ЖЖ » Новини » Війна в Україні » 2023 Август 22 » 08:25:08 |
Наступление ВСУ на юге Украины началось более двух месяцев назад, но лишь к середине августа вошло в решающую фазу. Если раньше украинские войска давили относительно малыми силами на разных направлениях от берега Днепра южнее Запорожья до Бахмута, то теперь командование, очевидно, выделило два основных участка. Главный удар ВСУ наносят в Запорожской области, южнее города Орехова в направлении города Токмака, и в случае удачи двигаются на Мелитополь. Эту операцию своим наступлением поддерживает корпус морской пехоты Украины — к югу от поселка Великая Новоселка на границе Запорожской и Донецкой областей. Ввод в бой крупных резервов ВСУ ожидаемо привел к кризису российской обороны. Однако для россиян ситуация пока не критическая; более того, они даже могут ею воспользоваться — если оперативно введут в сражение остатки резервов, чтобы измотать второй (и последний) эшелон украинского наступления. Впрочем, это теория — реальность обычно куда сложнее. «Медуза» наглядно объясняет, почему Киев все еще не достиг целей наступления — и можно ли говорить, что война опять зашла в тупик.
В этом тексте редакция пытается оценить боевую обстановку в Украине на основании доступных данных. «Медуза» выступает против войны и считает Россию ответственной за военную агрессию в Украине.
Короткий ответ: из открытых источников.
Общая картина контрнаступления, если судить по ним, выглядит так:
На карте обозначено местоположение «регулярных» подразделений ВСУ, Нацгвардии Украины и ВС РФ.
Украинские «регулярные» войска традиционно состоят из бригад — танковых, механизированных, мотопехотных, штурмовых, егерских, морской пехоты и воздушно-десантных войск. Размер иконки условно соответствует численности каждого такого соединения и подразделения.
Обычно бригады разного состава отдаются под командование оперативных направлений без постоянной привязки к корпусам. Однако к лету 2023 года, согласно данным из открытых источников и утечки документов Пентагона, должны были быть сформированы корпуса постоянного состава — 9-й и 10-й армейские корпуса, составленные из восьми бригад, сформированных в 2022–2023 годах и обученных на Западе (часть из них вооружена только тяжелой техникой западного производства).
Еще несколько сформированных в 2023 году бригад ВСУ не вошли в 9-й и 10-й корпуса, но уже были замечены на разных фронтах.
Так, четыре «свежих» бригады вошли в отдельный корпус морской пехоты. Кроме того, специально для наступления создана «Гвардия наступа», состоящая из шести легких (переформированных и вновь созданных) бригад Нацгвардии, МВД и погранслужбы Украины.
Примерно три четверти вновь созданных бригад (к ним прибавились и несколько «старых» соединений) уже наступают на юге Украины.
Как можно заметить по карте, в середине августа (согласно данным из открытых источников) почти все известные украинские бригады были брошены в бой. Лишь несколько подразделений (среди них еще, вероятно, не сформированная до конца 44-я механизированная бригада) остаются в тылу.
Бригады имеют разный численный состав. По штату самой большой численностью обладают механизированные и мотопехотные бригады (около пяти тысяч военнослужащих в каждой). Чуть меньше людей (от 2,5 тысячи до четырех тысяч) по штату должны служить в танковых, десантных, егерских бригадах, бригадах морской пехоты, Нацгвардии и т. д. Однако за время войны некоторые бригады получили несколько дополнительных подразделений и «выросли» чуть ли не вдвое.
На карте не указаны действующие на каждом из оперативных направлений «подразделения усиления» ВСУ — артиллерийские бригады, отряды операторов беспилотников, отдельные ударные и штурмовые батальоны, отряды и батальоны сил специальных операций, отдельные подразделения иностранных добровольцев и т. д., а также многочисленные и многолюдные бригады территориальной обороны. Без них наступление и оборона невозможны, однако самостоятельно они боевые действия большого масштаба и напряженности вести не могут: основную тяжесть боев, особенно в наступлении, несут «регулярные» бригады. При этом значительные по протяженности участки фронта, где не ведется активных боевых действий, обороняют в основном именно бригады теробороны.
