Местные царьки, устроившие в лесу охоту на грибника, так и не понесли наказания

На Житомирщине местные царьки, устроившие в лесу охоту на… живого человека, даже спустя два года не понесли наказания. В 2012 году мы рассказывали об этом жутком случае.

Люди, которые в Коростене считаются уважаемыми, заставили грибника, жителя села Ушомир Коростенского района Леонида Оксенюка… бегать по лесу, изображая дикого зверя. А сами стали стрелять в него из пистолетов и ружей.

— В тот день я с палкой и корзиной бродил по лесу в поисках грибов, — рассказывает 54-летний Леонид Оксенюк (на фото). — Уже несколько километров намотал, но ничего, кроме двух сыроежек, не нашел. Собрался уже идти домой. Неожиданно за спиной услышал голос: «Эй, мужик, ты что в лесу делаешь? Куда ружье спрятал?» Ко мне подошли двое вооруженных мужчин. Одного из них я сразу узнал, это был местный предприниматель. Я ответил, что собираю грибы, а ружья у меня отродясь не было. Тогда мужчины заявили, что будут… играть со мной в охотников, и велели убегать. Я улыбнулся, решив, что это шутка, и тоже сказал им что-то забавное. Однако тут же получил сильный удар по голове. Я понял, что со мной не собираются шутить.

Пришлось бросить корзину и бежать что есть духу. Мужчины бросились следом за мной. Когда я споткнулся и упал, это очень разозлило моих преследователей. Они подбежали и стали пинать меня ногами, приказывая подняться. К ним присоединились еще двое. Я снова побежал и… услышал позади выстрелы. Это ужасно, но на меня действительно охотились! Одни рассредоточились по периметру, другие стреляли из засады. У них были пистолеты и ружья. Время от времени я оборачивался, чтобы посмотреть, насколько отстали мои преследователи. Их было уже не четверо, а шесть или семь человек. Среди них… бывший прокурор и депутат. Я отказывался верить своим глазам. Но видел этих людей по телевизору!

Меня, как загнанного волка, обложили со всех сторон, бежать было некуда. Когда получил ранение в правую ногу, понадеялся, что преследователей остановит кровавый след. И ошибся: никто не собирался заканчивать «игру». Неожиданно вспомнил, что недалеко есть речка, и, волоча раненую ногу, бросился к ней. Думал, лучше утопиться, чем пережить такое унижение. Видно, «охотники» разгадали мои планы, потому что недалеко от берега меня догнали и повалили на землю…

Преследователи стали бить Леонида Оксенюка ногами по голове, по почкам. Мужчина потерял сознание.

— Мучители притащили меня к машине и стали поливать водой, — продолжает Леонид Петрович. — Когда пришел в себя, они отобрали у меня мобильный телефон и потребовали написать расписку. Истязали до тех пор, пока я не написал, что не имею никаких претензий и должен им… пять тысяч гривен. После этого приказали никуда не жаловаться. Иначе, пригрозили, убьют мою мать, сожгут дом, а меня живьем закопают в посадке. Потом отпустили.

Избитый, с раненой ногой, я поковылял домой. Недалеко от села свалился на землю обессиленный. Немного отдышавшись, пополз дальше.

Каким-то чудом поздно вечером на пути раненого мужчины оказался житель села Березно Александр Демчук.

— В тот день я задержался у родственников в селе Пугачевка, — вспоминает Александр. — Когда переезжал на мопеде мост через реку Уж, заметил, что кто-то ползет. Я остановился: «Эй, кто там?» В ответ услышал голос Лени Оксенюка. Я его хорошо знаю, он часто приезжает в село к своей матери. Первым делом подумал, что он пьяный. Когда помогал ему подняться, почувствовал, что измазался чем-то липким и теплым. Это оказалась кровь. Я стал расспрашивать, что случилось, кто его так отделал… Когда Леня рассказал, что с ним произошло в лесу, я долго не мог прийти в себя. Что же это такое творится? Кто найдет управу на местных царьков? Они ведь этот лес считают своей собственностью, и нам нужно спрашивать разрешения, прежде чем туда заходить.

Мать Леонида Оксенюка не понимает, за что с ее сыном так жестоко обошлись.

— Я давно овдовела, с тех пор живу одна, — рассказывает 84-летняя жительница села Пугачевка Нина Оксенюк. — К счастью, сын Леня живет недалеко от меня, в соседнем селе Ушомир. В тот день он, как обычно, принес мне продукты, помог по дому, а затем отправился в лес за грибами. Солнце уже давно зашло, а сына все нет и нет. Я сидела у окна, ожидая его, и почему-то очень волновалась. Наконец поздно вечером он вернулся домой весь израненный. Голова разбита, с правой штанины стекает кровь. Я не понимала, что происходит, ведь Леня у меня очень спокойный, никогда первым не полезет в драку. На сына нельзя было смотреть без слез. Леня сообщил, что в лесу в него стреляли, затем били ногами в живот и грудь. Ему было тяжело дышать, он задыхался, но мучители продолжали над ним издеваться. Сын сказал, что ранен, и попросил вытащить пулю, при этом умолял никому ничего не говорить.

Опасаясь расправы над близкими людьми, Леонид Оксенюк поначалу не обращался даже к врачам.

— Ведь медики, когда увидят стреляную рану, станут выяснять, откуда она взялась, — объясняет мужчина. — Поэтому пулю, застрявшую в бедре, я вынимал себе сам — с помощью перекиси водорода, обезболивающего и пинцета. Другая пуля, которая тоже пробила ногу, прошла навылет.

— Почему вы все-таки решились обо всем рассказать?

