«Пусть меня лучше убьют на войне». Как женщины-заключенные из колонии в России пытаются уйти на фронт

В России женщины-заключенные ищут способы уйти на войну. Некоторые видят в этом возможность выйти из колонии досрочно, другими движут идеологические мотивы. Сообщения о случаях таких вербовок появляются с конца 2022 года, но они единичны в сравнении с кампанией, которая ведется среди мужчин. Би-би-си рассказывает историю заключенной из женской колонии в Краснодарском крае, которая вопреки отказам намерена добиться отправки на войну.

«Пусть меня лучше убьют, чем я буду сидеть за то, что не сделала», — возразила Лада Зиньковская, обсуждая с матерью свое желание уйти на войну.

49-летняя Зиньковская отбывает срок в одной из женских колоний в Краснодарском крае. В 2021 году ее приговорили к 12 годам по делу о приобретении и сбыте наркотиков (ст. 228.1 УК).

Лада работала фельдшером в одной из больниц Красного Сулина — небольшого города, расположенного почти на границе Ростовской области и Луганской области Украины. В 2014 году она ездила на восток Украины в составе врачебной бригады, чтобы ухаживать за ранеными. Несмотря на врачебную военную обязанность, у Лады была возможность отказаться. Но поддержка раненых была ее принципиальным решением.

В 2015 году она познакомилась с Александром Гурьевым, на тот момент одним из ее пациентов. Вскоре они начали жить вместе в ее квартире. Гурьев был зарегистрирован по месту ее жительства.

«Только когда у них завязались отношения, она узнала, что он принимает наркотики», — рассказала ее мать, 70-летняя Светлана.

Лада пыталась бороться с наркозависимостью Александра. Она водила его к наркологу и психиатру, отправляла в наркодиспансер. Но это не помогало. Александр требовал от Лады деньги, забирал ее банковскую карточку, а после отказов даже несколько раз поджигал квартиру, в которой они жили.

В приговоре суда речь идет о том, что для заказов Александр использовал ее мобильный телефон. В его личном кнопочном телефоне для этого не было выхода в интернет.

АВТОР ФОТО,ROMAN SOKOLOV/TASS

Светлана утверждает, что сама Лада не принимала наркотики. В приговоре отмечается, что в сентябре 2018 года, после первого обыска в их квартире, Александр начал вести себя «очень неадекватно». Из-за этого Лада не могла уснуть и начала принимать «некоторое количество» наркотиков, делая это нерегулярно.

Свою вину Лада признала лишь частично — только в пособничестве в покупке наркотиков и в их хранении. В приговоре говорится, что если сначала она покупала наркотики для Александра, то позже начала перепродавать их другим наркозависимым в городе.

Решение суда было вынесено в том числе на основе показаний свидетелей. Би-би-си не может подтвердить подлинность их свидетельств.

«Это был полнейший шок, — описывает Светлана реакцию на приговор Лады. — Дочь закончила гимназию с серебряной медалью и медицинское училище с красным дипломом. Она пользовалась уважением среди сверстников, числилась на хорошем счету на работе. Ее выставили наркоманкой, несмотря на отрицательные результаты теста. Я очень тяжело это перенесла»

Александр также был осужден. Как утверждает Светлана, он вышел на свободу уже через несколько лет. Накануне этого он звонил Светлане и обещал обратиться в полицию с заявлением о непричастности Лады к преступлению. Светлана надеялась, что это поможет ее дочери освободиться досрочно.

Сразу после освобождения Александр продал квартиру Лады. Как именно он смог оформить сделку и сделать это быстро, Светлане неизвестно. В тот же день его тело было найдено на железнодорожных путях.

Что известно о вербовке женщин-заключенных на войну

Выйти на свободу Лада сможет в 2030 году. После того как ЧВК «Вагнер» начала вербовать заключенных для участия в войне, она загорелась желанием туда отправиться, вспоминает Светлана.

«Думаю, что условия нахождения в тюрьме ее морально убивают. И думаю, что с желанием вырваться из колонии это тоже связано», — полагает она.

Светлана пыталась переубедить дочь. «Да, до окончания срока еще долго. Да, она выйдет с потерей здоровья. Ей будет сложно социально адаптироваться и найти работу, имея судимость. Но она останется жива», — говорит она. Лада же считает, что она сможет принести пользу, если окажется на войне в качестве фельдшера.

Лада отправила обращение в фонд помощи осужденным и их семьям «Русь сидящая» (признан российскими властями НКО-иноагентом). Как рассказала его основательница Ольга Романова в интервью телеканалу «Настоящее время» (внесен в реестр СМИ-иноагентов), письма с такими просьбами поступают в фонд ежедневно. Женщины просят «способствовать» их отправке на фронт, «чтобы они могли искупить свою вину и отдать свою жизнь».

«Русь сидящая» не занимается отправкой заключенных на фронт, как и не может этому способствовать.

Ранее Ольга Романова говорила изданию «Холод», что о первых случаях вербовки женщин-заключенных на войну ей стало известно в конце 2022 года. Тогда, по ее словам, женщины из колоний в Краснодарском крае прибыли на оккупированные территории Донецкой области.

Би-би-си не может проверить достоверность этого и других заявлений о вербовке женщин-заключенных на войну. Российские власти не комментировали информацию ни об одном из таких случаев.

Ольга Романова также рассказывала об отправке на фронт около 50 заключенных из исправительной колонии в городе Снежное (находится на территории Донецкой области). 4 февраля ВСУ в своей оперативной сводке сообщали о том, что около 50 заключенных из женской колонии города Снежное были отправлены в Россию для прохождения военной подготовки.

АВТОР ФОТО,ROMAN SOKOLOV/TASS

Кроме того, как утверждает Романова, около 100 женщин из колоний Краснодарского края исчезли, и сейчас «сражаются именно как штурмовики».

В начале августа телеграм-канал «Сота» со ссылкой на один источник среди родственников заключенных сообщил, что около 30 осужденных женщин из ИК-7 в селе Новоуглянка Липецкой области завербовались на войну, заключив двухгодичный контракт с Минобороны.

Лада Зиньковская неоднократно обращалась к руководству колонии с просьбой отправить ее в зону боевых действий как фельдшера. В руководстве колонии ей отвечали, что сейчас заключенных не набирают. Ей рекомендовали дождаться возможного объявления набора.

Светлана считает, что если Лада сможет добиться отправки на войну как фельдшера, это будет «реабилитацией ее, ее имени». Как и поможет ей реализовать свою другую мотивацию — «быть полезной обществу и помогать стране».

«Интернет в женской колонии невозможен ни при каких условиях. И они знают только то, что им говорят по телевизору, — сказала Ольга Романова „Настоящему времени“. — И у них у всех мотивация отдать свою жизнь за Родину. Они пишут письма нам каждый день в стихах, в песнях и куплетах, они каждый день шлют письма и просят нас способствовать отправке их на фронт, чтобы они могли искупить свою вину и отдать свою жизнь».

Несколько лет назад умер муж Светланы. Он тоже тяжело переносил заключение дочери. Сейчас 70-летней Светлане приходится работать, чтобы поддерживать Ладу.

«Она рвется на войну, и я в таком состоянии… Мне трудно ее отправить, потому что война есть война», — говорит она.