Попасть ребенком в США и построить карьеру в Microsoft. Айтишница Елена Салакс - о жизни в Америке, работе в Big Tech и волонтерстве

Айтишница Елена Салакс родом из Ровно, но с детства живет в Соединенных Штатах. Хотя имеет бизнес-образование, в IT-сфере работает с 2007-го. 10 лет назад она устроилась в Microsoft и за это время доросла до должности Principal Product Manager.

Елена рассказала DOU свою историю: об эмиграции семьи, которая началась еще в 1976 году, жизни как представительницы первого поколения детей иммигрантов, работе в технологическом гиганте, борьбе с выгоранием, опыте волонтерства на украинско-польской границе в начале полномасштабной войны.

Конверт, о котором молились 13 лет

Я родилась в Ровно, но в 1989-м, когда мне было четыре, моя семья переехала в США. Этот переезд не являлся случайностью, его планировали, об этом молились 13 лет.

В 1976-м моя бабушка Надя и ее четыре сестры были одними из первых, кто подал заявление на выезд из СССР — о предоставлении убежища в любой несоциалистической стране. Они выросли в деревне, где изнурительный физический труд оставлял мало времени для мечтаний, но появился шанс, они воспользовались им.

Это стало возможным из-за моего прадеда, отца бабушки Нади, который был проповедником и известным религиозным деятелем в общине. Он исповедовал протестантское христианство – таких, как он, называли «штундами». Принадлежность к религиозным меньшинствам позже и дала основание для подачи заявления на выезд из Союза.

Я называю свою бабушку семейной героиней, но сама она не расценивала свои действия как нечто героическое. Ее решение не касалось вопроса жизни или смерти. Но это был акт мужества: она пожертвовала честной ролью гражданина в обществе ради возможности уйти. Ее семью высмеяли и повесили клеймо предателей. Чтобы замаскировать внутреннее недовольство в обществе и устыдить «искателей убежища», активно публиковали соответствующую пропаганду. КГБ следил за всеми, кто был связан с моей семьей. Неудивительно, что мой дядя нашел средства прослушивания в своем доме. Многие были обеспокоены и ожидали заключения. Даже в церквях пасторы и община не хотели обращать на себя внимание из-за того, что кто-то из ее членов подписал это заявление. Так что выталкивали таких из своего круга.

Но как дочь проповедника в Советском Союзе моя бабушка и так знала, что такое издевательство и преследование. Да, руководство СССР ограничивало право на образование для членов религиозных меньшинств, а если его даже удавалось получить, то построить успешную карьеру было все равно нереально.

Прошли годы, жизнь нормализовалась, люди забыли о заявлении, которое подала бабушка Надя. Ее сын Василий - мой отец - женился на Галине, в которую был влюблен из школы.

В 1989 году моя мама точно знала, что происходит, когда однажды пришла домой с работы в научной лаборатории и увидела свою свекровь с большим конвертом в руках. Но совсем не радовалась этому.

"Я возьму этот конверт и разорву его", - сказала мама. Конечно, она знала о подписанном заявлении, потому что росла, слушая, как дразнят Василия, но никогда не подозревала, что это произойдет. Она не хотела уезжать из Украины, но и бабушка была неумолима.

В конце концов мама согласилась. Папа приносил домой американские газеты и музыкальные записи, пытаясь развеять ее сомнения обещаниями, как прекрасен Запад. Процесс занял некоторое время: родителям пришлось поехать в посольство США в Москве и Киеве, где их допросили и провели медицинское освидетельствование, и в Донецк, чтобы получить документы о смерти маминого отца.

После этого мои родители, я и мой брат, тетя, дедушка, бабушка, прадеды и прабабушка со стороны отца смогли уехать из СССР. Родные мамы не могли уехать и остались в Украине.

