Конец оттянутый на 20 лет...

Полковник Е. Болтин. 20 лет назад // Техника молодежи. № 5. 1940. С. 6-8.

Наступила весна 1920 г. третья весна молодой Советской республики. Наша страна только что покончила с белогвардейскими бандами Колчака, Деникина, Юденича, Миллера и других генералов – ставленников международного империализма. Красная армия сокрушила полчища белогвардейцев и выгнала с советской земли войска иностранных интервентов. Только на Дальнем Востоке еще хозяйничали японские захватчики да «черный барон» Врангель, засев в Крыму, собирал вокруг себя остатки разбитого деникинского офицерья.


Истерзанная двухлетней интервенцией и гражданской войной, страна получила, казалось бы, время для передышки. Можно было заняться неотложными хозяйственными делами. Отдельные части Красной армии были временно преобразованы в трудовые армии. Бойцы выполняли новые и необычные задания: они заготовляли топливо, добывали руду, восстанавливали разрушенные дороги. Но, находясь на этом трудовом фронте, красноармейцы не выпускали из рук винтовку и держали порох сухим.

Война с заклятыми врагами советской власти еще не кончилась. Банкиры, промышленники и другие капиталистические воротилы Лондона и Парижа не хотели признать себя побежденными. Уже два похода Антанты были разгромлены Краской армией; капиталисты готовились к третьему, последнему походу, рассчитывая задушить советскую власть двумя руками: армией панской Польши и бандами барона Врангеля.

Ленин и Сталин внимательно следили за международной обстановкой и ясно видели неизбежность продолжения борьбы с врагами. Напрасно предатель Троцкий пытался усыпить бдительность Красной армии; он утверждал, что никакая опасность со стороны Польши не угрожает Советской стране, что если польская армия и перейдет в наступление, то рассыплется от первого же удара. Однако партия знала подлинную цену подобных заверений. Товарищ Сталин, бывший в то время членом Реввоенсовета юго-западного фронта, еще 25 февраля 1920 г. предупреждал главкома, что «с поляками, безусловно, придется драться».

Советская власть делала все, чтобы обеспечить мирные отношения с Польшей; наше правительство предлагало панам исключительно выгодную для них границу – линию, по которой проходил тогда фронт. Эта линия шла через Полоцк, затем по реке Березине и далее по Украине к Могилеву на Днестре, отрезая от Советской России огромную территорию Белоруссии, Подолию и Волынь. Но кичливые паны, подстрекаемые своими хозяевами – парижскими и лондонскими капиталистами, не хотели слышать о мире. С помощью французских инструкторов они на иностранные деньги лихорадочно вооружали большую армию, мечтая о «великой Польше» от Балтийского моря до Черного.

Уже в начале марта неизбежность военного нападения Польши стала настолько ясна Ленину, что 11 марта он телеграфировал Реввоенсовету западного фронта: «Поляки видимо воевать будут мы все возможное делаем для усиления обороны надо также усилить чрезвычайно агитацию на польском языке поможем вам если надо людьми деньгами бумагой».

В то же время Ленин и Сталин собирают силы, способные не только дать отпор панам, но и нанести им сокрушающий удар, если они посмеют напасть на Советскую страну. Выбор вождей революции остановился на доблестной Первой Конной армии, которая незадолго до этого под руководством К.Е.Ворошилова и С.М.Буденного добила остатки деникинцев на Северном Кавказе и была сосредоточена в районе Майкопа.

26 марта Ленин, по предложению товарища Сталина, утвердил план переброски Первой Конной армии с Северного Кавказа на юго-западный фронт. Ввиду расстройства железнодорожного транспорта решено было итти походным порядком; Конной армии предстояло пройти более чем тысячекилометровый путь, для тогочтобы сосредоточиться на правобережье Украины в Умани.