Российские войска представлены общевойсковыми армиями, состоящими из «регулярных» дивизий (которые, в свою очередь, составлены из мотострелковых и танковых полков), отдельных мотострелковых и танковых бригад, а также ситуативно приданных под командование армейских штабов подразделений ВДВ и морской пехоты — отдельных бригад и дивизий ВДВ (те, в свою очередь, состоят из полков). Для простоты отображения численность отдельной бригады ВС РФ и ВДВ условно принята как четыре тысячи человек, численность полка — как две тысячи. Реальная их численность может значительно отличаться от этих значений.
Подразделения ВС РФ «маркированы» в описании (всплывает при наведении курсора) в соответствии с иерархией:
На карте не обозначены разнообразные подразделения усиления — артиллерийские и ракетные бригады армий и артиллерийские полки дивизий, отряды операторов дронов, батальоны и бригады сил специальных операций, батальоны «резервистов» (так называемые БАРСы), отдельные полки территориальных войск, сформированные из мобилизованных (другая часть мобилизованных попала в состав «регулярных» бригад и полков). Также не указана локация отрядов и батальонов «Штурм-Z», созданных из помилованных заключенных и «штрафников» почти в каждой бригаде или полку. Все эти подразделения имеют важное значение (так, полки территориальных войск могут обороняться и даже наступать рядом с «регулярными» полками), однако они не могут, в отличие от «регулярных» дивизий и бригад, вести боевые действия самостоятельно.
Не все локации подразделений ВСУ и ВС РФ определены с одинаковой точностью: иногда открытые источники не позволяют достоверно найти полк, бригаду или даже целую дивизию. В описаниях специально указана точность геолокации — от относительно точной до предположительной (очень неточной).
Таким образом, карта не позволяет оценить численность войск противников на каждом направлении и их «плотность», но с ее помощью можно оценить распределение основных боевых подразделений, необходимых для наступления и активной обороны, а также резервы обеих сторон.
Очевидно, что тактические проблемы, из-за которых ВСУ могут наступать лишь медленно и ценой больших потерь, никуда не делись. Чтобы продавить российскую оборону на несколько километров дальше на юг, украинскому командованию в конце июля — начале августа пришлось ввести в бой резервы, которые, вероятно, предназначались для развития прорыва в глубине российской обороны. Но численное преимущество пока не привело к решающему прорыву. А других крупных резервов у ВСУ не осталось.
И все же полностью подавить российскую артиллерию не удалось. Отчасти это объясняется тем, что, как считают исследователи из RUSI, в последние месяцы были частично решены проблемы качества и точности российской артиллерии. Кроме прочего, найдено «перпендикулярное» решение: часть функций артиллерии по борьбе с украинскими гаубицами взяли на себя операторы дальнобойных дронов-камикадзе «Ланцет». С начала украинского наступления ВС РФ опубликовали около 250 видео ударов «Ланцетами», более чем в половине случаев целью были именно артиллерийские системы.
Кофман осторожно предполагает, что во время битвы за Бахмут — начиная по крайней мере с конца февраля — ВСУ понесли слишком большие потери, тогда как у них всегда был вариант оставить город и отступить на куда более выгодные позиции к западу от Бахмута (на высокие холмы в районе Часова Яра); у российских сил не было шансов взять штурмом эту новую линию обороны. Хуже того, направленные в феврале и марте на спасение Бахмута опытные и закаленные в боях украинские бригады потеряли много бойцов, офицеров и техники — в основном в обмен на жизни наемников ЧВК Вагнера, главным образом бывших заключенных. Регулярные российские войска «бахмутская мясорубка» почти не затронула.
Другие американские военные эксперты высказывают ту же мысль намного жестче. Оборона Бахмута, не имевшего стратегической ценности, была бессмысленной, пишет в статье для сайта 19fortyfive.com старший научный сотрудник фонда Defense Priorities Foundation Дэниэл Дэвис. По его мнению, оборонять город ВСУ заставило не военное руководство, а политические власти страны, которых якобы «обуяла гордыня» после успешного наступления осенью 2022 года. Кроме того, Киев решил немедленно контратаковать на бахмутском фронте после потери города, для чего использовал остававшиеся в распоряжении опытные войска.
Отсутствие же бригад с боевым опытом (которые понесли потери под Бахмутом) на южном фронте, полагает эксперт, привело к тому, что группировка, составленная в основном из вновь сформированных соединений, оказалась неспособна проводить скоординированные общевойсковые операции. Поэтому наступление на юге по состоянию на середину августа провалилось, констатировал Дэвис.
