Непобедимая и реформируема

Российская Федерация получила в наследство от советской империи почти половину вооруженных сил. Как пишут авторы исследования «Вооруженные силы России: власть и политика» Дмитрий Тренин и Стивен Миллер (Steven Miller), в нее входили 2,4 миллиона военных, 10 тысяч танков (по другим сведениям, 20 тысяч), 16 тысяч бронетранспортеров, четыре тысячи самолетов и почти тысяча вертолетов. Москва получила военный флот и, что самое важное, ядерное оружие. В России осталась также большая часть мощной военной промышленности, составлявшей хребет советской экономики.

«В СССР выпускались папиросы, калибром 7,62 миллиметра, чтобы табачные фабрики могли перейти на выпуск патронов для "Калашникова", аналогично было с заводами по производству бутылок для шампанского: их диаметр совпадал с калибром авиапушек», — вспоминает военный эксперт Александр Гольц. Тем не менее полный распад унаследованной армии произошел не из-за оснащения, а из-за людей — старых-новых российских генералов.

Философия танкистов

СССР готовился к тотальному столкновению глобального масштаба, поэтому армия имела массовый характер, предполагающий возможность мобилизовать 12 миллионов резервистов. «Одноразовых» — потому что в случае ядерной войны подготовка солдат и офицеров низшего ранга особого значения не имела. Эту идеологию, опирающуюся на опыт Второй мировой войны, «философию танкистов», унаследовал
офицерский корпус современной России. Очередные министры обороны, происходившие исключительно из генералитета, не желали осознавать произошедшие геополитические перемены: ничтожно малую вероятность глобальной войны и возникновение ассиметричных угроз, ответом на которые стала доктрина «Network-centric warfare» (интегрированная система разведки, ориентирования, принятия решений и нанесения ударов боевыми группами, состоящими из разных родов войск). По мнению военного обозревателя Виктора Литовкина, причина была проста: политическая сила, а потом и материальное благополучие касты профессиональных военных зависело от количества, а не от качества армии. Поэтому все сокращения в вооруженных силах не затрагивали «бумажных дивизий», а тем самым офицерских кадров.

[...]

Последствия дали о себе знать во время двух чеченских войн, на которые полуторамиллионная армия смогла отправить только 100 тысяч человек, а считавшиеся крупными военные округа столкнулись с проблемами в формировании сводных батальонов, так как на двух солдат приходилось два штабных офицера. Реформа 2003-2005 годов не принесла заметных улучшений. Переходу на контрактную систему сопротивлялся генералитет, который делала ставку на массовый призыв.

На войну с Грузией Россия выставила батальонные группы, но выехали они на машинах, половина из которых не добралась до фронта из-за поломок, а координация действий существовала лишь в теории. Были отмечены случаи отказа командующих (которые на самом деле никогда ничем не командовали) от выполнения своих обязанностей. Поэтому российская пресса, сообщала, что «вооруженные силы победили грузинскую армию благодаря своему боевому духу, а не современной технике и организации».

Неудивительно, что Кремль решил разрубить гордиев узел и провести самую радикальную военную реформу за триста лет (массовую призывную армию, которая превзошла прусский образец, создал царь Петр I).

Налоговая служба против генералов

Владимир Путин впервые в российской истории поручил проведение военной реформы гражданскому — Анатолию Сердюкову, который возглавляя до этого Налоговую службу. Новый министр получил политическую поддержку президента и благодаря этому смог уменьшить численность вооруженных сил, изменить их структуру и систему управления. Он создал четыре оперативно-стратегических командования, в подчинение которых были переданы основные группировки всех видов войск: сухопутных, морских, воздушных, десантных и воздушно-космической обороны, Дивизии и полки были заменены бригадами, которые должны находиться в постоянной боевой готовности, а в авиации, соответственно, — базами и бригадами. Было уволено 150 тысяч офицеров и аналогичное число прапорщиков.

Сокращения коснулись в первую очередь раздутых центральных подразделений, а ключевые посты в министерстве заняли гражданские специалисты. Было закрыто 65 военных учебных заведений и создано 10 учебных центров: новой армии нужны новые кадры, образцом для которых должны стать всесторонне образованные и инициативные американский офицер, профессиональный сержант и рядовой-контрактник. В связи с этим были сокращены военкоматы, а тыловые службы практически ликвидированы. Комплексным обслуживанием армии (от питания, до жилья и медицинской помощи) занялся холдинг «Оборонсервис». Этот факт следует признать самой главной победой Кремля над собственным генералитетом, который удалось отрезать от коррупциогенного управления финансами.

