Почему Германия так и не начала поставлять в Украину тяжелое вооружение — несмотря на критику со всех сторон

Германия вот уже два месяца практически не поставляет в Украину легкое вооружение и, более того, еще вообще не начала поставки обещанного тяжелого оружия. Представители Украины упрекают Берлин, немецкая оппозиция намекает на сговор с Путиным, а немецкая пресса оставляет издевательские комментарии. «Медуза» выяснила, почему даже под таким давлением Германия медлит с поставками тяжелого вооружения Украине и считает, что все делает правильно.

«Тот факт, что Германия за 102 дня варварской войны на уничтожение цинично отказывается поставлять даже старые танки Leopard-1 и БМП Marder, войдет в историю. Это позор», — написал 5 июня в своем твиттере посол Украины в Германии Андрей Мельник, не забыв пожелать немецкому правительству «прекрасного праздника Троицы», который Германия отмечает 6 июня.

Фактическую сторону вопроса Мельник осветил верно: Германия действительно до сих пор не ответила Киеву согласием на запрос о поставках в Украину Leopard-1 и Marder. Более того, Берлин пока даже не начал поставлять то тяжелое вооружение, о котором Германия и Украина договорились весной. А учитывая, что основные поставки легкого вооружения были сделаны еще в марте, а в апреле и мае немецкое оружие в Украину практически не шло, можно заподозрить, что Германия по каким-то причинам саботирует этот процесс.

С упреками в адрес немецких властей выступают не только посол Мельник и его начальник, глава украинского МИД Дмитрий Кулеба — он недавно сказал, что ему, видимо, необходим попкорн, чтобы увидеть окончание саги о поставках «Гепардов». Неожиданную поддержку украинцам оказывает немецкая оппозиция.

Если бы украинский телезритель посмотрел выступление в бундестаге лидера немецкой оппозиции и главы партии Ангелы Меркель ХДС Фридриха Мерца, то ему могло бы показаться, что эту речь писал патриот Украины — с таким жаром Мерц требовал от властей тяжелого вооружения для Киева. Он намекнул даже на возможность тайного сговора между Путиным и Шольцем.

Не молчит и немецкая пресса. Медлительность властей критиковала газета Die Welt, и даже сатирический Postilion выпустил статью о решении Шольца поставить в Украину «самую современную противовоздушную систему в нашем распоряжении — 5000 пугал». «Пугала VS-1000 представляют собой пассивную оборонительную систему на базе соломы, которая способна отпугивать врагов на подлете. Особенно эффективно это оружие при легком ветерке», — иронизирует Postilion.

Германия — крупнейший в мире донор Украины

У немецких властей, если судить по ответному выступлению канцлера Олафа Шольца в том же бундестаге после речи Мерца, эта критика вызывает плохо скрываемое раздражение.

Во-первых, Германия искренне не понимает, почему украинские власти педалируют тему немецкого оружия, так как Берлин — хотя и не говорит об этом открыто — совершенно не видит себя в качестве важного военного игрока. И тем более такого, который может добиться перелома в войне, говорит «Медузе» немецкий политолог Дмитрий Стратиевский:

Мы должны понимать, что Германия — слабая в военном отношении страна. Это страна, которая первые десятилетия своего существования [с образования ФРГ в 1948 году] последовательно демилитаризировалась, а в последние десятилетия бундесверу, мягко говоря, не уделялось достаточно внимания. В немецком языке есть хорошая фраза — stiefmütterlich behandelt. Как мачеха относится к падчерице, так и тут относились к бундесверу. То есть я могу допустить, что [обещанного Украине] оружия просто нет.

Именно плачевное состояние армии заставило власти Германии выделить 100 миллиардов евро на срочное «затыкание дыр» в обороне и задуматься о создании «самой большой армии в Европе».

Во-вторых, Германия (снова не говоря об этом открыто) предполагает, что другие страны будут учитывать ее давнюю проблему — скорость принятия решений и необходимость долго согласовывать любой шаг. Дело в том, что в Германии медленная и плохо работающая бюрократия, объясняет в разговоре с «Медузой» военный эксперт и бывший полковник бундесвера Ральф Тиле:

Она так работает внутри Германии и так же работает по отношению к Украине. Это не намеренное злодейство, не подлость, не коварство — это та ситуация, которая сложилась и которая требует улучшений. Германия тратит колоссальные деньги на гуманитарные задачи [в Украине], она на первых ролях в экономической помощи. Да и в военном отношении делает куда больше, чем еще недавно могли себе вообразить местные политики в своих самых смелых фантазиях.

