Минутка психологии. Когда психолог попадает в капкан клиента

Путь психолога долог и полон ошибок. Сегодня мы рассмотрим одну из самых распространенных.
Так или иначе, обращения к психологу с темой насилия всегда занимают значительную долю запросов. И совсем не обязательно это насилие должно быть физическим. Определить жертву легко: ее рассказ строится вокруг того, как ее обижают. Весомым показателем того, что клиент пришел с темой насилия, являются особенности контрпереноса, возникающего у психолога. Обычно это сильное ощущение жалости, сочувствия, страстное желание помочь, спасти, вырвать человека из его окружения, растущее чувство гнева, направленное на обидчика.

Если вы почувствовали это – нужно срочно нажать кнопку «стоп», дабы остановить дальнейшее эмоциональное вовлечение в ситуацию. Иначе не успеете оглянуться, как с упоением играете в деструктивную игру клиента.

Сразу оговорюсь: приведенный ниже текст относится к половозрелым людям с уже сформировавшейся психикой и вполне взрослыми «тараканами» в голове.
 

Мотив обращения к психологу.

Берн справедливо отметил: обыкновенно невротик приходит к терапевту не для избавления от невроза, а для оттачивания своего невротического мастерства. Ему нужны инструменты более тонкой игры в социальные игры, более изощренных манипуляций.

Вы считаете данные фразы слишком циничными и не относящимися к человеку, которого бессовестно морально или физически уничтожают дома?

Дело в том, что насилие – это игра, в которую играют втроем. Согласно треугольнику Карпмана, насилие предполагает наличие человека с позицией агрессора (тирана, насильника), жертвы (обиженной, униженной и подавленной стороны) и спасателя (преследователь виновного и спасатель пострадавшего).

Каждый участник игры ввязывается в нее условно добровольно (пусть и целиком неосознанно) и получает некие выгоды от токсичного взаимодействия.

• - Тиран получает власть, контроль над жертвой и возможность вымещать на ней свою агрессию.
• - Жертва получает мазохическое удовольствие от боли, возможность получить сочувствие и помощь от сердобольных окружающих. Но самый приятный бонус – «аргументированная» возможность не принимать никаких решений и брать на себя ответственность.

Типичная жертва может годами терпеть ужасное отношение к себе, постоянно находясь в состоянии фрустрации, растерянности, беспомощности и не решаясь предпринять хоть какие-то шаги для улучшения своего положения. У жертвы обязательно есть кто-то, кому можно пожаловаться. Обычно это более бойкая и смелая подруга, которая склонна давать советы и осуждать тирана. Жертва восхищается, втайне завидует подруге и находит в ней опору, поддержку, а также эмоциональную подпитку.

Если такой подруги нет, или ей с годами надоедает ходить по замкнутому кругу, и она выходит из деструктивной игры – жертва ищет нового спасателя, нередко находя его в лице психолога. И подруга, и психолог здесь выступают третьей стороной игры. А тот, кто является участником – не способен помочь по-настоящему.
 

Зубастая жертва.

Если осознать некоторые моменты треугольника насилия – станет гораздо легче относиться к проблеме непредвзято и без лишних эмоций. Мы уже затронули тему вторичных выгод, но еще не говорили о том, что нередко жертва сама выступает в позиции насильника. По отношению к другому, более слабому члену семьи. И даже по отношению к насильнику. Например, если присмотреться к семье, где мать регулярно получает от сына – можно увидеть перманентные словесные оскорбления и унижения с ее уст. Разница в том, что мать унижает сына исподтишка – этого никто не видит. В отличие от ее синяков и кровоподтеков. Таким образом, мать получает двойную выгоду: контроль, власть и выпуск агрессии с одной стороны, сожаление и помощь окружающих – с другой.

Разумеется, человек не отдает себе отчет в том, что делает со своей жизнью. Прямая задача психолога – помочь ему увидеть то, что видеть не хочется. Но сможет ли он это сделать, если сам является лицом заинтересованным?
 

Мотив самого психолога.

Психолога, который вошел (а вернее сказать – вляпался) в треугольник насилия, проще всего определить в специфических профессиональных тусовках: на супервизиях, тренингах и т.д. При обсуждении кейсов (разбор неких реальных ситуаций), связанных с насилием. При упоминании о «выгодах» и «играх» жертвы, психолог-спасатель может разразится праведным гневом и обвинить другого в «бессердечии», «цинизме» и прочих смертных грехах. Уверена, при прочтении этой статьи у многих читателей возникнут точно такие же эмоции.

Начинающие практики почти поголовно угождают в эту ловушку. Я помню, как только в начале карьеры мне почти ночью в слезах позвонила клиентка и дрожащим голосом сообщила, что ее муж прочел нашу переписку, и она не знает, что теперь будет. Я не спала всю ночь, представляя картины одна хуже другой. В последствие она звонила мне по 5 раз в день, подробно описывая все злодеяния благоверного. Все мои мысли на протяжении 2 месяцев были там. Я очень хотела помочь несчастной и накостылять ее мучителю. Как вы понимаете, никакой положительной динамики в жизни клиентки я добиться, естественно, не смогла.

Только через несколько лет я прочла о скрытых мотивах спасателя в рамках треугольника Карпмана. Оказывается, все три стороны игры имеют необходимость в выпуске внутренней агрессии. Тиран делает это непосредственно – через физическое, психологическое или сексуальное насилие. Жертва делает это через тонкую провокацию насильника. Что же касается спасателя, он тоже обладает внутренней потребностью в совершении насилия. Но в следствие более высокого (чем у насильника и жертвы) уровня осознанности, нравственности и неких внутренних морально-этических ограничителей – не может себе позволить прямо выражать агрессию. Имея, к тому же, внутреннюю потребность помогать другим, потенциальный спасатель ищет безопасный и социально поощряемый способ насилия. И находит его в роли преследователя виновного.

Спасатель выпускает свою агрессию, осуждая (вполне справедливо с его точки зрения, как и с точки зрения социума) насильника и давая советы жертве. Более того, в силу эмоциональной вовлеченности, такой психолог не всегда отдает себе отчет в том, что учит жертву манипулировать и совершать ответное насилие.

Целые психологические службы создаются по такому принципу. Женщин ставят в оппозицию и учат защищаться, вместо того, чтобы помогать им безопасно выходить из игры и выстраивать более конструктивные стратегии отношений с собой и окружающими.

Психологу крайне важно разобраться в собственных проблемах и мотивах. Потребность в выпуске агрессии трудно признать в себе. Но если этого не сделать – о какой пользе может идти речь?

Ольга Савицкая
Первоисточник