Военная каста не сложила своего оружия, продолжив лоббировать в пользу «проверенной советской системы», пустив в ход тезис о том, что «нельзя выплескивать с водой ребенка». Несколько генералов даже демонстративно подали в отставку, протестуя против ротации на теплых штабных и министерских местах. Тем временем «райская группа» — влиятельный круг отставных маршалов — все громче говорила об «измене».

Самый сильный удар по реформе нанесли коррупция и неработоспособность гражданских структур, обслуживающих армию, которые создавались Сердюковым с совершенно противоположной целью. Миллиардные скандалы по поводу тендеров, приватизация военного имущества новыми управляющими, неудовлетворительное качество нового обмундирования, скандальная обстановка с медицинским обслуживанием и питанием привели к отставке министра. Вся реформа оказалась под вопросом.

Хотя на последней коллегии Министерства обороны Путин предостерегал военных от «реваншистских настроений» и призвал «внести в планы военного строительства отдельные корректировки», не отказываясь от сделанных достижений, новый министр Сергей Шойгу пошел на определенные уступки. Он вновь позвал военных в «арбатский военный округ», то есть в министерство обороны, вернул на службу часть отставленных офицеров и восстановил некоторые военные учебные заведения.

По оценке газеты «Ведомости», армии опять угрожает воспроизведение советских офицеров — «типа — командующий танком и ничего больше». Относительную самостоятельность вернули себе войска, чьи функции в ходе реформы была сведены к обслуживанию командования и действиям на стратегических направлениях. Таким образом система командования вернется к дублированию функций, а к военным финансам вновь будут открыты все пути.

Миллионная армия нападает на НАТО

В ходе реформы сухопутные силы были переформированы в 89 бригад. По оценке Александра Гольца, фактический уровень их укомплектованности составляет от 60 до 80 процентов, вместе с другими родами войск численность армии таким образом можно оценивать в 700 тысяч человек. Однако по политическим соображениям, связанным с поддержанием имиджа мощной державы, Кремль настаивает на цифре в один миллион.

Загвоздка в том, что, как указывает директор Центра анализа стратегий и технологий Руслан Пухов, данная планка недостижима. Предполагалось, что в течение трех лет число контрактников удастся довести до 450 тысяч. Однако воплотить эту задачу в жизнь будет невозможно по организационным причинам: в России нет профессиональной системы набора в армию и кандидатов с подходящим образованием и способностями. Добрать численность солдатами-срочниками, в свою очередь, невозможно из-за «демографической ямы» — призывного возраста достигли сейчас дети демографического спада 90-х. И это не единственная проблема: катастрофически выглядит состояние здоровья молодых россиян. Согласно данным исследований, медицинским требованиям отвечают только 60 процентов призывников. А другие не хотят служить и скрываются от призыва. [...]

Оставляет желать лучшего и уровень подготовки. В прошлые годы генштаб проводил учения «Восток» и «Запад». По мнению независимых наблюдателей, это были первые непоказные маневры, на которых отрабатывалась переброска многочисленных сухопутных и воздушных сил на большие расстояния. Если данная фаза прошла удачно, то, как писал «Ежедневный журнал», прошедшие полугодовую подготовку срочники, которые обслуживали ракетные и артиллерийские системы и управляли боевыми машинами, пребывали в состоянии психологического шока, так что цель учений была достигнута в основном благодаря профессиональным военным. Даже большой сторонник призывной армии Анатолий Локоть признал, что армии нужен «срочный переход на профессиональную основу».

Нынешняя структура и размер вооруженных сил отражают в первую очередь понимание современной международной ситуации, которая ставит армии диаметрально противоположные стратегические задачи, чем те, что были актуальны во времена СССР. Хотя в военной доктрине России место главного врага до сих пор занимает НАТО, а основной задачей значится удержание стратегического равновесия с США, эти установки, по мнению газеты «Коммерсант», отражают заключенный между военным и политическим руководством страны компромисс и свидетельствуют о конфликте между разными властными группировками. Сам Кремль видит ситуацию несколько иначе.