На критику действий под Бахмутом можно возразить, что ЧВК Вагнера после захвата города была вынуждена покинуть фронт (по заявлению владельца компании Евгения Пригожина — из-за исчерпания сил). Для обороны 50-километрового фронта, который ранее занимали наемники, Генштабу России пришлось собрать из самых разных частей новую группировку. Из-за этого ВС РФ остановили наступление под Марьинкой (оттуда были сняты войска 150-й мотострелковой дивизии) и под Авдеевкой (там забрали бригады бывшей «милиции ДНР»). Наконец, под Бахмутом теперь держат оборону десантники из 106-й воздушно-десантной дивизии и 31-й десантно-штурмовой бригады, которых можно было бы использовать для обороны на юге или наступления на севере.
При этом российская группировка под Бахмутом продолжает испытывать большие сложности с удержанием позиций к северу и особенно к югу от города. Отчасти это объясняется тем, что взбунтовавшаяся ЧВК Вагнера так и не вернулась на фронт после отдыха (Пригожин до мятежа говорил, что возвращение случится в августе). Не вполне ясно, чьих заслуг в удалении из Украины наемников больше — украинских войск или же амбиций и обид самого Пригожина.
Так или иначе, продолжающееся сражение за Бахмут мешает противникам сосредоточить внимание на юге. По подсчетам из открытых источников, на юге действуют 22 «регулярные» бригады ВСУ (включая бригады Нацгвардии; часть бригад — не в полном составе) против 14 бригад и 12 «регулярных» полков ВС РФ. Под Бахмутом же 13 бригадам ВСУ противостоят восемь бригад и 11 полков ВС РФ, часть — весьма слабые. То есть если смотреть только на численность войск, нельзя сказать, что битва на юге имеет решающее стратегическое значение для исхода войны, а продолжающееся почти год сражение за Бахмут — не имеет.
Как нельзя сказать и то, что «опытные бригады» ВСУ под Бахмутом имеют больший успех, чем «неопытные» на юге. Несмотря на отсутствие долговременных укреплений ВС РФ и развитой системы минных полей, украинские войска под Бахмутом страдают от тех же тактических проблем, что и в Запорожской области: не могут прорвать российскую оборону и перевести войну из изматывающего «прогрызания» позиций врага в маневренные действия.
Осенью 2022 года командование ВСУ выбрало для наступления два крайних фланга — правый берег Днепра на юго-западе фронта и район Балаклеи и Изюма на северо-востоке. Оба наступления, развивавшихся совершенно по-разному, имели схожие стратегические цели:
Новое наступление украинской армии имеет уже не «негативные» (помешать ВС РФ вести наступление там, где они того желают), а «позитивные» цели: добиться разрушения российской обороны там, где это может привести к ее коллапсу. Только так можно освободить всю территорию Украины. Единственное место, где это теоретически реально сделать одним ударом, — юг страны. Выход к Азовскому морю позволил бы ВСУ разгромить крупнейшую российскую группировку, изолировать Крым и открыть новый фронт в районе Мариуполя — на направлении, где вплоть до российской границы нет крупных населенных пунктов, мешающих продвижению войск.
Таким образом, обе стороны, если хотят добиться победы на поле боя, оказались перед необходимостью наступать через хорошо подготовленную оборону противника: ВС РФ — в центре Донбасса, ВСУ — на юге страны, где российская армия готовилась к отражению наступления около девяти месяцев.
Обе стратегии невозможно реализовать. И вот почему:
В таких условиях — когда противнику известно оперативное направление наступления противника, видны все его действия на фронте и нет возможности пресечь подвоз резервов — любая операция, задуманная как прорыв с последующими маневренными действиями, превращается в битву на истощение.
Относительно эффективную тактику захвата территорий в таком типе войны показала ЧВК Вагнера прошедшей зимой и весной. Для этого потребовалось большое количество бойцов, способных без тяжелой техники подобраться к позициям врага и взять их штурмом, и большое количество боеприпасов и стволов артиллерии, которые поддерживают такие атаки. Однако силы и средства атакующего при этом часто истощаются быстрее, чем обороняющегося (особенно в случаях, когда штурмовой пехоте нужно преодолеть большие пространства, чтобы сблизиться с позициями врага).
ВСУ после неудач первого месяца наступления выбрали тактику, похожую на ту, что вагнеровцы использовали в окрестностях Бахмута. За счет ввода резервов они преодолели «серую зону» и вышли к позициям ВС РФ в Работино, а также почти добрались до главной линии обороны в Старомлыновке. Однако прорваться дальше пока не могут, а резервов для усиления, кажется, больше нет.