Бабушки Елены. Слева — мать ее мамы, которая позже приехала в США, справа — Надежда, подавшая заявление на выезд из СССР

---

Могли остаться в Италии или уехать в Канаду

Когда мы эмигрировали, то были не совсем уверены, где поселимся. Первым вариантом была Канада, куда переехали некоторые родственники. Этот план быстро провалился, потому что из-за строгих возрастных ограничений Канада отказалась принять нашу прабабушку преклонных лет.

Мои родители выбрали более длинное путешествие, чтобы избежать лагерей для беженцев. Сначала это привело нас в Австрию, где мы пробыли месяц, откуда уехали в Италию – там думали пустить корни. Именно здесь похоронили прабабушку.

В Италии мы узнали о возможности поехать в США, там уже была двоюродная сестра моего отца. Это решило нашу судьбу.

Переезд стал возможным благодаря спонсорам и тем беженцам, которые уже основали украинские церкви, школы, организации, они заложили основы для будущих иммигрантов. Спонсорами были совершенно незнакомые люди из организации World Concern. Они согласились открыть свои дома для потока прибывших христианских и еврейских беженцев из Союза. По крайней мере, пока они не оформят документы, найдут жилье и работу. Мы уже были в США, когда услышали новость о том, что в августе 1991 года украинский парламент официально провозгласил независимость.

Семьей поселились возле Сиэтла. В этом районе много украинцев и выходцев из Восточной Европы. Здесь расположена украинская церковь, куда мы ходили по воскресеньям. Уже в США родились мои две сестры и брат.

Родители рассказывали нам об Украине, у нас были украинские книги. Собирались традиционно на праздники, во время которых моя мама, очень любящая готовить, угощала нас украинскими блюдами. Таким образом, я больше узнавала и ценила культуру Украины.

Мама и отец тяжело работали на рабочих специальностях, чтобы добиться финансовой стабильности. Именно от них я переняла трудовую этику. Мы тоже с детства работали: разносили газеты, чистили офисы, чтобы помочь семье. В старшей школе я устроилась в итальянский ресторан.

Родители как религиозные люди воспитывали нас с сестрами и братьями достаточно строго. Но они всегда были честными и щедрыми и стали хорошим примером для своих детей по поводу того, как нужно любить и уважать друг друга. Кроме того, родители всеми силами способствовали тому, чтобы мы получили хорошее образование.

Обучение, работа в Bank of America и создание семьи

Среди моих друзей в нашем районе было много тех, кто рано женился, хотел семью и не поступал в университет. Но мои американские товарищи из старшей школы все же думали о высшем образовании. Я тоже решила, что поступать в университет. Присматривалась к расположенному рядом с нами Университету Вашингтона, в который было трудно попасть, так что на всякий случай подала документы еще в Университет Западного Вашингтона. Мне не хотелось быть вдали от семьи. Если бы не получилось с высшим образованием, я бы обратилась к своему запасному варианту стать стюардессой – очень хотела увидеть мир.

Слава Богу, мне удалось поступить в Университет Вашингтона. Я всегда любила учиться, очень старалась получить хорошие оценки. Было очень важно завершить обучение успешно, чтобы не пустить деньги на ветер, поскольку высшее образование в США стоит дорого. Оплатить обучение помогли родители, а еще я имела небольшую стипендию, брала студенческий кредит и работала в Bank of America, то есть, по сути, искала деньги, где только могла.

Место работы я выбрала не просто так. Видела, как тяжело моим родителям зарабатывать. Поэтому хотела разобраться в сфере финансов, как она работает, как правильно инвестировать и т.д.

По той же причине, сначала поступив на International Studies, впоследствии я перевелась на другую специальность и в 2007 году получила BA в Business Administration, Finance and Entrepreneurship. Перешла, в частности, потому, что меня всегда интересовала математика, но во время обучения поняла, что не хочу заниматься финансами всю жизнь.

Еще в университете я начала волонтерить в Eritrean Community Center – там нужно было стать репетиторкой для детей из Эритреи: помогать с домашними заданиями по английскому, математике и т.д. Помню, до того как пришла туда, даже не знала, что есть такая страна в Африке. Интересно, что, общаясь с этими детьми, я поняла, что их семейная культура очень похожа на нашу, их родители заботливы, трудолюбивы, суровы. Они тоже любят собираться на праздники и готовить вместе еду.