— От меня таки потребовали пять тысяч гривен, — вздыхает Леонид Оксенюк. — У меня таких денег никогда не было. Я не знал, у кого можно одолжить эту сумму. И за что я должен платить? За то, что меня обстреляли и избили?

Ко мне домой приходил начальник местной милиции, следователь, председатель сельсовета. Они требовали отдать окровавленную и изрешеченную пулями одежду. При этом никаких постановлений об изъятии не предъявляли. Я показал одежду, но отдать ее категорически отказался и на всякий случай спрятал. Отдам только согласно закону об изъятии. В конце беседы мне намекнули, чтобы забрал свое заявление.

Побеседовав со мной, милиционеры принялись обходить соседей, расспрашивая у них, не охотник ли я, не торгую ли мясом убитых зверей. Я так понимаю, что на меня искали компромат, хотели запугать.

Окровавленные брюки мужчина все же отдал, но в областную милицию.

Как стало известно позже, среди напавших на Оксенюка — бывший прокурор города, местный предприниматель и депутат районного совета. Всего в компании было семь человек.

Коростенская городская прокуратура подтвердила, что у них действительно работал прокурором человек с фамилией, которую назвал Леонид Оксенюк. Тем временем выяснилось, что существует и другая версия произошедшего в лесу.

— Бывший прокурор города вместе с семьей отдыхал в охотничьем домике, — рассказывает директор охотничьего хозяйства Дмитрий Кутишенко. — Он услышал стрельбу и по телефону сообщил мне об этом. Я немедленно собрал мобильную группу егерей, и мы отправились на поиски браконьеров. Метрах в двадцати от дороги заметили мужчину, который сидел на пеньке с ружьем. Поинтересовались, что он здесь делает. Вместо ответа мужчина наставил на нас ружье. Я велел убрать оружие и сделал несколько предупредительных выстрелов вверх. Незнакомец бросился бежать, мы — за ним. По дороге к речке он споткнулся и упал, мы его настигли. Я заявил, что он не имеет права здесь в данный момент охотиться. Мужчина стал просить, чтобы его не сдавали милиции. Мы пообещали, но только в том случае, если он напишет объяснительную, что не имеет к нам никаких претензий. Ведь я вынужден был применить оружие, хотя стрелял только в воздух.

— А где ружье, которое вы видели у Леонида Оксенюка?

— Он его при нас поломал и выбросил там же, в лесу.

— Леонид Петрович утверждает, что вся ваша компания его избивала. И что в этом принимал участие бывший прокурор города. Если это не так, каким образом Оксенюк узнал о месте пребывания правоохранителя?

— Дело в том, что бывший прокурор… тоже участвовал в преследовании браконьера.

Житомирская областная прокуратура взяла на контроль заявление пострадавшего Леонида Оксенюка. Но за два года расследования уголовное дело не сдвинулось ни на шаг.

— В Коростенском городском отделе милиции открыто уголовное производство по статье 296 «Хулиганство», — объясняет старший прокурор Житомирской областной прокуратуры по вопросам обеспечения доступа к публичной информации Михаил Русин. — Оно внесено в Единый реестр досудебных расследований по факту причинения 20 мая 2012 года телесных повреждений Леониду Оксенюку на территории охотничьего угодья ООО «Сушки» вблизи села Пугачевка Коростенского района. В настоящее время досудебное расследование продолжается, ни одному лицу о подозрении не сообщалось.

Леонид Оксенюк, узнав о таком ответе прокуратуры, был поражен:

— Этого не может быть! Ведь я поименно указал всех, кто участвовал в преследовании, кто в меня стрелял, избивал. Этих людей трудно было не узнать, ведь о них до сих пор пишет местная пресса, называя «самыми уважаемыми горожанами».

Два года меня не вызывали ни в милицию, ни в прокуратуру. Только однажды в прокуратуре посоветовали забыть об этом деле, мол, таких людей не наказывают. А седьмого мая нынешнего года неожиданно пришла повестка явиться пятого мая в прокуратуру. Я был удивлен, что мною снова заинтересовались. Но теперь все понятно. Видимо, благодаря журналистам обо мне «вспомнили».

«ФАКТЫ» выяснили, что в этом году бывший прокурор, которого Леонид Оксенюк обвиняет в нанесении ему телесных повреждений, назначен председателем одной из госрайадминистраций. Все остальные преследователи тоже неплохо себя чувствуют.

Инцидент на Житомирщине схож со случаем бывшего депутата Лозинского, который посчитал лес своим собственным и буквально терроризировал местных жителей.

— Необходимо внести радикальные изменения в Лесной кодекс Украины, а именно — уменьшить срок временного пользования лесами с 49 до 10 лет, — убежден адвокат председатель общественной организации «Бюро экологических расследований» Дмитрий Скрыльников. — Часто арендаторы, а это, как правило, олигархи, ведут себя как владельцы: огораживают участки, выставляют охрану, не пускают людей в лес, считая его своим. Участки они получают под разными предлогами — как рекреационные, спортивные и даже охотничьи угодья. Нужно внести изменения в законодательство, прорегламентировать и строго ограничить, на каких основаниях выделять лесные участки. Сейчас, например, сауна, расположенная в лесу, на бумаге значится как спортивный комплекс. А владелец придорожного ресторана может отхватить часть леса и обнести его оградой. Такие участки, как правило, правоохранительным органам удавалось отсудить. Сложнее обстоит дело, когда арендаторами является бывший прокурор или председатель областного совета. Но и здесь можно бороться, для этого нужно обращаться в общественные организации, в прессу. Когда факты предают огласке, прокуратура и инспекция вынуждены быть более объективными.

Ленина БЫЧКОВСКАЯ, газета «ФАКТЫ» (Житомир)