить данные не было, и Кривицкий честно изложил то, чем располагал.
На самом деле рота старшего лейтенанта Гундиловича насчитывала 140 человек,
после боя осталось менее 30.
Когда в декабре того же года политотдел дивизии составлял наградные листы
на цифру 28 ориентировались как на вполне официальную, поэтому многие
герои в список не попали. Получилось не совсем справедливо, но люди воевали
всё-таки не за награды.
Несмотря на тщательную проверку и длительные уточнения(наградной лист был готов
только в апреле 1942 г.) в него попали фамилии людей, которые не имели
на это никакого права - Кужебергенов и Добробабин.
Первый ещё до знаменитого боя 16 ноября попал в плен. Второй сдался сам и
поступил в полицию, впоследствие дослужился до начальника сельского отделения.
В 1944 году не стал уходить вместе с немцами, скрыв своё прошлое вновь
был призван в советскую армию, но после войны правда о его похождениях
стала известна и в 1948 году Добробабин получил срок.
Отчасти поэтому подвиг панфиловцев и в послевоенное время продолжал
сохранять черты героического мифа. В народе считалось, что погибли
все 28 героев. То, что некоторые из "списка 28" остались живы, замалчивалось,
так как в противном случае пришлось бы рассказывать и о предателе Добробабине,
а это вроде как бросало тень... Примерно так тогда рассуждали.
В истории о героях-панфиловцав нет лжи, но неточности и недоговорки
создали почву для "изысканий" различных недобросовестных историков.
Развенивают? Мифы?
Среди панфиловцев не было героев?
Вот он пишет "не было никаких героически павших героев-панфиловцев".
Это - тупая, наглая ложь.
По факту: Не нюхавший пороха «историк» Мироненко смеет называть мифом подвиг бойцов и командиров Панфиловской дивизии, потерявшей в боях под Москвой 9920 человек (3620 убитыми и 6300 ранеными) из 11700, числившихся к началу сражения.
"Не было", ага.
А немцы, надо понимать, устыдились, сами остановились, и сами на 100 км. назад отошли. А потом аж до Берлина, не так ли?
Если кто-то напишет "не было никаких погибших от нацистов евреев", я его точно так же назову нехорошим словом.
Если бы г-н «историк» Мироненко доказал, что по архивным данным погибло не 3620 панфиловцев, а 3615 — это был бы "ревизионизм" в хорошем смысле.
Но он — тупо врёт "не было никаких героически павших героев-панфиловцев".
Разницу понимаете?
Да молодым на это плевать, как и на москву.
Кстати памятник панфилову в Киргизии снесли. Истерик не наблюдалось
Другое дело что сейчас это всё уже не актуально - СССР нету, осталась куча небольших государств. Братской России - тоже нету, остался недружелюбный восточный сосед, которым управляют олигархи и который давит нас ценами на газ. И подвиг панфиловцов для нового поколения, которое уже не помнит СССР - это что-то типа битвы с Наполеоном по Москвой. Да, это было. Да, герои стояли насмерть. Но давно. И герои были из той страны, которой нету и не будет уже никогда. Так что всем в основном пофигу.
Где-то так по-моему...
Который недружественен в основном из-за нашего к нему отношения уже 20 лет (см. Ющенка, герои СС, Бандера, Львов 9 Мая и т.п.).
В 91-м они совсем не были "недружелюбны".
>>Так что всем в основном пофигу.
Но почему-то про них не забывают говномесы вроде г-на Мироненка и ко, в который раз стараясь их изгадить.
За редкими исключениями, по всем каналам с жутким накалом идёт поток мифов про историю, очерняющих всё светлое в советской истории.
Очень уж напоминает анекдот про "три конверта".
Так это, страной-то 20 лет бывшие "камунисты" управляют. :-)
Никогда не говори никогда!
на днях СНЕСЕН ЕЩЕ ОДИН
МОНУМЕНТ. Памятник летчику
лейтенанту Василию
Федоровичу Пойденко,
украинцу, защищавшему Москву, снесли" [а не
перенесли - !] якобы "в связи
с расширением Киевского
шоссе",
Если вы не заметили, подвиг панфиловцев отрицает не кто-то, а официальное лицо - ажно директор Госархива.
Вон, Маннергейму, помогавшему морить голодом ленинградцев, бюстик поставили.
Или меньше пафоса будет.
А то война закончилась в 45-м, а воюют до сих пор.
Война в головах. Это типа отсутствие мозгов.
Это пять. Двойные стандарты — тааакие двойные!
- Это последний? – уточнил один из военных, видимо, командир.
- Так точно, товарищ политрук! – отрапортовал боец, чей пинок направил директора Госархива в траншею.
- Простите, что происходит? – пролепетал историк.
- Как что происходит? – ухмыльнулся политрук. – Происходит установление исторической справедливости. Сейчас ты, Мироненко, спасёшь Москву от немецко-фашистских оккупантов.
Политрук указал на поле, на котором в ожидании застыли несколько десятков немецких танков. Танкисты вылезли на башни и, ёжась от холода, с интересом наблюдали за происходящим на русских позициях.
- Я? Почему я? – потрясённо спросил Мироненко. – Какое отношение я к этому имею?
- Самое прямое, - ответил политрук. – Все вы тут имеете самое прямое к этому отношение!
