Украина-2017: видение партии «Удар»

Forbes.ua продолжает серию материалов о том, какой была бы Украина, если бы каждая из партий, участвующих в нынешних парламентских выборах, получила возможность реализовать все, что пообещала в своей предвыборной программе. Пример №2 – Украина-2017 по версии партии «Удар» Виталия Кличко. Ее программа – попытка повторить либеральные реформы грузинского президента Михаила Саакашвили и проявить бескомпромиссность, свойственную на заре 1990-х легендарному польскому министру финансов Лешеку Бальцеровичу.

Нашлись наследники

Когда в конце 1991 г. Бальцерович уходил в отставку, он был козлом отпущения для большинства политиков, населения и газет. «План Бальцеровича» стал очень болезненным, но, как оказалось, необходимым лекарством для экономики этой страны. Уже спустя пять лет экс-министр стал одним из самых авторитетных польских политических деятелей. Теперь о Бальцеровиче говорят как о создателе современной экономики Польши.

Пять лет назад, на выборах в украинский парламент 2012 г., в программе партии «Удар» был лишь один прямой отсыл к польскому опыту. «Реформы должны быть продуманы и проведены максимально комплексно и быстро», – говорилось в программе. Но желание повторить быстрый и безапелляционный переход к либеральной экономике по примеру Бальцеровича или другого признанного постсоветского реформатора, грузинского президента Михаила Саакашвили, было очень заметным. «Мы не бездумно копируем их опыт, просто понимаем, что без такой же сильной политической воли, какую продемонстрировали они, у нас ничего не получится», – говорил тогда Павел Розенко, десятый номер в избирательном списке партии «Удар».

Поэтому, как только на выборах 2012 г. парламент был «взят», «Удар» не стал мешкать и выстрелил реформами сразу по всем направлениям.

Сначала взялись за бизнес-климат. Попытались понять, каковы ключевые проблемы для бизнеса, и быстрыми ударами начали их устранять.

Новое парламентское большинство сократило количество всяческих лицензий и разрешений, а заодно – ввело крупные штрафы для чиновников, которые затягивали сроки их выдачи или пытались ввести новые административные барьеры для бизнеса. Это позволило не только снизить нагрузку на бизнес, но и сократить почти половину украинских чиновников. «С учетом крайне низкой эффективности работы большинства государственных структур это никак не сказалось на общих результатах работы министерств и ведомств», – говорит Розенко. Зато позволило сэкономить сотни миллионов бюджетных средств.

до 18%

был сокращен размер единого социального взноса

 «Удар» не стал обещать бизнесу резкого снижения налогов. Под нож попали лишь налоги на покупку-продажу собственности (кроме спекулятивных операций), а также единый социальный взнос (ЕСВ) – нагрузка на фонд оплаты труда на тот момент была одной из самых больших среди стран СНГ.  ЕСВ был сокращен вдвое – с 36,6% до 18%, и при этом его распределили между работодателем и сотрудником.

Зато партия Кличко сделала акцент на упрощении уплаты налогов. По данным Всемирного банка, общее количество налоговых платежей на тот момент достигало 135 раз в год, а время, необходимое на их уплату – 657 часов в год.

Кличко сократил число налогов до семи, объединил налоговую и бухгалтерскую отчетность. Чтобы ликвидировать привилегии «нужным» фирмам и выровнять конкуренцию среди бизнеса, отменил все избирательные налоговые льготы и субсидии компаниям из госбюджета.

Это нанесло непоправимый вред целому ряду отраслей. «В экономической практике существует несколько легитимных причин, по которым та или иная отрасль временно может нуждаться в государственной поддержке, в том числе за счет бюджетных средств», – говорит Алексей Андрейченко, старший аналитик «АРТ Капитал». Отказ в помощи плохо сказался на производителях социальных продуктов (прежде всего, хлеба), и развивающихся отраслей, которые еще не вышли на тот объем производства, который позволил бы им стать конкурентоспособными без госпомощи.

Впрочем, чтобы поддержать последние, и в целом стимулировать создание новых производств, «Удар» освободил от налога на прибыль все новосозданные предприятия, а также инвестиции в развитие уже работающих украинских компаний.

Да и в целом, ставка была сделана не на искусственное жизнеобеспечение слабых отраслей, а на развитие сильнейших из них. Специальный налоговый режим был предоставлен лишь тем, кто инвестировал в существующее украинское производство или создавал новое. К тому же массированную финансовую помощь стали получать НИИ, продуцирующие инновационные разработки.    

Законное право

2014 г. стал знаковым для украинской фондовой биржи. В течение года сразу несколько небольших украинских компаний предпочли ее варшавской торговой площадке, стремясь привлечь инвестиции для своего развития. Суммы от продажи акций были небольшими – по $10-30 млн на каждую, но важным было не это, а сам факт возвращения активности на фондовый рынок.