В университете я познакомилась со своим будущим мужем, уроженцем Латвии. Впоследствии мы поженились, у нас родились два сына. Его работа тоже связана с технологиями.

В 2018 году мы с мужем решили усыновить ребенка. Мы учились воспитанию вместе с множеством социальных работников, юристов, биологических родителей и терапевтов. Три года с нами жил мальчик по системе foster care. Я не хочу рассказывать его истории, но сейчас он уже живет со своим отцом. Мы его очень любим, мои сыновья близки с ним. Мы поддерживаем отношения, часто общаемся, каждый месяц он приезжает к нам на выходные.

Елена из того времени своим будущим мужем в Париже

---

Переход к Project Management

Возвращаясь к теме карьеры, в 2007 году, после завершения учебы, я уволилась из банка и устроилась работать в небольшую консалтинговую компанию в Сиэтле, которую позже приобрела iSoftStone. Начинала как Office Manager — что-то вроде секретаря. Но компания росла, у меня появлялись новые возможности — и впоследствии я перешла на должность Corporate Recruiter and Human Resource Coordinator, занимавшуюся более трех лет. Поскольку я занималась наймом, то много общалась с кандидатами, в частности, на позицию Project Manager. Чтобы задавать им правильные вопросы и отбирать хороших работников, мне нужно было знать, чем они занимаются. В свою очередь, они рассказывали, насколько это интересная должность. А мне как раз всегда нравилось решать проблемы, важный навык для Project Manager — так меня и привлекло это направление.

Поскольку это была маленькая компания, то работники должны были, как говорится, wearing multiple hats: то есть сегодня делать одно, завтра другое, потом еще другое. Чтобы перейти на позицию Project Manager, мне нужно было показать руководителю, что я могу самостоятельно взять и довести проект до конца. К примеру, нам нужно было сделать дата-базу для HR, собрать информацию обо всех сотрудниках. И я выполнила это прямо в Excel и перенесла в программу Access. Сделала еще несколько проектов и перешла на должность Project Manager.

Мне не понадобилось дополнительное образование, потому что еще в университете я немного изучала теорию управления проектами. Остальные навыки в основном овладевала во время работы. В 2012 году я прошла тренинг для Scrum Master, чтобы овладеть методологией Agile.

Также я сама искала информацию, читала книги. Например, Guide to the Project Management Body of Knowledge. Если кто-то интересуется этой темой, пишите мне на LinkedIn, я дам рекомендации почитать.

В своей первой IT-компании iSoftStone я три года работала на Microsoft, являвшихся нашим клиентом. Однажды увидела, что у них открыта вакансия Program Manager и решила отправиться. Это типичная ситуация, когда, работая в маленькой компании, ты потом переходишь к последней. Я просто заполнила заявку на сайте, где среди прочего был пункт для reference. Конечно, у меня были контакты тех, кто мог дать рекомендацию. Но это не означало, что я точно получу работу. Требовалось пройти несколько этапов собеседований.

Помню, в Microsoft я была поражена тем, что мне сразу предложили достойную зарплату – не нужно было проводить дополнительные переговоры, чтобы ее получить. Когда я работала в HR и знала зарплаты всех сотрудников, меня обижало, что мне платят меньше, чем другим за ту же работу. Я не понимала: это потому, что я молода или потому, что я об этом сама не спрашивала, потому что мне было неудобно начинать такой разговор. Когда я общаюсь с другими женщинами, то часто слышу схожие истории, им тоже неудобно просить повышения. Знаю, что, по статистике, мужчинам легче даются разговоры о деньгах.

Так что когда Microsoft сразу дали мне зарплату, соответствующую должности, опыту и тому подобное, это было очень приятно. Чувствовалось, что компания уважает своих сотрудников и справедливо платит.