25 апреля 1920 г. белополяки перешли в наступление. Главный удар Пилсудский нанес на Украине, стремясь захватить Киев и выйти к портам Черного моря. 30-тысячная армия обрушилась на нашу малочисленную 12-ю армию в районе Житомира. Красные войска отходили с тяжелыми боями, и уже 6 мая паны вступили в Киев. 3-й польской армией, взявшей Киев, командовал будущий «маршал» Рыдз-Смиглы, тот самый неудачливый вояка, который двадцать лет спустя так позорно проиграл войну, начатую панской Польшей против Германии. Пилсудский рассчитывал, что кулацкая часть украинского крестьянства вовлечет украинцев в антисоветскую борьбу и поднимет их на восстание против власти народа. Но паны жестоко просчитались: трудящиеся Украины не только не встречали захватчиков хлебом-солью, но поголовно вооружались для борьбы с панским войском и активно помогали красным бойцам. Когда паны, упоенные успехами на Украине, готовились к дальнейшим авантюрам, советский народ, по зову партии Ленина – Сталина, подымался на борьбу с захватчиками. Реввоенсовет юго-западного фронта по идее, предложенной товарищем Сталиным, разработал замечательный план разгрома белополяков; это был план флангового контрудара в стык 3-й и 2-й польских армий, в направлении Казатин – Бердичев. Главный удар должна была нанести Первая Конная армия. Одновременно с фронта должны были перейти в наступление 12-я армия, наносившая удар севернее Киева, и Фастовская группа – южнее Киева. Кроме того, готовилось наступление красных армий западного фронта в Белоруссии, где белополяки держались относительно пассивно.

Паны знали о движении Первой Конной армии на Украину. У них нашлись агенты, доносившие о приближении буденовцев. Один шпион сообщал Пилсудскому еще в начале апреля о переходе Первой Конной, причем писал, что «конница эта выдающаяся, и я не хотел бы, чтобы она когда-нибудь попала в Польшу». Но самоуверенные паны не представляли себе силы красной кавалерии. Сам Пилсудский впоследствии писал, что ему «казалось просто невозможным, чтобы мало-мальски хорошо вооруженная пехота, с приданными ей пулеметами и артиллерией, не смогла справиться с конницей яри помощи своего огня».

Однако пилсудчики все-таки приняли кое-какие меры предосторожности: они прикрыли свой наиболее уязвимый участок – направление на Казатин – 13-й дивизией легионеров, которую сам Пилсудский хвастливо называл «гордостью польской пехоты». Командный состав этой дивизии, до капралов включительно, два года обучался во Франции.

Почти целый месяц польская 13-я дивизия укреплялась на фронте Самгородок – Липовец, строила окопы и проволочные заграждения, училась противодействовать конным атакам...

А между тем славная красная конница с каждым днем приближалась к фронту. Ворошилов и Буденный вели за собой 18 тыс. бойцов-кавалеристов, 362 пулемета, 52 орудия, 5 бронепоездов, 15 самолетов – таково было техническое вооружение Первой Конной. Как видим, она обладала по тем временам весьма значительной боевой техникой и собиралась прорывать белопольский фронт отнюдь не голыми руками. И все же даже после прибытия Первой Конной силы Красной армии лишь немногим превосходили силы белополяков на Украине: у панов было 32,5 тыс. штыков и сабель и 625 пулеметов, а у Красной армии (вместе с Первой Конной) – 40 тыс. штыков и сабель и 1147 пулеметов. В артиллерии поляки имели даже преимущество: у них было 200 орудий, а у Красной армии всего 168. При таком соотношении сил требовалось большое искусство и величайшая доблесть, чтобы выполнить смелый сталинский план: прорваться на Казатин, выйти в тыл киевской группировке поляков, окружить и уничтожить их главные силы – 3-ю армию генерала Рыдз-Смиглы.

В памяти старых конармейцев, боевых руководителей Первой Конной армии, навсегда сохранилось яркое воспоминание о днях 7 и 8 мая 1920 г., когда части Первой Конной подошли к Днепру у Екатеринослава (Днепропетровск) и Кременчуга и начали переправу через великую реку. Перед доблестными кавалеристами лежала прекрасная Украина, безжалостно попираемая сапогами польских захватчиков.