Это стало возможным благодаря тому, что сразу после прихода к власти новое большинство приняло ряд законов, которые обеспечили защиту прав собственности в целом и миноритариев в частности.

«Одной из главных причин плачевного состояния украинского фондового рынка в 2009-2012 г. было то, что в период кризиса 2008-2009 г. мажоритарии многих компаний попытались воспользоваться моментом и выдавить миноритарных акционеров из состава собственников», – говорит Виталий Ваврищук, экономист инвесткомпании Concorde Capital. Усиление прав миноритариев понемногу помогло вернуть доверие к украинским биржам.

Не менее целебное воздействие на рынок оказали и законы о защите прав кредиторов, и о регистрации прав собственности, принятые новой партией власти.  Это сразу привело к снижению банковских ставок, говорит Ваврищук, – ведь до этого банки закладывали в стоимость своих кредитов те суммы, которые им не вернули «плохие» должники.

Наконец, был совершен долгожданный переход на рыночное курсообразование. Гривна сразу просела – ведь перед этим Нацбанк больше года удерживал ее на стабильном уровне, тратя на эти нужды порой до $1 млрд в месяц. Но это проседание оказалось не сильным – до уровня не больше 10 грн. за доллар. По оценкам МВФ, в 2013 г. рыночный курс валют составлял 9,18  грн. за доллар США. Это подправило позиции экспортеров и улучшило платежный баланс. К тому же, парламент провел несколько проектов законов, направленных на поддержку экспорта, в том числе, на  предотвращение завышения реального эффективного курса гривны.

В своей программе Партия Удар не стала гнаться за мгновенным повышением зарплат и пенсий

Ревизия списка бедных

Новое большинство не стало в угоду публике гнаться за мгновенным повышением зарплат и пенсий. Совсем без популистских обещаний, правда, не обошлось. «Удар» пообещал: средний уровень оплаты труда в Украине будет таков, что на одну зарплату, не экономя, можно будет купить холодильник или стиральную машину.

Выручило то, что обязательств по срокам не брали. Более того, сразу оговорились, что рост этот должен произойти не искусственно (к примеру, за счет роста минимальной зарплаты), а за счет развития бизнес-активности. Исходили из того, что зарплаты сами будут быстро расти, если ускорится экономика.

«Удар» не пошел по стопам других и не обещал отмены пенсионной реформы – какой бы неудачной она не была. Команда Кличко считала, что Украине необходимо переходить на трехуровневую систему пенсионного обеспечения, и начала стимулировать население делать личные пенсионные накопления. Правда, пообещала индексировать пенсии по уровню роста ВВП, чем внесла сумятицу в работу негосударственных пенсионных фондов и создало определенные риски для госбюджета.

Кличко повысил социальную помощь. Но сделал это довольно грамотно. Для начала проанализировал, насколько соответствуют все те граждане, которые получали ее в 2012 г., параметрам «малообеспеченных».

Оказалось, что 70% всех социальных льгот получали украинцы, которых сложно было назвать обездоленными, говорит Павел Розенко. Поэтому, систему распределения госсубсидий и социальных льгот перевели на адресную основу. После этого получать помощь из госбюджета могли лишь действительно малоимущие.

В результате, число получателей в три раза уменьшилось, но с другой стороны, размер помощи им – значительно вырос, а расходы государства на нее при этом – нет. К тому же правительство отказалось от выплат пенсий по солидарной системе тем, кто и без того получал хорошее обеспечение – либо потому, что имел высокооплачиваемую работу, либо потому, что скопил хорошую сумму. «Государство должно обеспечивать помощь тем, кто по какой-то причине не способен себя содержать. Но другим дополнительные пенсионные выплаты делаются из накопительной системы и негосударственных пенсионных фондов», – говорит Розенко.

Правда, сокращение числа льготников и получателей субсидий, урезание штата чиновников вдвое и т.д. создали в Украине – как и в Грузии десятью годами раньше – большой круг недовольных. Те, кого лишили соцпомощи, опять пытались ломать заборы под Радой; страну не день и не два трясло от «пенсионных» и «социальных» майданов, а находчивые оппозиционные политики пытались воспользоваться этим, призывая к срочной отставке парламента.

Но понемногу к новым правилам все привыкли, и накал страстей пошел на спад.

Чем латали дыру

И все же совсем без дыры в бюджете не обошлось. Почему?

Снижение единого социального взноса в два раза пропорционально уменьшило и доходы Пенсионного фонда. Правда, «Удар» рассчитывал на то, что компенсировать это падение сможет выход зарплат из тени. По оценкам Павла Розенко, потенциал увеличения количества плательщиков ЕСВ только среди малого и среднего бизнеса в 2012 г. составлял 2,5-3,5 млн человек (на фоне 1 млн существующих плательщиков). Таким образом, выход этих миллионов из тени мог даже перекрыть потери ПФ от снижения налога с зарплаты.