Разница между тремя PM

Я работаю в Microsoft уже десять лет. Меня взяли на позицию Program Manager в 2013 году. Я постепенно получила повышение, а шесть лет спустя стала Principal PM Manager. Прошлым летом я перешла на позицию Principal Product Manager.

У меня была ситуация, когда после пяти лет сотрудничества я поняла, что мой коллега-разработчик не представляет, чем я занимаюсь. Это вдохновило написать статью в своем блоге на Medium под названием What is a Program Manager.

Если говорить о собственном опыте, то поскольку я работала как Project Manager, Program Manager и Product Manager, могу кратко рассказать о разнице между этими ролями. Они все имеют общую аббревиатуру PM, имеют общие аспекты и одновременно разные.

• Project Manager отвечает за планирование и выполнение определенного проекта или проектов, каждый из которых имеет определенный объем с конкретным началом и концом (и несколькими шагами между ними).
• Program Manager контролирует и координирует различные связанные проекты, продукты и мероприятия внутри всей организации, что дает более широкую картинку, чем при точечном управлении ими.
• Product Manager управляет продуктом на протяжении его жизненного цикла. Это может быть физический продукт, программное обеспечение или услуга.

Для достижения успеха каждая из этих ролей нуждается в одинаковых ключевых навыках: нужно быть хорошим коммуникатором, организованным и заинтересованным в решении проблем. Я бы также сказала, что успешным PM будет тот, кто справляется с неопределенностью и любит сотрудничать с другими. Остальные, например, конкретные методологии и технологии, можно овладеть во время работы.

В целом я считаю, что родители, особенно мамы, являются лучшими PM, потому что они организованы и мыслят стратегически. Женщины с детьми не только планируют рабочий проект, разбираются с проблемами, но и оценивают, как эффективно организовать свой день, чтобы они и их коллеги могли завершить работу и иметь достаточно времени, чтобы приготовить ужин для семьи, помочь детям сделать домашние задания. и отвезти их в внешкольные секции.

Помощь другим женщинам с реализацией в технологической сфере

Долгое время я была единственной женщиной в своей команде. Через год после того, как устроилась в Microsoft, я родила второго сына. Помню, что мне дали пять месяцев отпуска, что было роскошью, если сравнивать с прошлым трехмесячным декретом, но почти ничем, если вспомнить, сколько он длится в некоторых странах.

Когда я вернулась на работу, то время от времени пыталась незаметно пробраться в материнскую комнату, держа в руках ноутбук. Там я устанавливала устройство, чтобы сцеживать молоко из груди, пока отвечаю на электронные письма. Когда комнату занимали другие люди, я переносила свои дела в туалетную кабинку (очевидно, без ноутбука). Тем самым я занималась во время 45-минутной поездки домой. Я все еще слышу во сне жужжание молокоотсоса. Затем его место на пассажирском сиденье занял ноутбук. Дома я пыталась провести время с детьми, а затем снова включала компьютер. Вспоминаю еще один знаковый случай: когда мой старший сын пошел в детский сад, коллега спросил меня, собираюсь ли я теперь уволиться, чтобы заниматься учебой и воспитанием детей.

Сейчас ситуация изменилась: у меня впервые руководительница-женщина, в моей команде из шести человек четыре женщины. Считаю одной из своих задач помогать женщинам развиваться в технологической сфере, чтобы у них были те возможности, которые были у меня, чтобы у них был выбор и больше свободы. Для этого волонтеру в отдельных организациях, например, является менторкой для женщин, желающих начать работу в IT, стать Project Manager.

В то же время, я считаю, что если женщина не хочет работать, то это нормально. Но нормально и когда оба родителя работают. К примеру, и я, и мой муж хотим строить карьеру, а также воспитывать детей. Кроме того, трудно вести комфортный образ жизни с одним источником дохода. Постепенное изменение стереотипных патриархальных норм улучшает семейное благополучие.

Гендерное равенство в коллективе является преимуществом и для работодателя. Статистика показывает, что компании работают лучше в финансовом плане и инновационнее, когда в руководстве есть женщины. Одна из причин — у них более развитый эмоциональный интеллект .

