Ivan_MagregorОценка: 2.3/5 Голосов: 24 |
Добром ли будет ресрессировать многих, в том числе и невинных?
Лучше расстрелять двух невиновных, чем упустить одного виноватого? Или же это самое ужасное, что может допустить общество?
Если мыслить с позиции биологической единицы, то да. Это срашно, ибо жизнь этой единицы (и близких ей единиц) для нее наиболее важная вещь.
Но если мыслить масштабнее, на уровне социума, то опасных особей в нем не более 1-2%. Если этих особей вовремя не локализовать (посадить, расстрелять), то они очень быстро перехватят управление, и, пользуясь преимуществом в половом отборе и своей безнравственностью, постепенно заполнят собой социум, что неминуемо приведет к его краху. Отталкиваясь от этого, логично для социума уничтожить этих 1-2% особей, пожертвовав также 2-4% невиновных особей. Это несправедливо по отношению к невиновным, но позволит социуму избежать системного кризиса и краха в будущем.
Так что тут вопрос только в широте мышления. Тот, кто не может мыслить мастабно, считает невинные жертвы недопустимыми. Кто может мыслить с позиции общества в целом, зададут вопрос о соотношении виновных и невиновных. И при Сталине это соотношение было вполне в пределах нормы.
Жизнь на Земле - жестокая штука. Иногда правильный выбор, даже если ты руководствуешся добром и справедливостью, не так уж добр и справедлив. В этом главная тяжесть для Великого руководителя, настоящего руководителя. Добром ли будет послать на смерть роту молодых солдат? Если это даст возможность удачно сманеврировать дивизии, то да, иначе маневр бы обошелся потерями в пару батальонов. Жестоко? Конечно. Мудро ли? Без сомнений.
Добро ведь бывает разным, вот что нужно понимать. Добро может быть жестоким, строгим. Далеко не сразу видны его мотивы, и результат этого добра не сразу ощутим. Распознать его способен только мудрый.
Земля - то место, где куются сильные, могучие духи. Слабые ломаются, и снова перековываются, пока огонь и лед не закалит их. В огне горнила родятся клинки булата, в прохладной же реке - лишь галька гладкая.
А посему добром ли будет сгноить в тюряге сотни тысяч? Да? Вы подумали? Ага, я хочу, чтобы вы подумали.
ЗЫ
Дописываю свой огромный фанф, скоро выложу. Адский треш, жестокость, няшность и гору обнимашек гагантирую ;)
Надо и себе чего-нибудь придумать. О, я буду день Рождения Чарли Чаплина праздновать!
Я такой как есть, где-то лучше, где-то хуже.
У каждого свое предназначение.
И эти факты опровергают ваше суждение о том, что Сталин был социальным злом.
Если сравнивать после, то во-первых, власть в СССР перехватила совершенно иная группа, к Сталину оппозиционная, и во-вторых, СССР жил со своих ресурсов, Европа по закону грабила и грабит колонии, Америка через доллар грабила и грабит весь свет. Вот и весь фокус с уровнем жизни.
Вопрос вот в чем: добрым ли будет поступком послать на смерть роту солдат чтобы уберечь несколько батальонов?
Это вы точно срисовали Сталина и Ленина.
о котором так мечтают генетические рабы, овцы и холопы.
Я не оправдываю то, что происходило при Сталине, но иногда без больших жертв не сделать шаг вперёд.
Вы хотите принять участие в такой стройке?
Да? Расскажите, какие это "нормальные" страны, и какие это жемчужины.
Естественно.
Ведь как расписаться в собственном абсолютном непонимании, что за красивой вывеской Европы таится ещё худшая история работорговли, пыток, этнических чисток, голоды, войны, грязища и говнища.
Как легко сравнивать современную Европу и Союз 80-летней давности!
Где я такую ахинею писал, ткните пальцем плз.
>>сам-то веришь в то, что пишешь
В то, что кровища и говнища были в истории ВСЕХ стран (а у многих до сих пор с этим всё ОК) я не "верю", я знаю.
Я вас правильно понял?
Да.
А жизнь в капиталистической Индии я считаю ещё худшей, чем в коммунистическом Китае.
Причём, именно Китай (и весь остальной мир) эту хорошую жизнь Европе и обеспечивает, сотни лет уже.
К Сталину, активному участнику контрреволюции, топившем Социалистическую революцию в крови (в составе шайки большевиков), аппаратчике и карьеристе, не применимы моральные оценки не применимы.
Ну разве это нормально???
Две смерти хуже одной.
Тут я не обсуждаю судьбу биологической единицы.
Эта дискуссия об обществе вцелом.
Если вы склонны полагать, что лопата угля ценнее вагона угля - извольте.
Я лишь хочу сказать то, что лучше потерять лопату угля, зато сохранить вагон. "Если бы тебя" к этой пропорции не имеет отношения. Это может повлиять на отношение к вопросу конкретной биологической единицы. Но истинного положения вещей не изменит.
