Мишель Серр о «поколении мутантов»

Pascale NIVELLE, Libération, перевод Ксения Грядунова

Изучить новый мир означает, прежде всего, изучить  ребенка.  Французский ученый, профессор наук Мишель Серр  размышляет о новом поколении в своей книге «Мальчик-с-пальчик» и делится своими мыслями в  интервью, которое мы предлагаем вашему вниманию. Каким же Серр видит недалекое будущее? Падет Национальная библиотека, станут неясными  все современные тексты, устареют правила и нормы, исчезнет культурная идентичность…. Процесс образования пропасти между Мальчиком-с-пальчиком и человеком прошлого видится исследователю естественным и даже продуктивным для человечества.

Но так ли нов «новый человек», чтобы отринуть старую мораль и  раз и навсегда забыть старые источники знаний?.. Не первый раз у человечества кружится голова. Ренессанс, Просвещение…. Даже  «декадентский» двадцатый век не удержался от вечной идеи «коренного перелома». Экзистенциализм. Ницше. Каждый стык эпох поднимает со дна коллективного «я» архетипную мечту человечества, идею обновленного и великого Homo Sapien, идею, частично оправданную и одновременно так  печально известную….

Есть и иные точки зрения. Например, Филипп Мерье, известный педагог и профессор, в своей лекции «От ребенка-потребителя к  ребенку-гражданину» размышляет о ситуации немного в другом ключе. Мерье пытается выстроить концепцию преемтвенности, а не разрыва, которая , возможно, тем более необходима в условиях  резких изменений.

Кто же встретит новую эру: мутанты или развитые существа? И каким путем нам избегнуть первого варианта? Возможно, размышления известного исследователя помогут яснее увидеть картину будущего, а выбор останется за каждым из нас в отдельности – как это и  было от века.

 «Мальчик-с-пальчик, поколение мутантов»
Философ и историк наук Мишель Серр утверждает, что необходимо быть снисходительными к молодым, так как они всё вынуждены конструировать заново в совершенно изменившемся из-за новых технологий обществе.

Мишель Серр, выпускник Высшей нормальный школы и Морской школы,   увидел весь мир прежде, чем объяснить его студентам. Мишель Серр — историк наук и философ, давний друг Мишеля Фуко, с которым они создали Университетский экспериментальный центр Венсенна (Centre universitaire de Vincennes)  в 1968 году; он также последовал за Рене Жираром  в США, где  ученый преподает уже более 80 лет.  Этот воинственный академик, не похожий на всех остальных, всматривается в изменения мира и человека своими доброжелательными голубыми глазами. Его любимая тема — молодое поколение, которое растет в изменяющемся мире, чьи трансформации сравнимы разве что изменениями в эпоху  заката Античности. Планета изменяется, и новое поколение тоже, это поколение вынуждено все изобретать заново. «Будем снисходительны к ним, они мутанты», — умоляет  Серр, при этом довольно жестко отзываясь о  своих сверстниках и поколении своих детей, которые оставили западную цивилизацию без присмотра.

  -Вы утверждаете, что родился «новый человек». Кто же он?

-Я окрестил его Мальчиком-с-пальчиком за его умение отравлять смс, используя один палец. Это ученик, студент сегодняшнего дня, который переживает цунами изменяющегося вокруг мира. Мы живем сейчас в период серьезнейших перемен , который сравним разве только с завершением эпохи Античности или Ренессанса. Наша западная цивилизация уже пережила две грандиозные революции: переход от устной речи к письму, а потом от письма к книгопечатанию.  Третьей, столь же значительной революцией, стал переход от книгопечатания к новым технологиям. Каждая из этих революций сопровождалась грандиозными политическими и социальными изменениями: например, во время перехода от устной речи к письменной сформировалась педагогика. Это были точно такие же периоды кризиса, как и сейчас. Финансы, политика, школа, церковь…. Назовите хотя бы одну область, которая бы не переживала сейчас кризис! Ее нет. И все это ложится на плечи Мальчика-с-пальчика, так как институты, полностью устаревшие, не успевают за временем. Они, молодые, должны приспособиться ко всем поворотам гораздо  быстрее, чем их родители и бабушки-дедушки. Это, поистине, метаморфоза!