Разница между growth mindset и формальным образованием

Для Microsoft очень важно, чтобы работники имели growth mindset, хотели учиться новому. Ведь технологическая сфера характеризуется постоянными изменениями, инновациями, и то, что вы делали еще пять лет назад, устаревает. Например, сейчас активно развивается AI, и надо понимать, что это такое, как его применить в ежедневной работе для повышения производительности или создания нового продукта.

Я самая часто беру курсы, которые предлагает Microsoft. Или выбираю даже на LinkedIn, где есть отдельный раздел – Learning. Также ежемесячно учу других в рамках компании.

На ревью нас поощряют к развитию, но учитывая менеджерский фреймворк Model, Coach, Care. То есть мои руководители не будут говорить: «Тебе надо это делать, потому что я так сказал!», а предложат варианты и сами станут примером для своих сотрудников, будут заботиться о команде, тренировать ее.

Одним из бонусов Microsoft, о котором я узнала еще на собеседовании, есть поддержка в получении образования. В 2014-м я решила поступить в Университет Южного Нью-Гэмпшира на International Business, чтобы стать Master of Business Administration. У моего мужа уже была степень магистра, и я тоже хотела получить дополнительный уровень образования.

Честно говоря, большая часть моих воспоминаний за тот период нечетки из-за нехватки сна. Я выбрала онлайн-программу, чтобы мое обучение не мешало выполнять рабочие обязанности. Также не хотела жертвовать драгоценным временем с детьми. Поэтому училась тогда, когда должна была спать. У меня был такой недосып, что я не садилась за руль из-за страха задремать.

Кстати, многое из того, что преподавали в университете, я уже знала по практике на работе. Могу сказать, что в технологической сфере формальное образование не обязательно. У меня были и прекрасные руководители с серьезными академическими достижениями, и отличные лидеры без университетского диплома. Работодатели прежде всего смотрят на то, что вы можете предложить компании, хороший ли вы инженер, над какими проектами работаете, как пишете код. Важны открытость к обучению и способность адаптироваться к изменениям.

Сделать карьеру в Microsoft – и легко, и сложно

Обратите внимание, что я делюсь информацией о Microsoft по собственному опыту, а не представляю мнение работодателя или других работников.

Когда в 2019 году меня повысили до уровня Principal, я почти сразу заметила, как часто руководство бывает далеким от понимания ежедневной работы своих подчиненных. Поэтому я сразу стала прокачивать себя как чуткую, честную и прозрачную руководительницу.

Что касается карьерного роста, то мне сложно говорить о Microsoft, ведь я работаю в компании долго и не имею достаточного опыта у других работодателей для сравнения. Думаю, с одной стороны, построить карьеру в Microsoft трудно, потому что компания имеет большие ожидания по отношению к работникам: они должны демонстрировать развитие, способность брать на себя дополнительную ответственность.

С другой стороны, это не так сложно, если учесть, что вам дают много возможностей для роста. По меньшей мере, раз в год проходит перформанс-ревью, во время которого вы рассказываете менеджеру, которым видите развитие своей карьеры, а затем вместе с ним составляете индивидуальный план. Но никто вас не повышает просто потому, что вы работаете в компании уже пять лет — нужно доказать справедливость пересмотра должности, показать развитие.

Иногда со мной связываются рекрутеры из других компаний, но я не планирую куда-нибудь переходить. Во-первых, мне нравится, что в Microsoft не скучно, я постоянно учу что-нибудь новое. Во-вторых, Microsoft пытается быть лидером в технологической отрасли, это крупная корпорация, которая стремится расширять возможности других. В третьих, эта работа дает мне ощущение надежности, стабильности. И мне не нравится рисковать в этой сфере жизни, поскольку у меня есть семья, которая на меня полагается.

Что касается недавней волны сокращений в Big Tech, то сейчас в новостях много рассказывают о том, что причиной стало быстрое развитие искусственного интеллекта. Но не думаю, что это единственный фактор. На сокращение повлияло и то, что во время пандемии коронавируса технологические компании наняли слишком много людей.