Действительно, на сайте немецкого МИД указано, что с 2014 года Германия передала Украине 1,83 миллиарда евро безвозмездной помощи — больше, чем США и любая другая страна. В отличие от других тем, Германия пытается об этом открыто говорить, но у нее не очень получается: пиар, особенно государственный, никогда не был сильной стороной этой страны. Поэтому обижаться на задержки с поставками оружия «неблагодарно и неумно» со стороны Украины, считает Тиле.

«Тут есть психологическая проблема — эта помощь плохо подавалась в СМИ и плохо объяснялась украинскому народу. Я сам по своим проектам знаю, что украинцы понятия не имели, что Германия давала деньги на какие-то проекты на местах, — считает политолог Стратиевский. — Конечно, очень тяжело войти в положение далекой Германии, если на тебя летят бомбы, но мы не все должны измерять ящиками патронов и количеством танков».

Исходя из действительно внушительных объемов экономической помощи, Германия сама вправе жаловаться на двойные стандарты. В конце концов, никто не критикует Францию за то, что и она не слишком усердствует в поставках тяжелых вооружений, или США за принципиальный отказ от поставок оружия, с помощью которого можно наносить удары по российской территории.

Когда же Германия пытается действовать в согласии со своими союзниками (Der Spiegel пишет, что между Берлином, Лондоном, Парижем и Вашингтоном до сих пор действует неофициальное соглашение об отказе от поставок танков, если не считать танков советского производства, которые поставляет в Украину Польша), то именно на нее валятся все шишки. К тому же у Германии есть и собственные причины очень чувствительно относиться к поставкам танков. Тот же Der Spiegel, ссылаясь на источники в бундестаге, пишет, что немецкие власти всерьез опасаются сценария, при котором украинская армия перейдет в наступление и немецкие танки вторгнутся на российскую территорию: Германия не может себе позволить этого, исходя из своей концепции исторической памяти.

Не упрощают процесс отправки оружия и союзники Германии. В последние десятилетия немецкая военная промышленность была тесно завязана на сотрудничество с соседними странами. Так, снаряды к установкам Gepard (они уже обещаны Украине) производят в Швейцарии, но швейцарцы, храня свой нейтралитет, запрещают их отправку в район боевых действий. Пока непонятно, как будет решена эта проблема, так что украинский министр действительно может запастись попкорном в ожидании «Гепардов».

Раскиданные по разным странам производственные цепочки, эффективные для демонстрации европейского единства или, например, изготовления оружия на экспорт в арабские страны, показали свою неустойчивость при первом же серьезном испытании. А активно помогающая Украине Польша, поставив Украине советские танки, например, требует от Германии в качестве компенсации «Леопарды» последнего поколения, которых в самом бундесвере всего несколько десятков.

Вопрос сценария окончания войны

Другой вопрос, который волнует немецкие элиты, — сценарий завершения конфликта. Германия, как и любая другая страна, пытается не просто бездумно давать, что просят, а просчитывать ситуацию хотя бы на два шага вперед, особенно учитывая свои скромные военные ресурсы. Так, в начале марта Германия, отправив в Украину легкое вооружение и патроны, посчитала свою миссию выполненной и даже не стала расконсервировать тяжелое вооружение, поскольку немецкая разведка считала, что Украина сдастся всего за несколько дней и поставлять его будет уже некому.

Сейчас немецкая разведка говорит о том, что украинское сопротивление в Донбассе, возможно, будет сломлено за четыре-пять недель и к августу вся Донецкая область окажется занята российской армией. То есть Германия (об этом говорится и в роликах на канале бундесвера в ютьюбе, в которых немецкий генерал регулярно анализирует положение на фронтах) не верит в то, что украинская армия может военным путем отбросить российские войска к довоенным границам — что можно было бы назвать военной победой Украины. Не верит она, впрочем, и в военную победу России. Эта война не будет иметь победителей, все равно придется договариваться, считают в Берлине.

Именно поэтому Шольц настолько уклончиво говорит о целях войны. Немецкие журналисты заметили, что канцлер, как и другие немецкие лидеры, избегает выражения «победа Украины». «Нас объединяет одна цель — Россия не должна выиграть эту войну. Украина должна выстоять», — заявил он недавно, и эту фразу тот же лидер оппозиции Мерц часто цитирует как пример двуличности нынешних властей.