Почти каждый день повторяется один и тот же сценарий, многократно запечатленный на видео: артиллерия ВСУ поливает снарядами передовые позиции врага, а техника пытается (далеко не всегда удачно) доставить пехоту поближе к передовым позициям ВС РФ. В случае, если позиции успешно подавлены огнем, пехотинцы занимают их — и пытаются выжить под ответным огнем российской артиллерии.
Нет. Как ни странно, сражение на истощение может принести ВСУ больший успех, чем (безуспешная) попытка глубокого прорыва с (пока недостижимым) переходом в маневренные действия в стиле изюмской операции осени 2022 года. Даже несмотря на отсутствие резервов, у ВСУ все еще есть шанс истощить российскую оборону.
ВС РФ обладают резервами (в том числе мобильными — бригадами и полками морской пехоты и ВДВ) на юге Украины. Однако резервы эти невелики. При этом обороняющие фронт войска уже сильно потрепаны:
Более крупные российские резервы находятся не на юге страны, а на севере. Там — в районе от Кременной до Купянска — Генштаб РФ пытается организовать собственное наступление. Российские войска — пока относительно небольшими силами — наступают на Купянск. Точнее, на ту его часть, что находится на восточном берегу реки Оскол (большая часть города располагается на противоположном берегу). В случае захвата переправ через Оскол у Купянска ВС РФ сильно осложнят снабжение всей группировки ВСУ на восточном берегу Оскола — в районах Харьковской, Луганской и Донецкой областей, которые они освободили прошлой осенью. Для этого, очевидно, потребуются большие силы, которые пока находятся в резерве в глубине Луганской области и на полигонах Белгородской области России.
Впрочем, даже в случае полного успеха российского наступления (который пока кажется маловероятным) оно лишит Украину лишь части освобожденной в октябре — декабре территории. ВСУ в самом неблагоприятном сценарии отойдут за реки Оскол на западе и Северский Донец на юге. Это может стабилизировать фронт на этом участке и высвободить силы противников для борьбы на других направлениях (так же, как это было в ноябре в Херсонской области, когда две армии разделил Днепр). Исхода войны это не решит: отступление ВСУ на севере за крупные водные преграды, даже если произойдет, не приблизит ВС РФ к захвату Донбасса (так же, как отход российской армии за Днепр в ноябре не приблизил ВСУ к успешной операции в Крыму).
При этом использование крупных резервов на севере, а не на юге кажется слишком рискованным. Пока российское командование разворачивает операции на севере, ему может не хватить сил для обороны на юге. А без наполнения свежей пехотой и техникой даже мощная в инженерном отношении основная линия обороны южнее Работино и в Старомлыновке рискует не сдержать противника.
В условиях кризиса обороны быстрая переброска войск с севера на юг и их ввод в бой будут затруднены: их нужно будет везти через Крым или Мариуполь, а затем обеспечивать снабжение. Могут возникнуть сложности и с организацией командования: сейчас эти резервы подчиняются штабу Западного военного округа, тогда как войска на юге находятся под командованием Восточного (великоновоселковское направление) и Южного (ореховское направление) округов.
Пока кажется, что война снова зайдет в тупик. Наиболее вероятный сценарий сводится к тому, что ВСУ не смогут прорвать российскую оборону на юге, хотя и оттеснят части ВС РФ. В свою очередь Генштаб России не добьется существенного прогресса на севере.
Осенью и зимой ВС РФ могут снова перейти в наступление: для этого весь год готовились новые оперативные соединения, составленные из добровольцев (армия на Дальнем Востоке и армейский корпус на юге России — оба неизвестного состава). Предыдущие попытки организовать крупные боеспособные соединения из добровольцев потерпели неудачу (так, 3-й армейский корпус, созданный летом 2022 года, фактически пропал после поражения ВС РФ под Харьковом осенью). В случае неудачи добровольческих армии и корпуса и других новых частей Кремль может прибегнуть к новой мобилизации.
Украина тем временем будет добиваться новых поставок вооружений из США и ЕС. Пока противникам широкой военной помощи Киеву на Западе не удавалось не только остановить, но и замедлить поставки. Однако давление на власти стран НАТО сторонников «компромиссного решения» будет нарастать, а потому коалиции Украины и Запада будет трудно реализовать преимущество в ресурсах над Россией.
Источник: Meduza. Отдел Разбор