Я тоже боялась быть уволенной. Если я работаю долго, это не значит, что такого риска для меня нет. У меня есть друзья, которые работали в своих компаниях более 20 лет, были усердными сотрудниками, строили карьеры, но их все равно сократили из-за того, что компания решила закрыть тот или иной отдел.

Это может затронуть каждого, так что у всех есть определенный страх. Немного успокаивает то, что Microsoft при увольнении дает выходное пособие, выплаты за неиспользованное медицинское страхование, другие бенефиты до тех пор, пока человек будет искать новое место.

О борьбе с выгоранием

Когда в 2020 году мир закрылся на карантин, я научилась работать дома, занимаясь образованием детей и семейными делами. Помню, как между рабочими встречами выходила на видеозвонок с семьей, чтобы наблюдать за папой, лежащим без сознания на аппарате искусственной вентиляции легких. У него был ранний случай заболевания COVID-19. Слава Богу, отец выжил.

Следующим летом наша семья имела уникальную возможность работать из Европы во время каникул. Это оказалось социальным экспериментом, во время которого я узнала, как плохо устанавливаю личные границы. В течение моего пребывания за границей я работала по другому графику, чтобы частично совпадать с часовыми поясами коллег. Идея заключалась в том, что первую часть дня я уделяю семье, а вторую – работодателю. Но я неизбежно удлиняла свой рабочий день, снова вернувшись к старой плохой привычке жертвовать отдыхом.

К концу лета истощение и эмоциональная нагрузка накрыли меня. Сначала я говорила себе: «Не может быть такого, чтобы я выгорела. Посмотри на других реально страдающих женщин». Хотя я оптимистка по натуре, но на тот момент больше не узнавала себя: мне было безразлично, как я взаимодействую с семьей и командой.

Когда я была молода, мне очень хотелось показать, что я трудолюбива, очень стараюсь. И поэтому очень много работала. Я жертвовала личным временем ради карьеры. Еще я была утомлена физически. При этом важно осознавать, что это обычная проблема, с которой сталкиваются родители с карьерными амбициями, поскольку культура суеты все еще распространена в индустрии технологий. Статистика показывает, что 1 из 4 женщин и 1 из 5 мужчин рассматривали возможность сменить карьеру из-за того, что не готовы перерабатывать.

Я попросила отзывы о моей работе от коллег, чтобы убедиться, что истощение не влияет на мои суждения. Это помогло снять напряжение. Оказалось, что я отношусь к себе гораздо более критично, чем другие. Позитивные утверждения и конструктивные отзывы успокоили меня. Я все еще хорошо справлялась с задачами. Мне посчастливилось иметь наставницу, которая помогла посмотреть на вещи новым взглядом – помню, она сказала, что мой худший день может быть лучшим днем ​​для кого-то другого.

И, наконец, я четко попросила у руководителя разрешения на сокращение часов, когда я онлайн, чтобы иметь время для других дел и не чувствовать за это вину. Это звучит элементарно, но мы говорим об отрасли, где многие вынуждены работать допоздна. Я все еще работаю полный рабочий день – прямо сейчас успеваю вернуться домой к ужину и стараюсь не работать по ночам. Это мой желаемый баланс. Я знаю: работа всегда найдется, поэтому, поскольку я не спасаю жизнь, задачи могут подождать до утра.

Может, я это говорю с привилегированного места — не каждый может так поговорить с руководителем. И я ценю в своем работодателе то, что он инвестирует в благосостояние как молодых специалистов, так и старших менеджеров.

Действительно я продолжаю бороться с выгоранием. Думаю, мы это делаем. Сейчас физическое истощение на работе трансформировалось в эмоциональную усталость. В одну минуту мы смотрим на новостную ленту об очередной бомбардировке Украины, в следующую — начинаем работать над рабочей стратегией, после чего ребенок просит потанцевать в тот момент, когда ты готовишь ужин. Уровень информационной нагрузки невероятный.

