Война за Донбасс. Советы генерала Деникина

 

Он сражался за Иловайск, Дебальцево и Луганск. Генерал Деникин о боях в Донбассе, планах Москвы, английских танках, инертности местного населения, анархии и терроре.
Командующий Добровольческой армией генерал Антон Деникин воевал за Донбасс дважды: когда наступал на Москву (май — июнь 1919 года), и потом, когда отступал к Чёрному морю (январь — февраль 1920 года). Воспоминания Деникина позволяют лучше понять специфику войны на востоке, которая мало изменилась за минувшее столетие. Так же, как и украинские войска сегодня, армия Деникина почти век назад сражалась за Иловайск, Дебальцево и Луганск, стремясь избавить мирных жителей от анархии и террора. Свои воспоминания, изданные в Париже и Берлине, генерал назвал «Очерками русской смуты».

О планах Москвы

«На этом направлении сосредоточено было особое внимание Москвы: там бился пульс хозяйственной жизни страны. И Бронштейн-Троцкий в своих приказах-воззваниях неустанно призывал «пролетариат... вперёд — на борьбу за советский уголь»: «В первую голову нам нужен уголь. Фабрикам, заводам, железным дорогам, пароходам, домашним очагам смертельно нужен уголь... В Донецком бассейне зарыт великий клад, от которого зависит благополучие, процветание и счастье всей страны. Этот клад необходимо добыть с оружием в руках».

Деникинцы входят в Киев. 31 августа 1919 года

О крахе экономики

«Заводы и фабрики обратились вообще в кладбища — без кредита, без сырья и с огромной задолженностью; вдобавок перед приходом добровольцев они были частью эвакуированы, частью разграблены. Большинство заводов стояло, а их рабочие получали солидную заработную плату от совнархоза, за которую, однако... нельзя было достать хлеба.
Добыча угля Донецкого бассейна, составлявшая в 1916 году 148 миллионов пудов в месяц, после первого захвата большевиками (январь — май 1919 г) понизилась до 27 миллионов и, поднявшись вновь за время немецкой оккупации Украины до 48 миллионов, нисходила к концу второго захвата (декабрь 1918 г — июнь 1919 г) до 16–17 миллионов пудов».

Похороны погибших в боях с деникинцами. Донбасс, 1919 год

О железнодорожной войне

«На Западном фронте в совершенно исключительной обстановке корпус генерала Май-Маевского вёл „железнодорожную войну“, применяя особые методы тактики ввиду подавляющего превосходства сил противника. Пользуясь густою сетью железных дорог Донецкого бассейна, он занимал небольшими отрядами важнейшие пункты по линии фронта и держал в тылу на узловых станциях бронепоезда и в вагонах подвижные резервы, которые бросались в угрожаемом направлении с тем, чтобы на другой день, иногда в тот же, переброситься в противоположный конец фронта.
У противника создавалось впечатление нашей силы на всех направлениях, но это были одни и те же люди, бессменно, изо дня в день, дерущиеся то там, то здесь, отдыхающие в пути, в вагоне, потерявшие представление о времени суток, истомлённые физически, но полные мужества. Недели, месяцы по всему фронту гремели выстрелы, станции переходили из рук в руки, лилась кровь, добровольческие части таяли, но продолжали бороться. Волна советских войск, захлестнувшая уже Северную Таврию, заливавшая Донецкий бассейн, спадала опять, разбитая и распылённая».

Перед отправкой на деникинский фронт, 1919 год

О наступлении на Дебальцево и Мариуполь

«С конца февраля началось жёстокое сражение. На всём пространстве между Азовским морем и Донцом перешли в решительное наступление советские армии, в 3–4 раза превосходившие нас численно... В середине марта после переброски новых крупных советских сил наступление на этом фронте возобновилось с особенной силой в направлении Дебальцева, Гришина и Мариуполя. Фронт Кавказской Добровольческой армии был потеснён. Мы оставили Юзово, Долю, Волноваху, Мариуполь.
Ввиду этого коннице генерала Шкуро, взявшей 17-го Дебальцево, была дана задача ударить по тылам Западного фронта. В течение двух недель — с 17 марта по 2 апреля — он прошёл от Горлова до Азовского моря, наводя страх на большевиков, разогнав, порубив и взяв в плен несколько тысяч человек, бронепоезда и другую военную добычу...
Между Волновахой и Мариуполем генерал Шкуро разгромил, между прочим, «дивизию» Махно, полки которого, как сообщалось в донесении, «обратились в паническое бегство, бросая оружие, шубы, шинели и даже сапоги...»