Ибо вагон угля ценнее лопаты угля как не крути.
Даже когда остаешся один, война не прекращается. Все время есть конфликт интересов, всегда есть победитель и проигравший. Выиграть больше, чем проиграть - вот мудрость.
Он именно что победил, и лютых винов его уйма. Вместе с ним выиграл и социум.
Да этот злобный карлик победил...Проиграли все...
Подох в луже собственной мочи, под нетерпеливые перешептывания бывших соратников. Победитель...
:-)) Гідна смерть для тварюки.
Всех до единого, понятно, "низачто"(тм)
Страшный, антигуманный , анти ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ взгляд на...Не знаю на что.
А кому нужно такое общество?
Что характерно, ошибки правосудия бывают ровно во всех системах, у всех государств.
Интересно, кого это при Сталине без суда расстреливали.
Военное время не в счёт.
И чем дольше увиливаешь от его решения,тем большую цену заплатят солдаты.
Антуан де Сент Экзюпери.Преступление и наказание перед лицом советского правосудия
Первое, что сказал судья, едва началась наша беседа в его кабинете, - показалось мне и самой главной его мыслью:
"Не в том дело, чтобы наказывать, а в том, чтобы исправлять".
Говорил он так тихо, что я наклонился, чтобы расслышать, между тем его руки осторожно разминали невидимую глину. Глядя далеко поверх меня, он повторил:
"Надо исправлять".
Вот, подумал я, человек, не знающий гнева. Он не удостаивает себе подобных признанием того, что они действительно существуют. Люди для этого судьи - хороший материал для лепки, и как не чувствует он гнева, так не чувствует и нежности. Можно прозревать в глине свое будущее творение и любить его большой любовью, но нежность рождается только из уважения к личности. Нежность свивает гнездо из мелочей - забавных черточек лица, пустяшных причуд. Теряя друга, оплакиваешь, быть может, это его несовершенство.
Этот судья не позволяет себе судить. Он как врач, которого ничто не поражает. Он лечит, если может, а если не может, то, служа всему обществу, расстреливает. Приговоренный заикается, на его губах страдальческая гримаса; у него ревматизм, и от этого он так смиренно близок нам, - но все это не вызовет милосердия судьи.
И я догадываюсь уже, что за великим неуважением к отдельному человеку здесь стоит великое уважение к человеку вообще, длящемуся из века в век поверх отдельных человеческих жизней и созидающему великое. А виновный, думаю я, здесь больше ничего не значит.
Я понимаю теперь, почему русское законодательство, так часто карающее смертью, не предусматривает заключения больше чем на десять лет и допускает всяческие снижения этого срока. Если отступник может вернуться в лоно общества, он вернется и раньше. Зачем же продлевать наказание, если наказанный уже стал другим человеком? Ведь и с арабским вождем, признавшим наши законы, мы обращаемся как с равным. Так что само понятие наказания здесь, в СССР, потеряло смысл.
У нас говорят, что осужденный расплачивается за свой долг. И каждый год искупления - выплата по некоему незримому счету. Долг может оказаться неоплатным - и тогда осужденному отказывают в праве снова стать человеком. И пятидесятилетний каторжник все еще платит за двадцатилетнего мальчика, которого гнев однажды толкнул на убийство.
Судья продолжает, будто размышляя вслух:
"Если надо вызвать страх, если преступления против общества множатся и речь уже идет об эпидемии, - мы караем более сильно. Когда армия разлагается, мы расстреливаем для примера. И тот, кто двумя неделями раньше получил бы три года исправительных работ, расстается с жизнью за мелкий грабеж. Но мы остановили эпидемию, мы спасли людей. Если что и кажется нам аморальным - то не эта жестокость в случаях, когда общество в опасности, а заключение заключенного в рамки одного-единственного слова. Разве убийца является убийцей по своей природе, на всю жизнь, как негр - на всю жизнь негр? Убийца - всего лишь истерзанный человек."
Руки судьи всё лепят и лепят невидимую глину.
"Исправлять, исправлять, - говорит он. - Мы достигли на этом пути больших успехов".
Попробую встать на его точку зрения. Представляю себе гангстера или сутенера, их мир - со своими законами, своей моралью, своей жестокостью и самоотверженностью. Признаю: человеку, прошедшему такую школу, не стать деревенским пастухом. Он не сможет без приключений, без ночных засад.
...
И следующая цитата- "Попробую встать на его точку зрения. Представляю себе гангстера или сутенера, их мир - со своими законами, своей моралью, своей жестокостью и самоотверженностью."
Гангстер, сутенёр, Сталин. Нет.Ставить их а один ряд- оскорбить и гангстера, и сутенёра...
А кто это делает?
Сталин - ВОЖДЬ!