Борьба с выгоранием дала мне возможность поразмышлять над тем, как лично я определяю понятие успеха. Я поняла, что для меня важно быть вовлеченной в жизнь детей — я хочу быть на их хоккейных матчах, ходить вместе в походы, меня интересует каждый шаг. А еще мне важно иметь время на встречи с друзьями, свои хобби. У меня много интересов, я нуждаюсь в выражении разных частей своей идентичности, не только карьерное эго.

Решение поехать на украинско-польскую границу

Впервые с 1989 года я побывала на Украине вместе со своим мужем перед рождением детей в 2008-м. А несколько лет назад мы решили, что сделаем family reunion всей семьей в Украине: хотелось показать сыновьям, где родились я и родители, познакомить их с родственниками. Планировали уехать летом 2022-го.

Мы просто подумать не могли, что произойдет полномасштабное вторжение. Когда все-таки Россия напала на Украину, мы пытались помочь кто как может. От сестры я узнала об организации, связанной с ее церковью. Как и другие организации в Украине, в прошлом году быстро изменили свой фокус. Да, они искали волонтеров для помощи на украинско-польской границе. Группы набирались посменно на две недели. И я решила присоединиться.

Через неделю сестра собрала команду из пяти человек. Еще до вылета в Польшу мы сделали фандрайзинг и собрали более 45 тысяч долларов в помощь украинцам. Кроме того, наши друзья подвозили медикаменты, игрушки и военное снаряжение. В то же время, наши ожидания присоединиться к сложившейся программе развалились. Надо было со всем разбираться самим на месте.

Вылет был в субботу, а в четверг вечером я услышала стук в дверь. Четыре украинца, которых я никогда не встречала, спрашивали, где им поставить чемоданы. Я подумала, что это чемоданы, которые одолжила моя сестра, и предложила их занести. «О нет. Их слишком много, чтобы здесь поместиться. И они уже упакованы», — последовал ответ. Они выгрузили 17 полных чемоданов военного снаряжения, которые мы должны были везти с собой в Украину.

Слева — гостиная Елены перед вылетом к границе с Украиной, справа — вещи в аэропорту

---

План заключался в том, что кто-то будет ждать у багажа в Польше, чтобы забрать их и отвезти в армию. Как мера пресечения мы просмотрели каждую сумку, чтобы убедиться, что ничего незаконного не упаковано. В основном это были бронежилеты, униформа и т.д. Единственное, что нам пришлось снять – это литиевые батареи из дронов. Мы возложили их к ручной клади и повернули в дроны после приземления.

В четверг вечером мы также поехали командой в Costco, где потратили более 6 тысяч долларов. Чек был таким длинным, что его конец доходил до пола под кассой, пока мы продолжали разгружать коляски. Моя гостиная напоминала убежище. Мы провели остальную ночь, снимая громоздкие упаковки. В субботу мы поехали в аэропорт, и всего у нас было 34 чемодана для транспортировки, не включая ручную кладь, в которой содержались личные вещи. В аэропорт нас довез волонтер на крупногабаритном фургоне. Другой волонтер «потянул за веревки» в авиакомпании, по которой мы летели, чтобы с нас не брали платы за багаж. Даже не знаю, сколько денег мы сэкономили в тот день.

Две недели волонтерства на границе, вокзале, в детском доме и центре для беженцев.

Мы должны остаться на две ночи в Кракове, а затем переехать ближе к границе. Первой нашей задачей было помогать на главном городском вокзале, через который проезжали многие украинские беженцы на пути к конечному пункту назначения.

На следующее утро мы одели желтые жилеты, на которые прикрепили значки: "Я волонтер" - нам посоветовали купить это на Amazon. Сначала мы были плохой группой, потому что мало что понимали. Но смелой. Там были волонтеры со всего мира, поэтому я использовала английский вместе с ржавыми украинским и русским, чтобы переводить.

