Другое мнение: «Стояние на коленях — национальная поза»

 «Украинское государство напоминает могилу, в которой закопаны 24 области, а над ними цветет многомиллионный город Киев. Следующий президент Украины будет «переходным» — к следующему реформатору, считает журналист Остап Дроздов.

СПРАВКА: Остап Дроздов родился 24 января 1979 года во Львове. Детство прошло в городе Николаев Львовской области. 

Мать — преподаватель в музыкальной школе, отец оставил семью, когда Остапу было 4 года. Окончил с отличием факультет журналистики Львовского университета имени Ивана Франко. В журналистике с 1998 года.

Работал корреспондентом газеты «Поступ», заместителем главного редактора «Аргумент-газеты», главным редактором еженедельника «Аргумент-власть».

С 2007 — автор и ведущий авторской политической программы «Прямым текстом» на телеканале ZIK.

За это время провел более тысячи эфиров с политиками всех уровней. Меломан. Любимые направления — соул и джаз. Имеет автомобиль Honda. Холост, детей нет Фото: gazeta.ua

— Почему 22 года независимости ни один галичанин не стал президентом Украины?

— А разве это нужно? Галичане и украинцы — это очень разные идентичности. У них разные ценности, историческая память. Украинцы имеют евразийский тип мышления — масштабное, степное, с преобладанием коллективного сознания. Помню картину в Донецке: тишина-тишина, и вдруг — заводской гудок. С работы идут тысячи рабочих. Все одинаково одеты, одинаковые взгляды, выражение лица. Они и голосуют по гудку. Коллективное мышление материковой Украины является более мощным, чем индивидуалистическое мышление Галичины.У галичан понтово-эгоистическое сознание.

Здесь удивительно сочетаются ощущение свободы с необходимостью подстроиться. Нам не подходила Австро-Венгрия, но мы в ней находились, потому что нам важно быть в системе. Так же с Речью Посполитой. Сейчас мы согласились жить в дискомфортной украинской системе — лишь бы в ней быть. Проблема в том, что галичане навязывают свое родство остальной стране.

Постоянно напоминают: мы — братья. А вы спросили дончан или крымчан, хотят ли они иметь таких родственников? Лично я не считаю, что украинец, который на 9 Мая выходит на улицу с портретом Сталина, является моим родичем. Галичина сейчас является наиболее инородным телом в Украине. Галичанин для «схидняков» — это ходячий упрек, который всегда будет иметь кучу претензий: «вы не такие», «вам надо лечиться». Если от Украины отнять Галичину, то получилась бы более-менее равномерная страна. Галиция же тогда могла бы переориентироваться на строительство себя.

— Как этого достичь?

— Украинское государство не имеет опыта сосуществования в современных контурах. Оно ущербно, непродуктивно и направлено ​​против человека. Здесь ничего не происходит — нет ни развития, ни разрушения. Украина — это сплошной симулякр. Есть действительность, которая тщательно скрывает факт, что ее не существует.

Нет парламента, нет правосудия, нет правозащиты, нет гражданского общества, нет местного самоуправления. Все превращено в бутафорию. Украинское государство напоминает могилу, в которой закопаны 24 области, а над ними цветет несколькомиллионный «город Киев» со всеми его межигорьями и феофаниями. К сожалению, украинцы слишком долго находились в условиях отсутствия.

Есть нации, например балтийские, которые очень быстро создают свои государства. А есть нации, которые даже имея провозглашенное государство, не могут насытить его содержанием. Украинцам не хватает строительного начала. Опыт показывает, что лучше всего мы жили в оранжевом отрезке бессистемности. Отсутствие правил и самодисциплины нам просто в кайф. Выход вижу в полномасштабной децентрализации или федерализме, построенном на взаимном уважении самодостаточных регионов.

— В блоге вы пишете, что любите Львов и не любите львовян.

— Львов пережил страшную демографическую катастрофу. Здесь не произошло постепенного изменения населения, а произошла его замена. До войны во Львове жили более 30 процентов евреев, 20 — поляков и только 16 процентов — украинцев. Это была Европа. А узко-украинским Львов стал благодаря Советскому Союзу. Сейчас он мононационален и некатоличен. Еще сделать его монопартийным — и будем иметь типичный украинский город, вписанный через запятую в перечень Полтава, Сумы и так далее.

Нынешние львовяне — это выходцы из окрестных сел, которые превратили его в ту среду, из которой вышли, то есть в деревню. Хотят, чтобы по их улице машина ездила раз в день. А так не бывает. Потому что город — это урбанистическое пространство. В моем дворе часть жителей требуют снести детскую площадку, потому что им, видите ли, мешают детские голоса. Идиоты, говорю им. Хотите тишины — продайте квартиры и возвращайтесь в свое село. Обижаются и пишут жалобы.