-Эта мутация, когда она началась?
Думаю, важный поворот совершился между 1965-75 годами с отрывом от деревни, когда природа,  мать-природа, стала нашей дочерью. В 1900 года 70 % французов работали на земле, сейчас – не более 1%. Жизненное пространство изменилось,  а вместе с ним трансформировалось и «бытие-в-мире», которое Хайдеггер считал неизменным. Деревня, место тяжелой работы, стала местом каникул. Мальчик-с-пальчик знает природу только как пасторальную картинку, для него это пространство развлечений, туризма, которыми он и должен озаботиться.  Будущее планеты, окружающей среды, глобальное потепление…. Все изменилось и над всем угроза…

Возьмем пример из языка, который всегда является индикатором культуры:  не так давно абитуриент Высшей нормальной школы (прим. пер.: Высшая нормальная школа — одно из самых престижных высших учебных заведений Франции, для поступления в которое необходимо по окончании лицея проучиться несколько лет в специальных подготовительных классах («les classes préparatoires»), чтобы затем пройти строгий конкурсный отбор) анализировал текст 19 века, который повествовал о жатве и пахоте. Несчастный не знал ни одного слова! Мы не можем наказать его за это, потому что он  Мальчик-с-пальчик, не знающий ничего кроме города. Но ведь это не причина считать его менее хорошим, чем предыдущие поколения. Мы должны спросить себя, что такое знания и их передача детям.

-Очень важный вопрос для родителей и педагогов: что передавать из поколения в поколение?

Мальчик-с-пальчик не говорит на моем языке. Их язык богаче. Я в этом убедился во Французской академии, где, начиная с эпохи Решелье, почти каждые 40 лет публикуется словарь французского языка. В ушедшем веке разница между двумя изданиями составила 4.000-5.000 слов. Между недавним и последующим выпуском эта разница составит примерно 30.000 слов. Такими темпами наши потомки очень скоро будут так же далеки от современного языка, как мы – от старофранцузского.

То же происходит во всех других областях. В прошлом поколении профессор Сорбонны передавал новому поколению почти 70  % того, что он узнал на той же самой студенческой скамье 20 или 30 лет назад. Сегодня 80 %  того, что выучил когда-то профессор, устарело. А для передачи 20 оставшихся процентов профессор перестает быть обязательным  и незаменимым элементом, так как мы всё можем узнать, не выходя из дома. Я нахожу это потрясающим. Когда у меня в голове есть пару поэтических латинских строк, я печатаю несколько слов и появляется всё: поэма, Энеида, том 4…. Только представьте, сколько времени понадобилось бы, чтобы найти все это в книгах! Я больше не бываю в библиотеках. Университеты переживают сильнейший кризис, так как знание, ставшее доступным повсюду и в любое время, утратило прежний статус.

Следовательно меняются и отношения между учеником и преподавателем. Лично меня это не беспокоит. За 40 лет преподавания я понял, что мы  передаем нашим студентам не информацию, а себя.  Это единственный совет, который я могу дать своим преемникам и даже родителям , –оставайтесь собой.  Но это не так легко – быть собой.

 — Вы говорите, что институты устарели?
Вспомните Доменека, который так плачевно провалился в своей затее натренировать команду Франции для международного футбольного кубка.  Не стоит его упрекать в этом. Нет больше  учителя, нет главы партии, нет руководителя, который знает, как создать команду.Доменек опередил свое время.  Необходимы серьезные реформы во всех институтах, но проблема в том, что те, кто их торопит, еще влачатся в стадии перехода, сформированной давно исчезнувшими моделями.

Пример: мы построили Национальную библиотеку тогда же, когда появился Интернет. Высокие башни на берегу Сены заставляют меня вспомнить обсерваторию, которую сконструировали махараджи недалеко от Дели, в том время как Галилей уже разработал телескоп. Сейчас остались лишь следы от той индийской обсерватории. Настанет день, когда останутся лишь следы и от Национальной библиотеки.  Что касается политики, то это огромная площадь перестройки: нет больше партий, или блоков, призванных заставлять избирать президентов или идеалы. В 19 веке мы изобрели 1000 политических систем, от марксизма до утопизма. А позже – ничего. Странно, не правда ли?  Эти  системы стали причиной 150 миллионов смертей, прихода коммунизма, Холокоста, атомной бомбы, вещей, которые Мальчик-с-пальчик не знает, и это к лучшему.

Я действительно думаю, что мир сегодня для нас, европейцев, лучше. Но политика, мы видим это, не дает никакого ответа, она закрыта на учет. У меня тоже нет ответов. Если бы они были, я бы был великим философом. Единственный путь постигнуть все последствия этих изменений – прекратить судить. Идеалисты видят прогресс, брюзги – катастрофу. Я думаю, это ни хорошо, ни плохо, ни прогресс, и катастрофа, это реальность, с которой надо жить. Но мы, взрослые, ответственны за того нового человека, о котором я говорю; и если бы я должен был  создать  портрет взрослых, он вышел бы нелицеприятным. Нужно очень много доброжелательности по отношению к Мальчику-с-пальчику, так как он вступает в эру индивидуализма, он один в мире. Для меня одиночество – фотография современного перенаселенного мира.

-Культурная принадлежность больше ничего не значит?

