Сергей Жадан: украинцы жили в матрице, написанной для них русскими, а параллельно существовал совсем другой мир

"Ты или чувствуешь себя гражданином своей страны или нет. Где-то здесь и проходит линия понимания единства", – говорит писатель Сергей Жадан.

Харьков – его родной город. Год назад Харьковщину уволили Вооруженные силы Украины. Но народу в начале широкомасштабного вторжения помогло выстоять единство.

Сергей почувствовал нечто подобное в феврале 2022 года. Говорит, что сначала было сложно подобрать слова и смыслы, писать стихи, но потом речь оказалась сильнее страха. А культура сейчас есть тот городок, который способен объединить.

Мы поговорили с Жаданом, как культура помогает сплачивать украинцев и что означает единство для него. Интервью проходит в рамках информационной кампании "Несокрушимые, потому что единственные".

"Единство – это не об официозе"

– Мы будем говорить о единстве народа. А что такое единство для вас? Как вы понимаете это слово?

– Сложно сказать. Вопрос, который, казалось бы, лежит на поверхности, но, как большинство простых вещей, требует какого-то регулярного обсуждения самого себя. Мне кажется, в наших условиях единство – это о готовности защитить и помочь, потому что это не всегда вопрос долга.

Когда к тебе переезжают переселенцы, ты можешь принять их, а можешь и не принять. Ты не должен это делать, правильно? Но если ты их принимаешь, это уже единство. Когда ты помогаешь землякам деньгами, вещами, жильем, другими ресурсами – это тоже единство.Так работает солидарность, которая возникает из ощущения взаимосвязанности, понимания того, что мы – одна страна, один народ. Так или иначе, это наша общая ситуация. Это понимание того, что эта ситуация касается не только тех, у кого в руках автоматы, не только работающих в ГСЧС или тех, кто называет себя официальными волонтерами. Это любовь, которая возникает не по принуждению, а из чувства.

– Это вы говорите о человеческом единстве, а если в национальном масштабе?

– Национальное единство все равно масштабируется личными историями. Не инициативами Кабмина, а конкретными голосами, лицами, судьбами и биографиями, из которых состоит наше общественное полотно. Единство – это не об официозе, не о визуальной рекламе на улицах, а о конкретных жизненных ситуациях.

Где-то так, как мы это почувствовали в конце февраля 2022 г., когда страна проснулась от ощущения нарушенного общего муравейника, в который вступила нога чужого.Муравьи объединяются и начинают восстанавливать свой муравейник.Не потому, наверное, так друг друга любят, а от понимания того, что они хотят, чтобы этот муравейник дальше функционировал, давал им чувство защищенности.

"Культура может быть универсальным языком"

– Сейчас происходит подъем украинской культуры, творчества. Есть спрос у людей на это и собственно поэтому она и развивается. Может ли нам культура, ее развитие, каким-то образом помочь объединить украинцев?

– Я бы советовал не переоценивать возможности культуры, потому что вряд ли она способна решить те проблемы, которые запущены у нас десятилетиями. Она, конечно, может что-нибудь подсказать, к чему-то привлечь внимание, однако остановить войну она вряд ли может. И побороть коррупцию, кстати, тоже.

Но то, что культура может служить универсальным языком, языком всем понятным, независимо от региона проживания, социального статуса, экономического состояния, то да. Культура, по моему мнению – это об универсализме, об общей лексике.

– Если вернуться к прошлым временам, можно наблюдать определенное влияние художников на людей и даже на исторические события. По-вашему, какую сегодня роль культура играет для украинцев?

– Роль эмоциональной открытости, возможно. Кроме того, чтокультура выполняет роль фиксатора, репортера, летописца, она очевидно имеет еще и терапевтическую функцию. Очень многие люди из-за кино и песен держат себя сегодня в состоянии эмоционального равновесия. Человек читает книгу и как-то немного возвращается к себе той, какой она была до 24 февраля. Через музыку пытается удержать равновесие и увязать себя со своим эмоциональным опытом, своим прошлым. Это то, что, допустим, сегодня часто можно видеть. Приходит множество людей на литературные вечера, на музыкальные концерты. Понятно, что для этих людей в меньшей степени речь идет о развлечении, о беззаботности – скорее, о поиске и потребности эмоционального равновесия и открытости. 2 года назад такого, конечно, не было. Для украинской культуры вообще такого опыта еще не было. Насколько украинская культура с этим справится – большой вопрос и большой вызов, потому что культура вышла за свои привычные пределы функционирования и возможности влияния.

– Почему Вы говорите "если справится..."?

– Люди искусства тоже во многом дезориентированы и не способны постичь происходящее не всегда осознают возможности своего рефлексирования. Особенно это касалось первых месяцев "большой" войны, когда стресс был настолько сильным, что многие начинали говорить с самого начала, снова искал свой язык.Я это и за собой очень хорошо помню. Всем хотелось что-то сказать, ответить, озвучить чувства, но часто это были интонационно неточные посилия.

"Самое мнение, что буду писать стихи, в то время, когда на улицах Харькова лежат тела, вызвало эмоциональное невосприятие"

– А как вы искали эти слова? Как это было трудно?

– Да, первые месяцы вообще ничего не писал. Сама мысль, что буду писать стихи, в то время, когда на улицах Харькова лежат тела, вызвала эмоциональное неприятие. Потом появилась некая инертность. Прошло время и речь обнаружила свои возможности, показала, что она сильнее страха, начала возвращаться. Смотрите, прошло всего полтора года, а у нас уже есть целая библиотека книг об этих страшных событиях. Это и художественные произведения, и антологии, и репортажи, и пьесы… Мне кажется, это хорошо. Это не значит, что мы начали делать из беды искусство, начали использовать трагедию как материал. Это свидетельствует скорее о том, что искусство находит в себе силы быть функциональным и ресурсным.