Хотя значительная часть львовян — это евроориентированные, современные, демократичные люди, толерантные к другим языкам и нациям, приветствующие разнообразие. Но это большая глыба масла, через которую очень легко проходит нож ультрарадикализма. Он в меньшинстве, но выступает от имени Львова, ибо лучше сгруппирован и громче. В то время как большинство предпочитает быть пассивными и безмолвными.

Ну прошли нацики маршем в честь СС «Галичина», и пусть себе. А Европа и Украина воспринимает, произошедшее, как визитку всего Львова. Здоровая часть львовской общественности проиграла имидж города. Тех, кто предлагает интеллигентный, современный облик Львова, клеймят как «либерастов» и «толерастов». Меня — тоже. Для меня это комплимент.

— Был момент, когда адекватное львовское большинство могло выйти на всеукраинский уровень?

— А зачем львовянам всеукраинский уровень? Зачем навешивать на себя такую ​​непосильную задачу, как сеять «вечное украинское» в Крыму? Тратить свою энергию и время. Вы спрашиваете, может ли выходец из Львова возглавить всеукраинскую власть? Нет. И добавляю: этого не нужно. Разве что если львовяне хотят войти в историю как те, кто привели к расколу. Носитель галицкого сознания будет наиболее проблемным деятелем Украины. Он должен быть лидером в присущей ему среде.

— Может ли стать всеукраинским лидером Олег Тягнибок?

— Меня оскорбляет, когда Львов называют городом Фарион и Тягнибока. Когда говорится, что надо умереть за Украину, я не представляю, как будут умирать депутаты «Свободы», которые имеют бизнес, машины и особняки. Те, кто могут прочитать лекции о Донцове, Бандере и Шухевиче, также способны принимать 5000 долларов за земельное голосование. Пушечное мясо националистов — молодые люди, которые не выросли за пределы спортивного костюма. И это подают на всю страну как преданную любовь к Украине.

Это сознательная дискредитация и патриотизма, и всего украинского. Для меня совершенно очевидно, что Тягнибока используют как инструмент Партии регионов. Как политик он существует только потому, что существует Янукович. Как только «Регионы» исчезнут, Тягнибок возвратится в тот маргинес, из которого вышел.

— Какой будет Украина, если «Свобода» все же получит власть?

— Это будет тоталитарная страна с постоянным поиском инакомыслящих и их нейтрализацией. Должен признать, что сейчас Тягнибок в «Свободе» является фактором, сдерживающим партию от неадеквата и кое-как сохраняет ее нормальное лицо. Под неадекватными я понимаю несколько женщин-блондинок и кратко стриженых деятелей, которые не стесняются на всю страну делать открыто антисемитские, расистские, гомофобные, человеконенавистнические заявления.

Яценюка я не вижу президентом априори. Зато Украина Кличко будет акцептирована в Европе, но без радикальных реформ. Мой прогноз: Кличко будет переходным президентом к следующему реформатору. Это — не самый плохой вариант.

— Как Вы оцениваете полгода «Свободы» в Верховной Раде?

— Режим показывает миру, что в украинском парламенте представлены все политические силы, даже националистические. Поэтому «Свобода» является очень необходимым атрибутом для легитимизации Януковича. Парламент расцениваю как место создания правового поля страны, а не место соревнования, кто кого клевее опустит или отметелит. «Свобода» же играет на публику.

В театре это называется дешевые дивертисменты. Плохо, что избиратели «Свободы» не ставят никаких интеллектуальных планок перед своими избранниками. Пишут в Facebook: «Ох, как они порвали Партию регионов». Если это то, ради чего они голосовали за эту силу, то страна обречена.

— В чем недостатки нынешней оппозиции?

— Спрашивал Яценюка, какой будет Украина в вашем исполнении, и кто это будет воплощать? Он сказал: «Нам надо сначала победить, а дальше посмотрим». То есть они хотят изменить власть и возглавить ее при сохранении всех систем. Не думаю, что президент Яценюк откажется от права назначать губернаторов. Что президент Кличко не позвонит председателю Верховного суда, чтобы попросить решить вопрос в чью-то пользу.

Не думаю, что любой новый глава государства позволит налогам оставаться на месте. Итак — другого видения этой страны оппозиция пока не презентует. Опозиция, которая не является альтернативой власти, на самом деле занимает чужое место и не дает альтернативной среде пробиться в большую политику.

Этот олимп приватизирован и запатентован лет на пять вперед. И в этом трагедия Украины. Имеем борьбу сиамских близнецов, от единоутробных матери образованных, но которые пошли разными путями. Я сторонник создания третьей страны: не галицкой и не донецкой — а общей для всех. С политиками третьего поколения. И прежде всего оппозиция постоянно высмеивает любую третью силу, не дает хода альтернативным проектам. Они нас приучают к собственной незаменимости.

— Вы согласны, что каждый украинец критикует президента, но на его месте имел бы то же Межигорье?