Публикация военных аналитиков под названием «Военная реформа: на пути к новому облику российской армии», созданная для влиятельного международного дискуссионного клуба «Валдай», описывает НАТО исключительно как политического противника, возникновение военного конфликта с которым крайне маловероятно. При этом победа в гипотетической войне с НАТО или Китаем называется возможной только при применении ядерного оружия.

Что же тогда остается конвенциональной армии? Среди фактических угроз на первом месте стоят конфликты на территории СНГ — в первую очередь Средней Азии и Северного Кавказа. На втором — внутрироссийские угрозы, где источником дестабилизации служит северокавказский сепаратизм. «На десерт» аналитический отчет оставляет «фолклендский» сценарий: вторжение Японии на Курильские острова.

[...]

Оружие: новое или современное?

В настоящее время российские военные считают адекватными требованиям современным методам ведения войны лишь 10% имеющихся у них в распоряжении вооружений и оснащения армии. Это не значит, что данная техника современна: большая часть была создана в 70-80-е годы прошлого века и продолжает производиться до сих пор. Поэтому, обновляя армию, Кремль запустил амбициозную программу вооружений, согласно которой в ближайшие 10 лет процент нового оборудования дойдет до 70. Оборонная промышленность обещает «чудеса техники, не имеющие аналогов в мире», однако армия несмотря на миллиардные траты продолжает получать вариации на тему советских моделей. На этом фоне между вооруженными силами и «капитанами оборонки» разразилась война. Суть конфликта понятна из меткого высказывания начальника Генерального штаба Николая Макарова: «нам проще купить подержанные танки "Леопард", чем платить огромные суммы за семнадцатую модификацию отечественного Т-72». Ситуация приобрела такой драматический поворот, что министерство обороны решилось на беспрецедентную покупку заграничных вооружений, начиная с французских десантных кораблей типа «Мистраль».

Ключевая проблема заключается в деградации некогда мощной оборонной промышленности. За двадцать лет были не только разорваны связи между предприятиями, но и нарушена линия развития технической мысли. Эксперты критически оценивают кремлевскую стратегию возрождения ВПК, основой которой стали государственные монстры вроде «Ростехнологий» и Объединенной судостроительной корпорации.

[...]

Аналитические выкладки Российской академии наук не оставляют иллюзий: средний возраст работника в военной промышленности (как и используемого там оборудования) превышает 60 лет, драматически низок и уровень ноу-хау. «Мы отсталая страна, участие которой в глобальном инновационном рынке не превышает 2%», — с тревогой писал Андрей Шипунов в журнале «Национальная оборона». Дотошному «Огоньку» удалось выяснить, что запуск истребителя Су-35 в серийное производство в Комсомольске-на-Амуре затянулся на год, поскольку заводы конечной сборки не получили готовых комплектующих и были вынуждены производить их сами «полукустарным способом».

Однако ВПК продолжает давать громкие обещания. К 2016 году «Сухой» обещает авиации 60 истребителей пятого поколения Т-50; в 2022 году начнется производство нового стратегического бомбардировщика; будет возобновлена разработка боевого лазера «Сокол-Эшелон»; в 2027 году будут созданы две авианосные ударные группы с атомными ледоколами; а в 2015-2017 основой противокосмической обороны станут зенитно-ракетные комплексы С-500.

Армия и общество

Своеобразный итог имеющимся на данный момент результатам военной реформы подводит исследование общественного мнения, проведенное независимым «Левада-центром». Армия уже много лет занимает в рейтингах общественного доверия третье место после президента Путина и Православной церкви. При этом парадоксальным образом 60% опрошенных не хотело бы вверять судьбу своих близких, получивших повестки в военкомат, вооруженным силам.

Ситуацию проясняют данные о так называемых небоевых потерях: в первом десятилетии XXI века в результате несчастных случаев или из-за неквалифицированной медицинской помощи в год погибало примерно 500 солдат. Армию терзают эпидемии инфекционных заболеваний, а время от времени появляются сообщения, что солдат кормят собачьим кормом. Отдельный пункт — это дедовщина, эффектом которой становятся увечья, а, главное, самоубийства.

Вооруженные силы остаются сферой с высоким уровнем коррупции. По мнению российских СМИ, все эти факторы могут оказать существенное негативное влияние на реализацию идеи модернизации армии и создания солдата нового типа. А между тем, по мнению военных аналитиков, готовивших отчет для Валдайского клуба, военная реформа стала одним из самых эффективных мероприятий российских властей.