Ольга Николаева Солнце: не могу влюбиться из-за Дома 2

Ольга Николаева, известная поклонникам Дома 2 как Солнце, рассказала о конфликтах с мамой, почему не общается с Маем Абрикосовым и зачем ей был нужен гараж в аренду.
 

Об отношениях

Для меня любовь стала эфемерным чувством. Бывает, думаешь: вот она твоя судьба, а уже через пять минут кажется, что нет. Не знаю, могу ли я влюбиться. Думала над этим и поняла, что в этом вина «Дома-2». Все четыре года, что я находилась на проекте, каждый день мы только и делали, что обсуждай мои отношения. Подсознательно я решила, что мои чувства должны оставаться за закрытыми дверями.

По весне у меня бывает обострение чувств, как у всех творческих личностей. Мне кажется, что я влюблена даже больше, чем в остальные времена года. Это ощущение вдоха. В мои 32 года для меня это очень серьезно!
 

О детях

Я задумываюсь о них, но не так, чтобы это доходило до абсурда. Я считаю, что всему свое время и не нужно бежать впереди паровоза. Все произойдет само собой. У меня есть кот, а значит, есть куда сублимировать материнские инстинкты. Даже будучи на гастролях в Казани я первым делом отправилась в контактный зоопарк. Мне нравиться трогать все! За полтора часа я потискала там всех. Жаль, крокодил был закрыт, а то досталось бы и ему моей любви.
 

О творчестве

Перед четырнадцатилетием мама спросила: «Дочь, что тебе подарить: плеер, велосипед или гитару?» Не умея играть, я ответила, конечно, гитару. Лето было скучным, и я научилась играть три блатных аккорда и Петлюру. К осени уже пела «Вдвоем, Жиган, нам не гулять по воле…». Первыми слушателями были соседи, потом двор и только потом мама.

Она неблагодарный слушатель. У нее вечно горела картошка или что-то еще. А когда ты играешь песню, и в самый лирический момент мама срывается со словами «Ой, картошка горит!», естественно, не хочется потом продолжать петь третий куплет.

Тогда же я начала сама писать песни и музыку, которую посвящала своим первым любовям.

В 17 лет поступила в институт. В тот, в который хотела, на факультет психологии. В тот же год на концерте «Студенческой весны», когда меня еще никто не знал, я спела свою песню с рок-группой и посвятила ее важному для меня человеку, который находился в зале. Песня называлась «Мне так нужны твои глаза».

Теперь она есть в аранжировке и ее перепевают некоторые участники Дома 2, например Наталья Варвина. Для меня это комплимент, когда поют мои песни. Их до сих пор исполняют ребята из Дома. Я являюсь членом РАО, и за ее исполнение куда-то даже отчисляются деньги.

 

Я знаю, чем займусь, когда мне будет 60!

Конечно, если бы я жила в Америке, то сейчас, как автор песен, хорошо бы себя чувствовала. Но я помню, что тогда, в 14 лет, я мечтала донести до людей свое творчество. Мои дивиденды – это количество ушей, которые услышали мои песни и сказали: «Вау!» Я понимаю, что сейчас я на своем пути и занимаюсь своим делом. Когда ты не знаешь, на своем ли ты пути, тебя начинает мотать в разные стороны: а может тем, а может этим заняться, а может бизнесом. Конечно, есть родители и другие значимые взрослые, которые подгоняют тебя.

У нас с мамой есть небольшое недопонимание. Она может сказать: «Дочь, понятно, ты диджей. Это хорошо. Но работать-то когда будешь?»

И я каждый раз объясняю ей: «мама, у меня своя квартира, машина, дача, я и тебе помогаю. В чем проблема?»

«А работать кем ты будешь, – продолжает она. – У тебя три диплома. Работать когда пойдешь?» – повторяет и повторяет она.

Я поняла, что если твои родители – инженеры, то им сложно понять, что диджей – это тоже профессия. Я диджей с 14 лет и посвятила этому всю жизнь.

Было и такое, когда в школе мне сказали, что я не могу быть диджеем, потому что я девочка. Все почему-то считали, что диджеем может быть только мужчина, хоть я играла лучше некоторых ребят.

Я все время думаю, чем я буду заниматься в 60 лет. И знаете, мне моя картинка нравится! Если уши будут на месте, то я буду такая креативная бабушка с дредами или зелеными волосами и буду играть рейв на какой-нибудь пати где-то в Америке!

 

Я могу много рассказать про Мая Абрикосова

Мы до сих пор хорошо общаемся со Степаном Меньшиковым, поздравляем друг друга с днями рождения и вспоминаем время, проведенное на телепроекте. И хотя первое время после проекта мы с другими участниками конкурировали друг с другом, были в одной стезе, пересекались на мероприятиях. Сейчас все заняли свои ниши, встречаемся редко, разве что на сьемках программ, и общаемся только в социальных сетях. Знаю о каждом, кроме Мая Абрикосова, никто не знает, где он.

Только периодически вижу неприятные статьи, которые он, сидя в деревне где-то под Воронежем, периодически пописывает то про продюсера, то про меня. Я прочитала однажды, что он обо мне пишет – ни слова правды, но зато все в картинках и очень красочно.