В эти дни на Днепре, в Кременчуге, произошла встреча боевых руководителей красной конницы с создателем и вдохновителем Первой Конной армии – великим Сталиным. Вот как рассказывает об этом бывший начальник артиллерии Первой Конной армии, ныне Герой Советского Союза маршал Г. И. Кулик:

«Эта встреча оставила во мне неизгладимое впечатление. Она ярко показала, как кровно и неразрывно были связаны красные конники со своим вождем. Первые часы встречи были так задушевны и непосредственны, словно собрались вместе старые, близкие друзья. Но вот началось заседание, и Сталин снова захватил наше внимание, приковал его к той ответственной задаче, которую он ставил перед Первой Конной.

Сталин просто, сжато, как будто даже скупясь на слова, охарактеризовал положение на фронте. Он не скрывал от нас серьезности положения и трудностей предстоящих боев. Он предупредил, что обстановка на польском фронте совершенно не похожа на ту, к которой конница привыкла во время боев с Деникиным. Сталин назвал действия польской армии Комбинированной войной. Поляки создали ряд опорных укрепленных пунктов и довольно успешно комбинировали маневренную войну с траншейной. На этом же совещании Сталин предложил свой, уже готовый план действий Конной армии. Это был план знаменитого житомирского прорыва».

Выполняя сталинский план, Первая Конная армия 25 мая сосредоточилась в районе Умани и приступила к широкой разведке расположения белополяков. Здесь, в Умани, Конную армию посетил Михаил Иванович Калинин. Конармейцы дали большевистскую клятву главе Советского государства разгромить белополяков.

После ряда кровопролитных частных боев Первая Конная к 4 июня нащупала слабое место белопольского фронта. Товарищи Буденный и Ворошилов определяли, что прорыв может быть успешнее всего произведен в стыке между двумя польскими армиями, на участке Самгородок – Озерна – Снежна. Здесь были собраны для решительного удара все силы Конной армии.

...Исторический день 5 июня 1920 г. начался туманным, сырым утром. В 11 часов завязался упорный бой спешенных подразделений конницы, которые должны были проложить дорогу главным силам Первой Конной. Поляки засели в окопах, за проволочными заграждениями. У красной артиллерии было мало снарядов, а по теоретическому расчету, для того чтобы проложить проход в проволоке артиллерийским огнем с обычной дистанции (2-3 километра), требовалось не менее 200 снарядов. Тогда, по предложению т. Кулика, одобренному Ворошиловым и Буденным, один дивизион конной артиллерии карьером вырвался вперед; храбрые артиллеристы прямой наводкой с близкой дистанции разнесли польскую проволоку. Все это произошло настолько внезапно, что поляки не успели даже открыть огонь из своих орудий по смелым красным батареям.

К 4 часам дня компактная масса красной конницы, с бронемашинами впереди, с обозами в середине боевого порядка, устремилась в прорыв.

Не выдержав бурного натиска, паны бежали. Первая Конная армия прошла в тыл полякам; фронт за ней сомкнулся, и самонадеянным панам на мгновение даже показалось, что они поймали буденновцев «в мешок».

Но не тут-то было!

Геройски дралась 6-я кав. дивизия, руководимая товарищем С.К.Тимошенко, ныне маршалом, Героем Советского Союза. 6 июня эта дивизия отразила контратаку польской кавалерии и нанесла ей жестокое поражение. 7 июня буденновцы овладели Бердичевом и Житомиром. 4-я кавалерийская дивизия, бурей ворвавшаяся в Житомир, разгромила польский штаб украинского фронта.