Однако позиция Германии, если ее внимательно слушать, довольно однозначна: Берлин действительно готов помочь Украине «выстоять» и как можно скорее завершить войну дипломатическим путем, но не готов помочь ей «победить» — хотя бы потому, что в такую победу не верит. «Солидарность с Украиной не исключает поиск дипломатического решения. Целью должно быть скорейшее завершение войны. Определение ее целей не должно быть делом одной только Украины», — пишет влиятельный политический еженедельник Cicero.

«Нет, только Украина определяет цели войны, — отвечает Cicero посол Мельник в своем твиттере. — Нам нужны не советы, а безграничная поддержка Германии, главным образом тяжелым вооружением, чтобы защитить гражданское население от военных преступлений». Берлин ждет от Киева какой-то другой план завершения войны кроме военного, но диалога не получается.

Кажется, что немецкая оппозиция готова тотчас послать Украине танки. Это не так

Эту риторику с удовольствием подхватывает немецкая оппозиция. Выше уже было сказано, что ее лидера Фридриха Мерца можно легко принять за украинского патриота. Однако на самом деле позиции трех партий правящей коалиции и оппозиционной ХДС по Украине не очень отличаются — окажись сейчас у власти Мерц, он, вероятно, точно так же тянул бы с поставками. Даже если так кажется со стороны, никакого раскола по вопросу помощи Украине в немецкой политике нет. Немецкий политолог и руководитель российской программы Фонда Эберта Алексей Юсупов объясняет «Медузе»:

Сегодня Мерц на динамике последних выигранных выборов пытается продавать себя в качестве решительного, сильного, не сомневающегося лидера — антипода Шольца во всем, от роста до громкости голоса. По сути, это театр, который ему дорого не стоит, но приносит политический капитал. Украинцу может показаться, что перед ним украинский патриот. Но на самом деле это сверхпрофессиональный оппозиционер-оппортунист.

Не стоит забывать, что и самая громкая критика медлительности немецких властей доносится со стороны изданий Die Welt и Das Bild, которые входят в медиагруппу Акселя Шпрингера, а она исторически симпатизирует именно немецким консерваторам из ХДС. Само же издание Die Welt ведет себя с украинской точки зрения куда менее однозначно и, например, не только взяло на работу, но и отправило корреспондентом в Киев бывшую сотрудницу Первого канала Марину Овсянникову, прославившуюся антивоенной акцией в эфире программы «Время». Видеть бывшую пропагандистку Овсянникову в Киеве рады, мягко говоря, не все.

У Киева и Берлина большие проблемы с коммуникацией

Коммуникация между властями Германии и Украины в последние месяцы оставляет желать лучшего. Низшей точкой, которую можно назвать крупнейшим дипломатическим унижением Германии за десятилетия, стал отказ принять в Киеве президента Германии Франка-Вальтера Штайнмайера из-за его былых связей с Россией. Штайнмайер в середине апреля собирался ехать в украинскую столицу с президентами Польши и Балтийских стран. В тот момент, когда он находился в Варшаве и чуть ли не садился в поезд, из Украины поступил сигнал, что приезд немецкого политика является нежелательным. Польский президент и балтийские коллеги отправились в Киев без него. Военный эксперт Ральф Тиле говорит «Медузе», что со стороны Киева это довольно недальновидное поведение:

Оскорблять того человека, который представляет всех немцев, довольно неумно. Это и была главная катастрофа, все остальное [скандалы с Мельником] — просто хвост этой кометы. К тому моменту, когда у Штайнмайера отозвали приглашение, он уже покаялся [в связях с Россией] — чего я бы вообще не стал делать на его месте. Несмотря на это, ему указали на его место. Это приводит к тому, что немецкие чиновники дружелюбно улыбаются, но за закрытыми дверями не так стараются помочь Украине, как делали бы это без оскорблений.

Напомним, из-за дипломатического скандала с Штайнмайером от поездки в Киев отказался и Шольц. Украинский посол Мельник в ответ назвал Шольца «обиженной ливерной колбасой» — фраза, к сожалению для Шольца, прижилась. Например, ее использует в своем телеграме Дмитрий Медведев.