Ярлык «беженец» вызывает чувство сострадания. Но здесь все было по-другому. Женщины с детьми и пожилыми людьми — истощенные, разъяренные, но решительные, храбрые. Я видела остатки того, как они были до начала полномасштабной войны: стильные очки, ботокс, маникюр. Я увидела себя у них. Таких же мам, как я. Будь это в другом месте, при других обстоятельствах, это могли бы быть мои друзья. И вот они даже не знают, где будут спать этой ночью. Я не чувствовала сожаления, только боль.

Было тяжело слышать истории людей. На телефонах они показывали, что с ними произошло, с их домами, рассказывали, что уже нет дома или кто-то погиб. Я просто не могла вообразить, что такое может происходить. Два дня назад я была у Microsoft, работала. Это была другая вселенная.

«Меня уже дважды „увольняли“. Восемь лет назад и сейчас снова. Это подарок, который они мне оставили», — сказала мать моего возраста, показывая на телефоне фотографию того, что когда-то была ее квартирой. В стене, где обстрелы прорвали кирпич, две дыры. Я ничего не могла поделать, кроме как слушать. Пыталась дать немного наличных денег - попытка облегчить ее путешествие. «Мне не нужны ваши деньги. Мне нужен мой дом», – объяснила она.

Остальное время мы волонтерили в трех местах. На самой границе помогали как с украинской, так и с польской стороны. А потом волонтерили в двух заведениях в Польше: в центре для украинцев-беженцев и в гостинице, где разместили украинский детский дом.

Одно из того, что мне запомнилось – помощь на границе со стороны Польши, где украинцам бесплатно раздавали товары и услуги: SIM-карты, еду, подгузники, закуски – что угодно. Вдохновенно было видеть людей, которые помогают другим, даже не зная их. Было впечатление, что весь мир пришел поддержать Украину, разные страны и религиозные организации: еврейские, мусульманские, христианские и т.д.

Елена во время волонтерства на границе с Украиной

---

В настоящее время — преимущественно виртуальное волонтерство.

Когда я вернулась в США, просто донатить казалось слишком дистанционным, безликим способом помогать. И я сопереживаю людям, желающим быть волонтерами, но не могут.

До полномасштабной войны я мало интересовалась, много ли украинцев в Microsoft. После 24 февраля 2022 года я узнала больше о них. Как отдельные люди, так и сама компания делают немало разных проектов для поддержки Украины. К сожалению, не обо всем я могу рассказывать.

Я жертвую некоммерческим организациям, помогающим в Украине. Также собираю для них деньги. Когда позволяет время, волонтеру разными способами. Например, на NW Ukrainian International Festival я организовала переплет камуфляжной сетки, которую мы потом отослали в Украину. Доставка была нерентабельной, но это был хороший способ для местного сообщества присоединиться и собрать деньги для ВСУ. Детям особенно понравилось вносить свой вклад, потому что они видели фото похожих событий в Европе. В другой раз я учила варить борщ, чтобы собрать деньги организации, которая обеспечивает питанием украинцев. Вообще я в основном выполняю виртуальную работу: копирайтинг и AI для некоммерческих организаций. Еще мы с несколькими коллегами создали сайт, где объединили полезную информацию.

Моя история не уникальна. Каждый украинский и американский украинский, которого я знаю, так или иначе помогают Украине.

***

Я думала о том, почему я делюсь своей историей. Знаю, что моя цель в жизни – вдохновлять других. Я надеюсь сделать это, рассказывая о своем опыте. Также я давно пишу книгу о своей жизни в Соединенных Штатах, как быть первым поколением детей иммигрантов.

С этой же целью я публично рассказываю о работе в технологической сфере или о том, как совмещаю материнство с фултайм-работой. Хочу вдохновить людей жить подлинной жизнью. Это особенно важно сегодня, когда Украина терпит тяжелые времена войны через РФ. Есть угроза замедления развития украинской нации.

Все-таки у Украины много мощных людей, которые в разных странах мира могут вместе работать на ее победу.

Eleonora Burdina, журналист DOU