Запись в Добровольческую армию. Киев, 1919 год

Об английском летальном оружии

«В начале мая на всём фронте от Донца (левый фланг Донской армии) до Азовского моря в стане большевиков наступил моральный перелом.
Огромные потери, понесённые в боях и в большей ещё степени от дезертирства, ослабили большевистские армии. Они разбились о сопротивление добровольцев и казаков, и в рядах их всё более, всё глубже нарастало паническое настроение. Появление впервые на этом фронте английских танков произвело на большевиков большое впечатление и ещё более увеличило их нервность».

Английские танки, присланные Деникину. 1919 год

О пассивности местного населения

«Освобождение нами огромных областей должно было вызвать народный подъём, восстание всех элементов, враждебных советской власти, не только усиление рядов, но и моральное укрепление белых армий. Вопрос заключался лишь в том, изжит ли в достаточной степени народными массами большевизм и сильна ли воля к его преодолению?
Пойдёт ли народ с нами или по-прежнему останется инертным и пассивным между двумя набегающими волнами, между двумя смертельно враждебными станами. В силу целого ряда сложных причин, стихийных и от нас зависевших, жизнь дала ответ сначала нерешительный, потом отрицательный».

Армия генерала Деникина, 1919 год

Об анархии боевиков

«Шесть режимов, сменившихся до того на Украине, и явная слабость всех их вызвали вообще в народе обострение тех пассивно-анархических тенденций, которые были в нём заложены извечно. Вызвали неуважение к власти вообще, независимо от её содержания. Безвластие и безнаказанность таили в себе чрезвычайно соблазнительные и выгодные перспективы, по крайней мере на ближайшее время, а власть, притом всякая, ставила известные стеснения и требовала неукоснительно хлеба и рекрут.
Как бы то ни было, всеобщий популярный лозунг повстанцев, пронёсшийся от Припяти до Азовского моря, звучал грозно и определённо: „Смерть панам, жидам и коммунистам!“ Махновцы к этому перечню прибавляли ещё и „попов“, а понятие „пан“ распространяли на всех „белогвардейцев“, в особенности на офицеров».

Киевское духовенство встречает Деникина. 1919 год

Об отступлении

«Между тем к 11 декабря под непрекращавшимся напором противника фронт центральных армий между Доном и Днепром отодвинулся ещё далее на юг, до линии станица Вешенская — Славяносербск — Изюм... В тот же день командующий Добровольческой армией признал дальнейшее сопротивление в Донецком бассейне невозможным и вошёл с рапортом об отводе центральной группы за Дон...»
«Рухнуло государственное образование Юга, и осколки его, разбросанные далеко, катились от Каспия до Чёрного моря, увлекая людские волны... Наши войска, предводимые блестящей плеядой полководцев, окружающих главнокомандующего, вахмистры Будённый и Думенко отбросили к исходному положению».

Парад белогвардейцев. Киев, 1919 год

О брошенном населении и русской смуте

«Народ встречал их с радостью, на коленях, а провожал с проклятиями...» Так формулируют часто приговор над белым прошлым. С проклятиями!.. Не потому ли, что мы — побеждённые — уходили, оставляя народ лицом к лицу с советской властью? Ведь следовавшие за нами большевики не вносили умиротворения; их правление было жестоким, их совдепы, чека и прочие институты не были гуманнее, справедливее «буржуазно-помещичьих губернаторов»; суды большевистские были беззаконны и бессмысленны; народу при большевиках не становилось ни легче, ни сытнее; наконец, Красная армия приносила гораздо более разорения, чем Белая...«
«Великие потрясения не проходят без поражения морального облика народа. Русская смута наряду с примерами высокого самопожертвования всколыхнула ещё в большей степени всю грязную накипь, все низменные стороны, таившиеся в глубинах человеческой души».
Фото: ukrmap.su