Фактор острого на язык Мельника для украино-немецких отношений сложно оценить однозначно. Ясно только, что он занимает в немецкой политике уникальное место, которое не занимает ни один из других иностранных дипломатов, говорит политолог Юсупов:

Я задавал вопрос людям, которые разбираются в национальных медиа стран, поддерживающих Украину, например Франции, Великобритании и Канады. Так вот, в этих странах вообще никто не знает имя посла Украины. А в Германии фамилия Мельник в топовой части списка узнаваемости политических фигур. Этого нужно еще добиться! Это новое профессиональное кредо — послы-инфлюэнсеры.

О сложностях работы с Андреем Мельником рассказывает и Ральф Тиле:

Я бы сказал Мельнику (я встречался с ним, он вполне дружелюбный человек, который порой ведет себя невыносимо), что меньше публичности принесло бы больше эффекта. Среди немецкого бизнеса и промышленности очень много людей, которые искренне хотят помочь Украине, и маленькая группа профессионалов при посольстве, которая могла бы наладить контакты и ускорить процессы, добилась бы от немецкой бюрократии гораздо большего. Однако он ведет себя так, что люди избегают говорить то, что думают, в его присутствии.

С этим соглашается и политолог Юсупов. По его словам, практика Мельника выкладывать в твиттер личные сообщения других политиков привела к тому, что его куда реже зовут на «закрытые форматы», чем в начале войны.

Но политолог Дмитрий Стратиевский советует не преувеличивать фактор Мельника. «Мельник на эти события оказывает совершенно минимальное влияние. Все, что происходит, в большинстве случаев происходит не через посла. Существуют прямые каналы коммуникации, они давно налажены, а после начала войны стали более интенсивными», — говорит он.

В любом случае Мельник наказывает немецких политиков за некоторое высокомерие, которое, по наблюдениям того же Стратиевского, было свойственно в их коммуникации с украинскими коллегами. Пусть немцы и стали гораздо более осторожны — и, видимо, менее откровенны — в публичных заявлениях об Украине, уважения в их словах стало гораздо больше.

Украинские солдаты уже изучают, как пользоваться «Гепардами», — в Германии

По-немецки медленно, но в целом эффективно движутся и другие процессы. Украинские солдаты уже сейчас осваивают в Германии «Гепарды» и «Панцер-гаубицы». А несколько дней назад Украине были обещаны ракетные комплексы Iris-T SLM — очень современное и эффективное оружие, которое было испытано менее десяти лет назад и предназначено для борьбы с российской авиацией. То есть сатирики из Postilion, написав о поставках немецких соломенных пугал, действительно угадали, что Германия планирует помочь Украине бороться с воздушными целями.

О том, что в Германии следят за боевыми действиями и пытаются помочь чем-то, что точно пригодится, свидетельствуют и заявленные поставки радиолокационных станций Cobra. Они, как считает бундесвер, лучше всех в мире определяют координаты вражеской артиллерии — а в нынешней войне именно артиллерия играет решающую роль.

Однако все эти нужные вещи из скудных запасов бундесвера сначала должны пройти через жернова немецкой бюрократии и сложной украино-немецкой коммуникации. Стороны не очень доверяют друг другу: Украина подозревает, что Германия не утратила тайных симпатий к России, а Берлин не хочет, чтобы Киев слишком увлекался войной (Украина должна только «выстоять»), и беспокоится, что гусеницы немецких «Леопардов» въедут на российскую землю.

Учитывая, что Германия по-прежнему зависима от российского газа, Берлин считает, что делает максимум из того, что может себе позволить. В конце концов, если Германия будет затягивать поставки оружия, то в ответ получит разве что еще один резкий твит Мельника. А если переусердствует, то Кремль может разрушить немецкую экономику, перекрыв газ, или вообще объявит Германию стороной конфликта с непредсказуемыми последствиями (а сколько-нибудь надежной армии у Германии просто нет). Германия считает, что идет в этой ситуации на жертвы, но их не ценят. Вся проблема — в перспективе, заключает Ральф Тиле:

Я помню, когда развалился Варшавский договор, я в делегации НАТО посещал восточноевропейские страны, пережившие российскую оккупацию. Они смотрели на Россию через призму страсти и ярости, а мы пытались их успокоить и перевести эмоции на рациональный уровень. То же самое я вижу сейчас в Украине. Их требования очень эмоциональны (я сам бы требовал все, до чего мог бы дотянуться, будь я украинцем), но с объективной точки зрения чрезмерны, и в их основе нет серьезного понимания ситуации. У Германии же есть собственная национальная ответственность и собственная перспектива.

 
Дмитрий Вачедин,  Meduza