В тылу белополяков началась неописуемая паника. Боясь полного окружения и уничтожения своей 3-й армии, Пилсудский 12 июня отдал ей приказ отступать. Фактически же к этому времени польские армии уже в панике откатывались назад. В тот же день, 12 июня, части 12-й Красной армии вошли в Киев, навсегда освободив его от польских захватчиков. 24 июня товарищ Сталин, возвратившийся с фронта в Харьков, в беседе с корреспондентом газеты «Коммунист» дал короткую, но исчерпывающую оценку действиям Первой Конной под Житомиром:

«Результатом прорыва явилось следующее:

Вторая польская армия, через которую прошла наша Конная армия, оказалась выведенной из строя; она потеряла свыше одной тысячи человек пленными и около восьми тысяч человек зарубленными...

Второй результат: третья польская армия (район. Киева) оказалась отрезанной от своего тыла и очутилась перед опасностью быть окруженной; ввиду этого началось ее общее отступление в направлении Киев – Коростень.

Третий результат: шестая польская армия (район К.-Подольска), потеряв опору на своем левом фланге, из боязни быть припертой к Днестру, начала свой общий отход.

Четвертый результат: с момента прорыва началось наше общее стремительное наступление по всему фронту»(К.Е.Ворошилов, «Сталин и Красная армия», изд. 2-е, 1937 г., стр. 139).

Донося Реввоенсовету фронта о совершенном прорыве, т. Буденный писал: «Паны научились уважать конницу; бегут, очищая перед нами дорогу, опрокидывая друг друга».



Освободив Киев и изгнав белополяков из пределов Украины, армии юго-западного фронта во главе с доблестной Первой Конной продолжали преследовать врага. В августе они после ряда славных боев подошли к воротам старинной столицы Западной Украины – Львова. В же время армии западного фронта, еще в июле начавшие общее наступление в Белоруссии, стремительно двигались к Варшаве.

Уродливое государство польской шляхты, искусственно созданное заправилами Антанты в Версале и предназначенное к роли «буфера» и «тарана» против Советской России, трещало по всем швам. Это государство, прекратившее свое бесславное существование в сентябре 1939 г., уже девятнадцать лет тому назад на находилось на волосок от гибели. Тогда спасла помощь империалистов, серьезно испугавшихся успехов Красной армии. Французские биржевики послали в Варшаву пресловутого генерала Вейгана с инструкторами, оружием и боеприпасами. Английский министр иностранных дел Керзон в июле 1920 г. прислал советскому правительству «грозную» ноту, требуя прекратить наступление Краской армии в Польше. Усиленно помогали белополякам также и их тайные агенты – шпионы Троцкий и Тухачевский, толкавшие наши армии в огульное наступление на Варшаву. По настоянию этих предателей, Первая Конная армия была снята из-под Львова и брошена в бессмысленный рейд к Замостью, якобы на помощь западному фронту, не выдержавшему контрудара белополяков и начавшему отступать. На деле же «это была прямая помощь, но не нашему западному фронту, а польским панам и Антанте»(«Краткий курс истории ВКП(б)», стр. 231).

20 октября 1920 г. Советская республика, не стремившаяся ни к каким территориальным захватам, заключила мир.

«...Польша, не имея сил продолжать войну и с тревогой ожидая контрудара красных, оказалась вынужденной отказаться от своих претензий насчет захвата правобережной Украины и Белоруссии...»(там же, стр. 231). Паны и их иностранные хозяева боялись продолжения войны также и потому, что рабочий класс Европы протянул братскую руку помощи Советской республике.

По мирному договору 1920 г., панская Польша получила значительно менее выгодную границу, чем та, которую советское правительство предлагало накануне войны. Но и эта граница оказалась временной: она просуществовала только девятнадцать лет. В исторический день 17 сентября 1939 г. части доблестной Красной армии, по приказу советского правительства, пришли на помощь своим братьям – западным белоруссам и западным украинцам – и навсегда освободили 13-миллионный народ от власти жестоких и кичливых панов.

Этим Красная армия воздвигла лучший памятник старшему поколению бойцов, двадцать лет тому назад проливших свою кровь на полях Белоруссии и Украины в борьбе за независимость и счастье социалистической родины.