Меня всегда поражали мужчины, которые могут себя вести таким образом. Я в ответ ничего не говорю, ведь странно на немужские поступки отвечать тем же, хотя он знает, что я могу много чего о нем рассказать, но зачем это делать?

Меня радует, что моя репутация во время проекта не была очернена. Но увы, я заложник бренда Дом 2, и когда говорят «Солнце из Дома 2», я почти всегда отвечаю: «Нет, я из своего дома!» Сейчас, когда я уже пять лет занимаюсь гастрольной деятельностью, мне приятно слышать от людей: «Это же диджей Солнце!» И это круто. Приятно, когда тебя олицетворяют с твоей деятельностью, а не как человека, который с кем-то спит перед камерами, сообщает сайт.

Трудно предположить, что было бы со мной, если бы не Дом 2. Я благодарна тому, что меня знает огромное количество людей, и тому, что у меня появились преданные поклонники. Через проект прошло несколько тысяч человек, и заметьте, далеко не вся деятельность этих людей интересна так, что на них хотят ходить люди.

Это такой симбиоз, когда есть, что предложить миру, а люди дают в ответ. Я считаю, что если есть, что показать миру, помимо своего белья и личной жизни – это и поможет остаться на плаву.

Алена Водонаева в свое время окончила факультет журналистки и сейчас пишет невероятные посты, которые интересны людям в социальных сетях. Я подписана на нее и на Викторию Боню. А Боня – олицетворение девушки, которая хотела выйти замуж за принца и ей это удалось.

Люди, которые реализуют свою цель, всегда интересны и на проекте, и вне проекта. У меня была задача показать людям, что можно еще писать песни и стихи. В 16 лет я читала свои стихи подругам и через полгода они говорили, что я так воодушевила их, что и они тоже увлеклись поэзией. Я хочу показать пример того, что можно быть счастливым и заниматься творчеством.

Еще раз в Дом-2 ? Нет!

У меня есть традиция: каждый раз, когда я на гастролях и собираюсь на выступление, включаю в своем номере ТНТ. Пока я крашусь и делаю укладку, смотрю Дом 2. Активно начала смотреть его, когда открылась площадка на острове. Было действительно интересно: как это, люди поехали на остров в океане, такого же раньше не было!

Но если бы меня снова пригласили в проект в качестве участника, отказалась бы. Мальчикам не стыдно туда возвращаться до седых волос, а для меня это будет шаг назад. Прошло семь лет, как я ушла оттуда, и сейчас понимаю, что искать там отношения я точно не стану.

Меня можно периодически увидеть в других шоу – на «Домашнем», «Первом канале», «НТВ». Запомнились сьемки проекта для ТНТ «Как насчет выпить?» Это был эксперимент, который перебил мою славу участницы «Дома-2».

Эксперимент был в том, чтобы непьющий человек плотненько выпивал две недели, а потом ведущие сравнивали его показатели сердца, печени и мозга до и после.

Еду как-то после сьемок по Москве, и мужчина в соседнем авто просит опустить стекло. Думаю, сейчас опять скажет «О, ты Солнце из «Дома-2». А он говорит: «Это ты там в проекте бухала?» Я закрыла окно и уехала.

В шоу надо отменить цензуру

За одиннадцать лет Дом 2 сильно изменился. У нас, первых участников, был полный вакуум. Выходить или общаться с кем-то другим мы не могли. Одна из причин, почему я покинула телестройку, мне стало скучно. Мне часто напоминали, что многое делать нельзя, наша работа – строить отношения, и это ограничивает. Зато сейчас всем можно все. Потому что за одиннадцать лет все отношенческие истории себя изжили или они идут уже по 28-му кругу. Приходят новые люди, а новых историй не так много, и все заново начинается. Теперь у участников есть возможность работать, ходить в клубы, приносить новые истории, контакты, новые половые связи, и за счет этого шоу продолжается. Потому что мир каждого человека шире, чем общество из пятнадцати человек. Современный Дом 2 стал более актуальным для людей, потому что затронута проблема работы и других сфер жизни.

Я бы еще отменила в Доме 2 цензуру. В мое время на сьемках было 73 камеры. И всю аппаратку, в которой редакторы отсматривают материал и выбирают, что показать зрителям, вывела бы в Интернет. Чтобы зрители сами выбирали, что смотреть и за каким героем наблюдать. И даже на тех, кто отлучается с проекта, повесила бы камеры GoPro, чтобы видеть в онлайн-режиме каждый их шаг за периметром. Ведь мы все равно наблюдаем только то, что выбрано редактором. А у него есть свой интерес, и мы смотрим то, что нам хотят показывать.

О счастье

В школе, когда меня спрашивали, что такое счастье, я отвечала: это квартира, машина и дача. Это был предел мечтаний советского ребенка.

К тридцати годам, к юбилею, я осуществила эту мечту. Я поняла, что это все у меня и есть. И стал вопрос – о чем мечтать дальше. Мечту нельзя выдумать – это то, о чем горит душа и что вызывает искру в глазах.

Сейчас помимо финансового благополучия я занялась с духовным развитием. Я иду к своей цели, и это некая картинка, которая включает себя материальные блага, духовную наполненность и моих любимых людей. Тем более по образованию я психолог. Мне было интересно учиться все эти пять лет.

Тогда я поняла, что не надо быть счастливым в конце пути – надо быть счастливым всегда.