Но мгновенно чуда не произошло. Через пару лет поступления от ЕСВ, действительно, выровнялись до прежнего уровня. Но поначалу «Удару» пришлось в авральном порядке искать средства для компенсации бюджетных потерь.

Впрочем, команда Кличко довольно собранно подошла к вопросу о том, где найти дополнительные полсотни миллиардов гривен.

Чтобы хоть немного покрыть разницу в доходах Пенсионного фонда до момента, когда достаточное количество бизнесов выйдет из тени, команда Кличко ввела специальный налог на активы, созданные при Советском Союзе. Это позволило увеличить доходы Фонда за счет доходов тех граждан, которые сколотили состояние на приватизации имущества, созданного руками нынешних пенсионеров. Прежде всего – за счет владельцев металлургических комбинатов и предприятий ГМК.

Упрощение системы налогообложения помогло не только бизнесу – в выигрыше оказались и налоговики. С простой системой придумывать схемы по минимизации выплаты налогов стало сложнее, а сотрудникам ГНСУ – легче их отслеживать. Для налогоплательщиков была введена нижняя граница налоговых обязательств – процент от остаточной стоимости основных фондов.

Кроме того, украинские таможенники начали сотрудничать с таможнями других стран. Теперь получить возврат НДС при экспорте товаров бизнес мог, только если уплатил этот налог в стране-получателе. Это снизило объем махинаций при возврате НДС и упростило систему администрирования этого налога.

В комплексе эти нововведения привели к значительному росту налоговых поступлений. Кроме того, был введен налог на роскошь и элитную недвижимость, а рентная плата за добычу и использование недр и ресурсов – увеличена.  Отмена государственных субсидий для бизнеса и налоговых льгот принесла полсотни миллиардов (в  2011 г. только льготы составляли 58,3 млрд грн.).

Команда Кличко ввела специальный налог на активы, созданные при СССР. Это позволило увеличить доходы Пенсионного фонда за счет граждан, которые сколотили состояние на приватизации имущества, созданного руками украинских пенсионеров

Кроме того, подтянуть средства в бюджет смогли за счет экономии на госрасходах. Придя к власти, в течение года «Удар» внедрил в Украине электронное правительство. Теперь любой гражданин мог без проблем узнать не только о том, сколько средств из бюджета в виде прямой финансовой помощи получила какая-то шахта или сельскохозяйственное предприятие. В режиме реального времени стала доступна информация абсолютно обо всех расходах главных распорядителей бюджетных средств.
Это не только повысило лояльность граждан к правительству, но и в разы снизило коррупцию при распределении бюджетных средств, особенно в сфере госзакупок. С учетом того, что до этого в карман коррупционером ложилась, по разным оценкам, половина из 400 млрд грн. тендерных средств, экономия составила до двух сотен миллиардов гривен.

Конечно, заинтересованные чиновники пару десятков раз пытались протолкнуть через парламент новые законы, которые бы ограничили действие электронного правительства – так, как в 2012 г. они сделали с законом о госзакупках. Но «Удар» устоял и довел начатое до конца.

Прокол на проколе

Идеальной экономики, конечно, не получилось. Серьезным проколом «Удара» стала амнистия капиталов. Вообще-то задумывалось, что она поможет быстро вывести бизнес из тени – ведь амнистия должна была позволить компаниям зарегистрировать собственность по ее нынешней рыночной стоимости. Но эффект получился совсем другим: доверие бизнеса к власти, напротив, было подорвано. «Когда правительство проводит амнистию капиталов, бизнес так или иначе ожидает усиление мониторинга и проверок со стороны налоговой, других органов», – говорит Ваврищук. Поэтому настроения бизнеса поначалу даже ухудшились.

А кроме того, к неоднозначным результатам привела реформа рынка земли.

Вероятно, побоявшись кардинальных шагов, «Удар» создал рынок земли, но разрешил ее покупку исключительно физлицам-гражданам Украины. И тем самым перечеркнул любые перспективы стремительного развития аграрного рынка. Средние хозяйства и крупные холдинги, как и раньше, смогли де-факто распоряжаться своими землями, консолидируя паи на условиях долгосрочной аренды. Но большого притока «свежих» денег в этот сектор не произошло. Смягчить этот недочет смогли два других нововведения партии: снятие ограничений на использование низко плодородных земель и либерализация порядка изменения целевого назначение земель, расположенных в пригородных зонах и вблизи автомобильных дорог. Это, говорит старший аналитик «АРТ Капитал» Андрей Патиота, стало толчком к развитию инфраструктуры в малозаселенных районах.