Командир указал Мироненко на траншею и историк увидел, что она полна уважаемых людей: тут уже находились академик Пивоваров и его племянник-журналист, у пулемёта с выпученными глазами расположился Сванидзе, рядом с ним дрожал то ли от холода, то ли от ужаса главный десталинизатор Федотов, дальше были ещё знакомые лица, но перепуганный архивист начисто забыл их фамилии.
- А что мы все здесь делаем? – спросил Мироненко. – Это же не наша эпоха.
Бойцы дружно захохотали. Хохотали не только русские, но и немцы, и даже убитый недавно немецкий танкист, пытаясь сохранять приличия и делая вид, что ничего не слышит, тем не менее, подрагивал от смеха.
- Да? – удивился политрук. – Но вы же все так подробно рассказываете, как это было на самом деле! Вы же с пеной у рта объясняете, что мы Гитлера трупами закидали. Это же вы кричите, что народ войну выиграл, а не командиры, и тем более не Сталин. Это же вы всем объясняете, что советские герои – это миф! Ты же сам, Мироненко, рассказывал, что мы – миф!
- Простите, вы политрук Клочков? – спросил Мироненко.
- Именно, - ответил командир. – А это мои бойцы, которым суждено сложить головы в этом бою у разъезда Дубосеково! Но ты же, Мироненко, уверял, что всё было не так, что все эти герои – пропагандистский миф! И знаешь, что мы решили? Мы решили и вправду побыть мифом. А Москву оборонять доверить проверенным и надёжным людям. В частности, тебе!
- А вы? – тихо спросил историк.
- А мы в тыл, - ответил один из бойцов. – Мы тут с ребятами думали насмерть стоять за Родину, за Сталина, но раз мы миф, то чего зря под пули подставляться! Воюйте сами!
- Эй, русские, вы долго ещё? – прокричал продрогший немецкий танкист.
- Сейчас, Ганс, сейчас – махнул ему политрук. – Видишь, Мироненко, время не терпит. Пора уже Родину вам защищать.
Тут из окопа выскочил академик Пивоваров и с поднятыми руками резво бросился к немцам. В руках он держал белые кальсоны, которыми активно махал.
- Срам-то какой, - произнёс один из бойцов.
- Не переживай, - хмыкнул Клочков. – Это уже не наш срам!
Двое немецких танкистов отловили Пивоварова и за руки дотащили его до траншеи, сбросив вниз.
- Швайне, - выругался немец, разглядывая комбинезон. – Этот ваш герой мне со страху штанину обоссал!
Второй танкист стрельнул у панфиловцев закурить и, затянувшись, сказал:
- Да, камрады, не повезло вам! И за этих вот вы тут умирали! Неужто в нашем фатерлянде такие же выросли?
- Да нет, камрад, - ответил ему один из панфиловцев. – У вас теперь и таких нет. Только геи да турки.
- А кто такие геи? – уточнил немец.
Боец Красной Армии прошептал ответ агрессору на ухо. Лицо немца залила краска стыда. Махнув рукой, он пошёл к танку.
- Давайте побыстрее, кончайте с нами, - сказал он. – От таких дел снова умереть хочется.
Из траншеи к политруку кинулся Сванидзе.
- Товарищ командир, вы меня неправильно поняли, я ничего такого не говорил! И потом, мне нельзя, у меня «белый билет», у меня зрение плохое и язва!
- А ты думаешь, тирана Сталина это волновало? Он же пушечным мясом врага заваливал! И тем более, я тебе не командир. У вас свой есть – опытный и проверенный! Вот он как раз идёт!
Из глубины траншеи к месту разговора подходил Никита Михалков, держа в руках черенок от лопаты.
- Товарищ политрук, как с этим можно воевать против танков? – взмолился режиссёр.
- Тебе виднее, - ответил командир. – Ты же это уже проделывал. Да, там у тебя, кстати, кровати сложены. Можешь из них быстренько противотанковую оборону наладить! Ну, или помолись, что ли. Авось поможет!
Тут политрук скомандовал построение своих бойцов.
- Куда вы? – с тоской в голосе спросил Михалков.
- Как куда? – усмехнулся политрук. – Занимать позицию у вас в тылу! Заградотряда НКВД под рукой нет, так что мы сами его заменим! И если какая-то сволочь из вашего штрафбата рванёт с позиции, расстреляем на месте за трусость и измену Родине!
- Так ведь штрафбатов ещё нет!
- Один создали. Специально для вас!
Немецкие танки взревели моторами. В траншее послышались отчаянные крики и ругань – новые защитники Москвы выясняли, кто первым начал разоблачать мифы и втравил их в эту историю. Всем скопом били Федотова, после чего его с бутылкой выкинули из траншеи под немецкий танк. Кто-то крикнул ему на прощание:
- Ну, за Родину, за Сталина!
Михалков вцепился в уходящего политрука:
- Товарищ, у меня отец воевал, я всегда был патриотом и защитником героев, помогите мне!
- Только из уважения к тебе, - ответил политрук. – Даю отличное средство для сражения с врагом! Лучше не бывает!
И командир протянул режиссёру бадминтонную ракетку и три воланчика.
- Прощай, Родина тебя не забудет, - похлопал политрук Михалкова на прощание и устремился вслед своим уходящим бойцам…