Знаменитый генерал. Книга Вячеслава Миронова "Я был на той войне"

… Окна в зале для совещаний были заложены мешками с песком. Горел свет, который не освещал углов, где сидели люди-тени: связисты, ординарцы, порученцы и еще много всякого народа из тех, кто помогал генералу или просто подхалимничал.

- Прошу садиться, товарищи офицеры, - Ролин встал и за руку поздоровался с Бахелем, остальным просто кивнул.

- Я только что говорил с министром обороны Грачиным. На высшем уровне, - Ролин подчеркнул этот "высший уровень", - принято решение штурмовать комплекс зданий, расположенный на площади Минутка. Операцию поручено возглавить мне, а выполнять эту сложную и ответственную миссию - вашей бригаде.

- Нашей оперативной группой разработан план, согласованный с Генеральным штабом и утвержденный министром обороны. Генерал Захарин только что закончил ознакомление с ним. Прошу и вас также внимательно слушать. Правильное его выполнение позволит в кратчайшие сроки ликвидировать силы боевиков во главе с Дудаевым, дислоцированных в Госбанке и так называемом Дворце Дудаева, - он начал водить пальцем по карте, расстеленной на столе - остальные здания малозначительные и не представляют для нас особого интереса.

Удивительно, что военный человек, тем более при планировании такого кровопролитного сражения, так пренебрежительно относится к соседним зданиям, где также расположены боевики, ни слова не говорит о двух мостах, выходящих на площадь. Они-то хорошо охраняются и, как пить дать, заминированы.

- Такие сжатые сроки не позволят моей бригаде, которая не выходит из тяжелых боев, форсированно, без соответствующей подготовки приступить к реализации вашего плана, также я предлагаю немедленно отдать приказ о нанесении массированного бомбового и артиллерийского ударов по комплексу зданий. Удары наносить непрерывно до начала операции по захвату площади. За два часа до начала операции силами диверсионно-разведывательных групп из частей воздушно-десантных войск захватить мосты и не допустить их подрыва. Брать в лоб площадь Минутка считаю неразумным и самоубийственным. Я не буду выполнять приказ, который по своей значимости равносилен расстрелу людей.

- Да ты понимаешь, полковник, что говоришь! - начал бушевать Ролин. - Да я сейчас позвоню Грачину, и тебя под трибунал! Да я просто тебя сейчас возьму и арестую, и ближайшим самолетом отправлю в Москву! На твое место знаешь сколько желающих?!

- Если это поможет остановить расстрел моих людей, я готов немедленно написать рапорт о моем увольнении! - начал кричать и Бахель. - Вы боитесь разнести с помощью авиации эту долбаную площадь, но не боитесь несколько тысяч положить, чтобы те захлебнулись в крови?! Вы об этом лучше подумайте, а то вам имидж крутых парней дороже солдатских жизней…

- Замолчи, предатель! - заорал Ролин. - Ты, полковник, сошел с ума, ты струсил. Я тебе, идиоту, звание Героя России сделаю в пять секунд. А вы что уставились, а ну, марш отсюда!

Ну, вот уж хрен тебе, генерал, мы за командира глотки порвем, пусть только скажет "фас", перервем здесь всех.

- Мы поддерживаем нашего командира, это самоубийство идти без предварительной авиа- и артподготовки, - подал кто-то из наших голос из темноты.

- Что, все так считают? - Ролин прищурился, тяжелым взглядом обвел всю нашу группу. - Во-о-он! Караул! Вывести, разоружить, и на гауптвахту этих предателей!

В ответ мы только плотнее стали плечом к плечу. Молчание. Гробовое молчание. Открывается входная дверь, и вбегают два солдата и офицер, готовые выполнить приказ командира. Все приготовились к самой худшей развязке. И тут молчание нарушил генерал Захарьин.

- Давайте не будем пороть горячку. Мы сейчас отпустим офицеров и сами здесь решим, как нам выйти из ситуации. Спокойно, без горячки. Для всех очевидно, что штурмовать в лоб опасно, но вместе мы найдем оптимальный вариант, - и, уже обращаясь к нам, - идите, товарищи офицеры, ждите, ничего не произойдет, я вам обещаю.

- Идите. Ждите, - приказал комбриг. Голос его был сух.

Мы вышли. Всех колотила нервная дрожь. Следом вышел караул. В темноте кто-то схватил начальника караула за ворот и зашептал:

- Если ты, лядь, вздумаешь арестовать нашего командира - убью, ты понял?

- А как же приказ? - испуганно спросил тот. Бойцы его жались по стенкам.

- Жить хочешь?

- Да!

- Если будешь командира арестовывать, мы нападаем на вас, и без лишнего шума ты передаешь его нам. Понял? За это ты и твои солдаты останутся в живых. Ты все понял?

- Да!

- Сейчас мы подгоним технику поближе, а ты панику не поднимай. Выйдет командир с нашим генералом, мы спокойно сядем и уедем. Запомни, мы твоей крови не хотим, но если встанешь поперек дороги, - убьем. Ты понял? Знаешь, кто мы?

- Знаю. Вы - "собаки". Я все понял.

- Ни хрена ты не понял, мы не собаки, мы - махра, и за своего командира разорвем. Все, иди. И если ты или твои бойцы вякнут что-нибудь - будем воевать. Ты хочешь этого?

- Нет, не хочу.

- Правильно, нам с тобой с чеченом воевать надо, а не между собой. Нас хотят послать брать Минутку в лоб. Посылают на смерть. А мы не хотим. Вот поэтому Ролин и разорался. Не поднимай лишнего шума.

- Я понял. Я слышал, что вы настоящие отморозки, но чтобы на Ролина прыгать, этого никто не ждал даже от вас. Ну, ребята, вы даете! - начальник караула отошел от первого шока и шел на выход вместе с нами. Лицо его выражало и восхищение, и недоверие одновременно.