"Люди для меня как воздух"

– Очень "небанальный" вопрос, но что вам помогает творить?

Просто общаюсь с огромным количеством людей. Это и есть вдохновение. Люди как деревья, они как живые батарейки. Если у тебя отлажены эти звенья взаимообмена энергией, если ты понимаешь, что делаешь, если способен делиться – ты способен воспринимать энергию других. Люди как воздух. Процесс дыхания взаимный – ты вдыхаешь, выдыхаешь. Это взаимообмен. Делишься – получаешь. Все честно.

"Линия понимания единства: ты чувствуешь себя гражданином или нет"

– Вы много общаетесь с другими писателями, музыкантами, участвуете в разных мероприятиях, где тоже много художников. Если говорить об этих культурных кругах (музыканты, писатели, творческие люди), как они понимают объединенность народа? Обсуждали ли это, возможно, слышали какие-то мысли?

– Не думаю, что мнение культурной среды сильно отличается от мнения IT-сообщества или продавцов одежды. Сейчас в целом изменилось множество социальных механизмов. В первую очередь, ты или чувствуешь себя гражданином этой страны или нет. Где-то здесь и проходит линия понимания единства. Если ты чувствуешь причастность к своей стране, к этому времени, к этой великой беде, тогда ты, вероятно, понимаешь ценность единения. А если ты до сих пор в ситуации 23 февраля, то для тебя многое не изменилось. Это тоже странное дело. Мы весь разговор ведем в терминах множественного числа: мы, они, нас… действительно забывая, что эти моменты трансформации, моменты изменений, внутренних процессов действительно очень личностные. Вряд ли меняется вопрос идентичности в пределах региона, города или микрорайона. Очевидно, что изменения происходят на личном уровне.

"Культура – это об индивидуализме"

– Слышала такую фразу от военного: "россияне своей войной сделали то, чего не могли мы сделать в течение нашей независимости". Я так понимаю, что это о нашей сплоченности. Все ли культура является тем фактором, который способен объединять?

– Культура к этим факторам, безусловно, относится. Политика – слишком конфликтно, это наше минное поле, и разминировать его придется еще достаточно долго. История у нас тоже сложная и травматическая, и тоже может стать полем для драк и споров. А вот культура, в силу своей универсальности, действительно может объединять.

Независимо от того, живешь ли ты в Краматорске или Калуше, есть школьная программа, где есть, условно, писатель Хвылевой, ты читаешь его и решаешь – принимаешь ты его или нет. То же касается музыки, кино, театра, которые также могут восприниматься независимо от твоего регионального происхождения, языкового/культурного/образовательного бэкграунда.

Повторюсь: культура в силу своей максимальной субъективности, необязательности и основополагающей эмоциональной открытости способна стать мостиком там, где нет возможностей в политике или идеологии, религии.

Культура вместе с тем – это об индивидуализме. Люди не ходят на показы по микрорайонам. Семьями, компаниями, военными подразделениями – да. Но все равно это не о принятии той или иной эстетики. Этим культура и прекрасна.

Она об индивидуализме, о том, что человек выбирает те или иные критерии в литературе, музыке или кино. То есть предполагается, что человек наделен взглядами, убеждениями, ценностями, что он сознательный, способен задавать какие-то вопросы, имеет критическое мышление.

– Что бы вы пожелали украинцам, которые будут читать это интервью?

– Просто пожелаю читать побольше. Сегодня это действительно возможность открыть для себя много важных вещей. Сегодня многие украинцы открывают для себя мир украинства, который еще 2 года назад был во многом миром гетто, нужно было найти туда вход, пройти определенные коды, фильтры, пароли. Как в принципе и в этом заведении ( "Последняя баррикада". – Ред), где мы сейчас. Раньше сюда пускали только тех, кто знает пароль – цитату из Шевченко. А сейчас пускают всех. Для меня это положительная и важная метафора всего происходящего сейчас в Украине.

"Проблема не в сказках Пушкина, а что за ними стоят танки Путина"

– Это в принципе касается статуса культуры. Старшие и молодые люди открывают для себя классическую литературу, музыку, украинское кино просматривают, потому что не знают кто такие Миколайчук, Довженко, Ступка. Что фильм "За двумя зайцами" в первую очередь был украиноязычным. Они все для себя это переоткрывают и понимают, что жили вне космоса, который для них не был озвучен.

Жили в матрице, написанной для них россиянами, где было все русское. Параллельно существовал совсем другой мир, базирующийся на украинских идентичных ориентирах и маркерах. Это ужасно интересно, хоть и болезненно временем.

До сих пор кому-то трудно отказаться от сказок Пушкина, но так или иначе это уже необратимый процесс. Проблема не в сказках, а в том, что за ними стоят танки Путина. Это очевидно. Русская культура работает на русскую идею. А в русской идее нам места нет.

Поэтому "учитесь, братья мои, думайте, читайте!" Открывайте для себя Украину!

"Несокрушимые, потому что единственные" – коммуникационная кампания, которая показывает силу духа и несокрушимость украинцев. Центр стратегических коммуникаций и информационной безопасности вместе с Агентством США по международному развитию (USAID) показывают, как важно сохранять единство, когда Россия ежедневно своей дезинформацией пытается поссорить и разъединить украинцев.