Многие века мы переживали свои принадлежности чему-либо, и это как раз то, что порождало катастрофы. Мы были гасконцами или выходцами из Пикардии, католиками или евреями, богатыми или бедными, мужчинами или женщинами. Мы принадлежали приходу, партии, полу…. Во Франции все эти сообщества лопнули, хотя мы и можем еще видеть принадлежность к кварталу или организованное спортивное сообщество.  Но это не формирует людей. Я фанат рэгби и обожаю клуб Agen, но это остается развлечением, хорошим поводом выпить пару глотков с друзьями. Что касается интегрированных в это, религиозно или националистически, я считаю их динозаврами. Мой Мальчик-с-пальчик имеет друзей мусульман,

южноамериканцев, китайцев, он встречается с ними в классе и на своей страничке в Фэйсбуке. Сколько же времени ему еще нужно будет петь: «…Пусть нечистая кровь пропитает наши поля»?

— Что бы вы ответили тем, что волнуется, видя погружение молодых в виртуальный мир, который создают новые технологии?

В этом отношении Мальчик-с-пальчик ничего не изобрел, виртуальность стара, как мир. Улисс и Дон Кихот были виртуальны. Госпожа Бовари любила виртуально и, возможно, гораздо лучше, чем большинство ее современников. Новые технологии существенно развили виртуальность, но ни в коем случае не создали ее. Действительно новое – это  универсальный доступ к человеку благодаря Фэйсбуку, к местам — благодаря GPS и Google Earth, к знаниям – через Википедию. Подумайте, что планета, человечество и культура в кармане у каждого! Какой грандиозный прогресс. Мы живем в новом пространстве. Новая Зеландия здесь, в моем айфоне. Я этим восхищен!

Мы точно знаем, что новые технологии затрагивают совершенно иные зоны мозга, чем книги. Мозг эволюционирует, точно так же, как сделал это когда-то при переходе от устной речи к письму. Что делали наши нейроны до изобретения письма? Когнитивные способности человека не стабильны,  и это очень интересно. В любом случае, это мой ответ тем брюзгам, которые обвиняют Мальчика-с-пальчика в  отсутствии памяти и способности синтезировать. Они судят с позиций своих когнитивных компетенций, не признавая, что мозг физически эволюционирует.

-Пространство, работа, знания, культура изменились. А тело?

Мальчик-с-пальчик не будет голодать, не будет испытывать жажды, холода и, без сомнения, боли и страха войны в наших широтах. И он будет жить сто лет. Как он может быть похож на своих предков? Мое поколение было сформировано для страданий. Христианская мораль, которая ошибочно трактуется как мораль-страдание, просто подготовляла нас к перенесению боли, неизбежной и обыденной тогда. Это началось еще с Эпикура и стоиков.

Знали ли бы, что Луи XIV , далеко не последний человек эпохи, рычал от боли каждый день своей жизни? Он страдал от геморроя, операция по излечению которого была проведена лишь через 30 лет. Его хирург предварительно провел подобную операцию на более чем ста крестьянах. Сейчас  это одно движение скальпеля и 8 дней антибиотиков. Я был последним отказавшимся от анестезии клиентом  у своего дантиста. Он не мог в это поверить. Не страдать больше – это потрясающее изменение. И более того, мы стали красивее, чем раньше. Когда я был маленьким, все сельские жители оставались без зубов уже после 50. И почему, как вы  думаете, мы занимались любовью одетые, в темноте? Мораль, пуританство? Смешно! Они были неприглядны, просто-напросто. Тело покрывали гнойники, шрамы, прыщи, все, что могло отбить желание.  Фреза– принадлежность костюма знати – служила для того, чтобы скрыть гланды, которые распухали  из-за сифилиса. Мальчик-с-пальчик красив, он может быть совсем голым и его подруга тоже. Когда делают фото, он говорит «чиз», тогда как старшее поколение шепчет «сыр», чтобы скрыть испорченные зубы.

Это разоблачительные истории. Их скрывали за скоромностью, религией и моралью. Теперь это не работает. Я думаю, что тот факт, что мы «выбраны», наше рождение выбрано по причине наличия контрацепции, очень важен для этого нового состояния тела. Мы рождались случайно и в боли, они – рождаются  желанными и окруженными заботой и уходом. Это формирует других взрослых.

-Человек имеет перед собой длинную жизнь, это меняет восприятие существования….

Длинная жизнь перед и за ним. Самый образованный человек предыдущей эпохи имел за плечами 10 000 лет культуры и немного доисторической  эпохи. Мальчик-с-пальчик имеет позади себя 15 миллиардов лет от большого взрыва до Homo sapiens, глобальная концепция теперь  иная. Мы вступили в эру антропоцентризма, человек стал главным элементом влияния на климат  и на грандиозные циклы природы.  Знаете ли вы, что человечество  сегодня производит столько отходов, сколько земля производит осадочных пород по естественным причинам эрозии? Головокружительно, не правда ли? Я удивлен, что современные философы так озабочены днем сегодняшним, политикой и не интересуются глобальным финалом. Это, однако, грандиозный вызов западному обществу – приспособиться к миру, который оно создало. Это отличный философский сюжет.

Источник: Liberation, перевод Etcetera