— Постоянно это вижу. Люди, которые критикуют коррупцию, как правило, своих детей через коррупционную схему устраивают в детсады, покупают дипломы. А наиболее рьяные борцы с коррупцией имеют самые высокие тарифы на решение вопросов и самый большой узор на вышивке. В этом плане Галичина лидирует. Исторические корни таких двойных стандартов в том, что Галичина постоянно была в советском дискомфорте. Люди ненавидели коммунистическую власть и одновременно являлись членами КПСС. Пели колядки и клеймили тех, кого поймали на пении тех колядок. Двойные стандарты сохранились.

— Что такое непоказушный патриотизм?

— Патриотизм — это мышление категориями своего собственного пространства и преобразования его во что-то лучшее. У Конфуция есть сентенция: если вы хотите порядка в стране, то сделайте его на уровне вытянутой руки. Патриоты забывают об этом. Знают, как строить Украину, что делать с москалями, куда ехать евреям — но не знают, как привести в порядок собственный подъезд, посадить дерево во дворе. Патриотизм — это выращивать цветы в вазонах, переходить на зеленый свет, уступать место в транспорте, зарабатывать деньги, вкладывать их в своих детей, жить с пользой для себя и других.

— Как заставить галичан не голосовать за «вышиванки»?

— Сейчас это — щит, которым можно прикрыться. Он ни добавляет, ни отнимает человеческих качеств. Но когда политик в вышиванке выходит из Land Cruiser к бедным крестьянам, это не вызывает ничего, кроме отвращения.

В тему: У Тянибока есть свои «спортсмены — титушки»? Видео

— Откуда берутся «регионалы» в Западной Украине? Из какого украинского комплекса выходит, скажем, Анна Герман?

— Я называю это синдромом беглеца. 99 процентов львовян, которые достигают чего-то, пытаются стремглав бежать отсюда. Везде найдется типичный выходец из Львова, который влюблен в город и счастлив, что живет вне его. Двойные стандарты галичан лучше всего проявляются вне малой родины — многие переходят на русский уже в купе поезда Львов-Киев. Быть при сильных, искать контакта с ними — это в крови каждого из нас.

— Ваше понимание «племени регионалов» — откуда они, кто такие, куда идут?

— Это — совки, люди без идентичности. Их основная черта — монохромное, одномерное мышление. Они панически боятся малейшей альтернативы, радостно консервируют болото, добровольно отказываются от контакта с современным миром. Я видел таких во Вроцлаве. Они толпой ходили по городу, испуганно жались друг к другу, восхищались архитектурой и грезили поскорее вернуться домой, потому что там можно плевать «семечки» прямо на улице, не нужно знать английский, не надо каждый день мыть голову. Такие люди никуда не идут и никуда не ведут. Они не способны. Это — балласт.

— Какие шансы, что критическая масса таких людей перевесит остальных?

— Качественно лучших, эффективных, способных творить новые стандарты — маленькая прослойка. Она теряется в общем украинском материке потребителей, которые за всю жизнь дальше областного центра нигде не бывали. Но вся надежда именно на эту прослойку. В организме человека скелет составляет мизерный вес — но на нем нарастает мясо. Во всех обществах страну двигают эти самые «прослойки».

— «Я всю жизнь выдавливаю из себя украинца», — ваши слова. Объясните, пожалуйста.

— Украинцы — одна из самых травмированных наций Европы. Показателен Голодомор — почему люди готовы были есть своих детей, а не пошли с вилами на сельского голову? Во Львове в 1940-хв течение четырех-пяти лет девочки в вышиванках трижды вручали хлеб-соль трем разным оккупационным властям. Козачество, УПА, Холодный Яр — как раз и есть то «выдавливание».

Донцов, Михновский постоянно упрекали надднепрянских украинцев, что те не поднимаются с колен. Стояние на коленях — национальная поза, против которой направлен весь героический эпос украинцев — от Тараса Шевченко до Василия Шкляра. Наконец, невозможность творить свое государство, даже если оно уже есть. Эти комплексы я побеждаю в себе и советую делать это каждому, кто протестует против коллективного загнивания.

— Этот «украинец» мешает вам жить?

— Каждый день у меня существует выбор: промолчать или сказать. Побеждает второе. Мне 34. Я хочу понять, где буду через 10 лет. Что со мной будет на момент выхода на пенсию, в какой стране буду жить? В тоталитарной нациков и агрессивных ксенофобов? Или в либеральной европейского типа? Или в стране племени «регионалов»?

У меня нет ответа на эти вопросы. И я не вижу конкуренции между украинскими перспективами. Интуиция подсказывает, что нас ждет полное размывание государства. Растекания по своим норам. Это будет атомизированное общество, живущее само по себе. Идеальный вариант для истеблишмента и приемлемый — для людей, которые устали строить то, что не строится.

 Денис МАНДЗЮК, Леся МЕЖВА, опубликовано в журнале «Країна»

Перевод: «Аргумент»